Филип Зимбардо - Эффект Люцифера

Однако несогласие граждан требует каких-то изменений в Системе. Если вводить их мудро, такие изменения предотвращают открытое неповиновение и восстание. Но когда Система тихо поглощает несогласие, оно подавляется, и бунт сходит на нет. Не получив никаких гарантий того, что их жалобы будут, рассмотрены, наши «представители общественности» вряд ли достигли своих целей. Стэнфордский комитет по рассмотрению жалоб заключенных провалил свою главную миссию — проделать дыру в броне системы. Но они ушли, вполне удовлетворенные тем, что им удалось открыто выразить свое недовольство и почувствовать некоторую власть, пусть даже на самом низком уровне, потому что их жалобы были выслушаны.

Первые письма заключенных содержали приглашения для потенциальных посетителей, которые должны прийти сегодня вечером, в третий день эксперимента. Во второй раз можно написать тем, кого приглашают на следующий раз, либо кому-то из друзей или членов семьи, кто живет слишком далеко и не может приехать к заключенным. Заключенные написали письма на наших официальных бланках, охранники собирали их, чтобы отправить по почте, и конечно, как указано в одном из правил, проверили «в целях безопасности». Следующие примеры дают некоторое представление о том, как чувствовали себя заключенные. Как минимум в одном случае это стало для нас большим сюрпризом.

Красавчик Хабби-7258 просит свою девушку «принести какие-нибудь картины или плакаты, чтобы было не так скучно сидеть на кровати и пялиться на пустые стены».

Крутой парень Рич-1037 с усами, как у мексиканского революционера Сапаты, описывает приятелю свой гнев: «Это уже не похоже на работу, черт побери, ведь отсюда невозможно выбраться».

Стью-819, у которого становится все больше жалоб, посылает другу довольно живописное описание: «Еда здесь столь же хороша и обильна, как на третий день второго путешествия Эбенезера [87]в Таиланд. Почти ничего не происходит, в основном я сплю, выкрикиваю свой номер и подвергаюсь унижениям. Будет замечательно выйти на волю».

Маленький заключенный азиатского происхождения, Глен-3401, однозначно выражает свое презрение к этому месту: «Мне все осточертело. Пожалуйста, соверши теракт: брось зажигательную бомбу на Джордан-холл. Мы с друзьями дошли до ручки. Мы собираемся как можно скорее совершить пробег, но сначала я должен разбить головы парочке охранников». Он добавляет загадочный постскриптум: «Ни в коем случае не показывай этим кретинам, кто ты на самом деле».

Сюрпризом стало письмо нашего курильщика Пола-5704, нового лидера заключенных. В этом письме № 5704 делает глупость, недостойную настоящего революционера. Он информирует свою девушку — прямым текстом — что, выйдя на свободу, собирается написать серию статей об эксперименте Для местных независимых газет. Он обнаружил, что мои исследования поддерживает Управление морских исследований Министерства обороны [88]. В результате у него возникла теория заговора. Он считает, что мы пытаемся выяснить, каким образом найти предлог для того, чтобы сажать в тюрьму студентов, выступающих против войны во Вьетнаме! Очевидно, он только начинающий революционер, потому что не слишком умно обсуждать столь подрывные планы в письме, которое мы наверняка прочтем.

Не знает он и того, что я сам — радикал и с 1966 г. активно выступал против войны во Вьетнаме и даже организовал одну из первых в стране ночных забастовок в Нью-Йоркском университете. Я также был одним из организаторов крупномасштабного демонстративного ухода с церемонии вручения дипломов Нью-Йоркского университета — в знак протеста против того, что университет присвоил почетную ученую степень министру обороны Роберту Макнамаре. А в прошлом году, в Стэнфорде, я организовал конструктивные выступления против продолжающейся войны, в которых участвовали тысячи студентов. Так что я сочувствую политическим взглядам заключенного № 5704, но не его наивному «революционному» настрою.

Его письмо начинается так: «Я договорился с The Tribe и The Berkeley Barb [независимые радикальные газеты], что напишу для них материалы, когда выйду отсюда». Затем № 5704 хвастается новым статусом в нашем небольшом тюремном сообществе: «Сегодня я был на встрече комитета по рассмотрению жалоб, который я возглавляю. Завтра организую кредитный союз, чтобы защищать наши общие финансовые интересы». Затем он описывает, чем ему полезен этот опыт: «Я много узнаю о революционной тактике в местах лишения свободы. Охранники бессильны, потому что моральный дух старого бродяги подавить невозможно. Почти все мы здесь старые бродяги, и я не думаю, что кто-то сдастся раньше, чем все это закончится. Некоторые начинают вести себя подобострастно, но они не оказывают влияния на остальных». Подпись большими размашистыми буквами: «Твой заключенный № 5704».

Я решаю не рассказывать об этом письме охранникам, которые могут отомстить № 5704. Но мне неприятно, что меня подозревают в том, что мой грант на проведение исследований — инструмент военной машины, тем более что я всеми доступными способами поддерживаю протестное движение студенческих активистов. Первоначально этот грант был выдан для поддержки практических и теоретических исследований влияния анонимности, ситуации деиндивидуации и межличностной агрессии. Когда возникла идея тюремного эксперимента, я убедил агентство по предоставлению грантов расширить финансирование, чтобы оплатить и это исследование, без дополнительного финансирования из других источников. Я злюсь, что Пол и, вероятно, его приятели из Беркли распространяют явную ложь о моем исследовании.

Чем бы он ни руководствовался — плохим настроением, желанием курить или получить интересный материал для дебюта в журналистике, заключенный № 5704 создает нам всем большие проблемы — и именно сегодня, когда у нас и так достаточно дел. С помощью сокамерников он разогнул прутья на двери первой камеры, за что был отправлен в карцер. Сидя в карцере, он выбил перегородку между отделениями. За это его лишают обеда и дают новый «срок» в карцере. Во время ужина он все еще продолжает бунтовать. Очевидно, он расстроился, что никто не пришел его навестить. К счастью, после обеда он встретился с начальником тюрьмы, который сделал ему серьезный выговор, и мы заметили, что поведение № 5704 изменилось к лучшему.

Я надеялся, что Карло сможет приехать из Окленда и поможет мне как следует подготовиться к «десанту» родителей. Но, как обычно, его старая машина сломалась, ее должны ремонтировать на следующий день — как раз в то время, когда он Должен был быть у нас в качестве главы комиссии по условно-досрочному освобождению. В долгих телефонных разговорах с Карло мы вырабатываем наш план. Мы сделаем именно то, что делают во всех тюрьмах, когда появляются нежелательные посетители, которые могут заметить какие-нибудь злоупотребления и потребуют улучшений: персонал тюрьмы Скрывает пятна крови красивыми салфеточками, убирает нарушителей спокойствия с глаз долой и как может украшает интерьер.