Казимеж Обуховский - Психология влечений человека

Понятийная ориентировка — ее можно назвать также интеллектуальной ориентировкой — составляет основу не только индивидуального опыта в смысле соприкоснове­ния с определенными предметами или явлениями (в конце концов у истока каждой науки лежит факт), но также основу целого ряда разновидностей познаватель­ной (интеллектуальной) деятельности. Любая познава­тельная деятельность должна осуществляться согласно определенным правилам, установленным исходя из стру­ктуры мозга, из уже имеющейся ориентировки в фор­мах познания и вытекающего отсюда опыта. Диапазон познавательных возможностей огромен: от ориентиров­ки, основанной на так называемом здравом смысле, до сложных мысленных систем, в которых выдвигаемые по­очередно на основе фактов и теорий гипотезы подверга­ются экспериментальной проверке и корригируются пу­тем переноса вытекающих из них выводов в практику, что в свою очередь позволяет создавать новые гипотезы, и т. д. Таким путем человеческое познание приближа­ется к объективному отражению мира, который находит­ся в нас и вне нас, от частицы атома до масштабов космоса.

Человеческая мысль, не корригированная практикой, способна также создавать любопытные, нередко очень интересные и красивые мифы, которые являются не столько отражением объективной действительности, сколь­ко отображением забот, радостей и тревог человеческих. Эти мифы также играют свою роль, заполняя пробелы в знаниях человека или же делая эти знания более близ­кими его желаниям.

Может быть, именно в создании мифов более, чем в конструировании для лучшего приспособления научных теорий, инструментальный характер которых полностью очевиден, проявляются некоторые характерные черты познания — его известная незаинтересованность, апрактицизм. Миф о Прометее ни на шаг не приблизил его создателей к пониманию тайны огня. Так мальчик, ко­торый разрывает мяч, стремясь понять, что в нем «пры­гает», практически ничего не получает. Он только доби­вается того, чего хотел, теряя при этом мячик. Этот апрактицизм интеллектуального познания свидетельству­ет о том, что познавательные виды деятельности дина­мизированы силами, не находящимися в непосредствен­ной связи с приспособительными процессами индивида. Человек предпринимает познавательную деятельность, когда перед ним встает проблема, требующая решения, а не только тогда, когда решение проблемы ему для че­го-нибудь нужно.

Приведенные рассуждения позволяют сделать три основных вывода.

1. Познавательный процесс у человека имеет характер ряда операций, направленных на достижение какой-либо цели, и, следовательно, в соответствии с определением главы I, является деятельностью.

2. Познавательную деятельность человека характери­зует оперирование понятиями.

3. Познавательная деятельность человека динамизи­рована напряжением, которое возникает вследствие са­мого факта существования чего-то, что требует позна­ния, а следовательно, источником его является, как мож­но полагать (в отличие от напряжений, динамизирую­щих виды деятельности самосохранения), изменение во внешней ситуации, а не внутреннее состояние орга­низма.

Структура и ход познавательной деятельности, кото­рой занимается психология мышления, представляют со­бой явление хорошо исследованное и разработанное. Рас­смотрение их в этой работе увело бы нас слишком да­леко от ее темы — человеческих влечений. Иначе обсто­ит дело с динамикой познания, с силами, которые вызы­вают и стимулируют (часто в ущерб потребности само­сохранения) познавательную деятельность. Интересно, что, хотя активный характер познавательной деятель­ности был установлен уже несколько десятилетий назад, психологам приходится снова заниматься этой проб­лемой, так как выводы из теории о «самостоятельной активности» человеческого познания не нашли еще при­менения в общественной практике — в школах, детских садах и на предприятиях.

Одной из причин многих неясностей в вопросе дина­мики познания является смешение двух разных проблем (такая же, пожалуй, трудность возникает при ана­лизе других аспектов процесса мотивации), а именно неразличение процессов, инициирующих познавательную деятельность, и процессов, поддерживающих, динамизи­рующих эту деятельность. Как подтверждают результа­ты многих приведенных здесь исследований, это два со­вершенно разных процесса, базирующихся, по-видимому, на функционировании совершенно различных нервных структур.

а) ПРОЦЕССЫ, ИНИЦИИРУЮЩИЕ ПОЗНАВАТЕЛЬНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Процесс, инициирующий ориентировочную деятель­ность, был открыт Павловым в ходе исследований услов­ных рефлексов. Как известно, Павлов установил, что каждый новый раздражитель вызывает у животного ре­акцию настройки рецепторов и назвал это явление «ори­ентировочным рефлексом», или рефлексом «что такое». Ориентировочный рефлекс, согласно его представлению, является рефлексом безусловным, а его биологическое значение основывается на том, что он защищает орга­низм, не позволяя пропустить раздражитель, который мог бы иметь для организма какое-либо значение — по­ложительное или отрицательное. [23] Особенно интересны следующие слова Павлова: «Биологический смысл этого рефлекса огромен. Если бы у животного не было этой реакции, то жизнь его каждую минуту, можно сказать, висела бы на волоске. А у нас этот рефлекс идет чрезвычайно далеко, проявляясь, наконец, в виде той любознательности, которая создает науку, дающую и обещающую нам высочайшую, безграничную ориентировку в окружающем мире» (1952, стр. 9). Когда оказывается, что раздражитель не влечет за собой никаких последст­вий, важных для индивида, ориентировочный рефлекс в отношении этого раздражителя угасает (Павлов, 1952, стр. 9, 32, 78).

Понимаемый таким образом ориентировочный реф­лекс можно считать фактором, инициирующим деятель­ность ориентировки в ценности предметов. Он настраи­вает рецепторы индивида на восприятие нового раздра­жителя, облегчая ему тем самым познание ценности ко­торую этот раздражитель, возможно, представляет для него, но сам по себе не определяет вид ориентировочной деятельности. Начатое Мэгуном (1965) изучение функ­ций ретикулярной формации способствовало лучшему пониманию нейрофизиологических основ процессов, ини­циирующих и динамизирующих познавательную деятель­ность. Не останавливаясь подробно на этих вопросах, можно утверждать, что каждый новый раздражитель вызывает, кроме повышения уровня возбуждения ана­лизатора (так называемый процесс проторения пути), общее возбуждение коры, подготавливая ее к началу регуляционной деятельности. В случае когда оказывает­ся, что раздражитель не имеет никакого биологического значения (исследования проводились на животных), на­ступает понижение реактивности организма в отношении этого раздражителя. Этот процесс связан с функцией нижней части ретикулярной формации, локализованной в стволе мозга. В случае когда раздражитель имеет зна­чение для организма, общая ориентировочная реакция угасает, общее возбуждение коры заменяется возбужде­нием области, локально связанной с действующим раз­дражителем. Начинается особая, специфическая ориен­тировочная деятельность, называемая часто исследова­тельской, которая происходит в цепях, связывающих гипоталамус, верхний отдел ретикулярной формации, с соответствующими областями коры, и направляется именно этой структурой.