Альберт Налчаджян - Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

Сразу же вспоминается известное изречение немецкого социалиста XIX века Эдуарда Бернштейна: «Движение все, цель – ничто». Речь шла о социалистическом движении. Это деятель, вероятно. уже понимал, что цели социалистов нереализуемы.

Когда люди рассуждают о чужом или своем собственном поведении, нередко довольно трудно определить, какие из их суждений объективны и выражают истину, а какие являются рационализациями. Между тем как для теории, так и при применении наших представлений на практике важно иметь надежные критерии для определения того, рационализирует ли человек, т. е. осуществляет ли специфическую когнитивную защиту, или главный его мотив – познание истины. По каким признакам мы могли бы узнать, что человек пользуется рационализациями? Психологи уже интересовались этим вопросом, и мы вкратце рассмотрим отмеченные ими признаки.

О трех таких признаках писал известный психологи и психиатры Дж. Колман [123] См.: Coleman J.C. and Morris Ch. and Glaros. Contemporary Psychology and Effective Behavior. Glenview (Ill.), 1987 (6th ed.), p. 193. . Вот они: 1) рассуждающий человек пользуется рационализациями, когда мы замечаем, что он приводит аргументы главным образом для самооправдания; 2) когда говорящий не видит наличные в своих рассуждениях противоречия и непоследовательности, конфликтующие и диссонирующие суждения, которые для наблюдателя очевидны; 3) человек рационализируется, если на вопрос о его поведении и его мотивах он волнуется и возмущается.

Эти критерии, конечно, интересны и практически полезны. Одним из вариантов третьего из вышеприведенных критерия можно считать то, что предлагает специалист по адаптации человека С. Журар. Он считает, что самым простым правилом определения, рационализирует ли данный человек, который пытается объяснить свое поведение, является следующее: спросите его, какие другие мотивы он бы привел для объяснения своего поведения помимо тех, которые им уже приведены? Если от такого предложения он приходит в гневливое состояние, то это признак того, что он не просто объясняет, а также оправдывает свое поведение, т. е. продуцирует рационализации [124] См.: Jourard S.M. Personal Adjustment, p. 204. . Дело в том, что когда наши рационализации подвергаются сомнению, то подобное отношение воспринимается нами в качестве угрозы тем защитным системам, которые мы построили с целью сохранения на высоком уровне своей положительной самооценки, для того, чтобы иметь приемлемую Я-концепцию. Когда мы позволяем, чтобы эти сложные и с трудом построенные защитные системы распадались под критическими ударами чужих и неблагожелательных людей, то тем самым позволяем, чтобы к нам возвращались тревоги и фрустрации прошлого и настоящего [125] См.: Coleman J. C. Abnormal Psychology and Modern Life. Chicago, 1964. .

Однако в связи с описанными признаками (критериями) возникает ряд вопросов. Относительно предложения Журара: трудность состоит в том, что человек может разгневаться и в том случае, когда подвергают сомнению его правильные объяснения, когда высказывают недоверие к его словам. Ведь в таком случае одновременно фрустрируются два его мощных мотива: стремление защищать свое «Я» и убежденность в том, что знает истину. Убежденность в знании истины – это убежденность в своей компетентности, что также дорого для каждого человека. Многие прикидываются компетентными, ведь это так важно для самоуважения.

Можно задать также следующий вопрос: для чего люди все-таки нуждаются в объяснении своего поведения? С целью самопознания? В повседневной жизни подобная тенденция людей принимается как аксиома, как будто так и должно быть, а между тем это серьезная проблема. Нередко человек объясняет свое поведение, когда нуждается в самооправдании, когда есть проблема ответственности, или когда есть потребность избавиться от чувства вины. Но мы считаем, что кроме этих специальных случаев у людей имеется общая и всегда присутствующая тенденция к само-объяснению и само-оправданию, поскольку никто не может быть полностью доволен собой.

Мы считаем, что вышеупомянутые критерии диагностики наличия рационализации в суждениях говорящего полезны, но представляют собой первый шаг на пути к выработке научно обоснованных критериев. Мотивационный анализ и раскрытие психо-логики рационализаций , которой они отличаются от других типов познавательной деятельности – вот тот путь, который может вести нас к установлению настоящих внутренних критериев защитной аргументации (рационализации).

Каковы последствия систематического использования рационализаций для той личности, которая ими пользуется?

Рационализации, особенно в виде самооправдания, начинают возникать у человека еще в раннем детстве, как только он начинает говорить. Вполне понятно, что подобный спонтанный генезис определенного защитного механизма, безусловно, имеет сильную внутреннюю мотивацию, которая также очень рано появляется. Вопрос онтогенеза рационализаций мы рассматриваем в третьем томе настоящей книги. Здесь же отметим, что дети частично сами создают рационализации, частично же учатся им у других людей. Наконец, третий источник рационализаций – это область культуры, т. е. литература народа, его исторические и религиозные труды, весь комплекс народного творчества. Уже с раннего детства дети пытаются адаптироваться к трудным ситуациям жизни, сохранить свою физическую и психологическую целостность, развиваться и жить в мире, который полон трудностей, неожиданностей и опасностей.

Но к каким устойчивым личностным, характерологическим последствиям приводит систематическое пользование рационализациями? Таких последствий, как можно предположить, должно быть много. Психологи уже заметили по крайней мере два таких крупных последствий, которые мы ниже и обсудим в первую очередь.

Как мы уже видели, с помощью рационализаций человек приходит к двум типам искажения: 1) он искажает образ того внешнего мира, в котором живет; 2) он искажает также собственный образ, представления о своих физических чертах, поступках, их последствиях и собственных психических особенностях. Все это вместе можно обозначить словом самообман (self-deception). Это удачное название и оно недаром стало психологическим термином, поскольку, осуществляя защитную аргументацию, мы даем своему поведению неправильное причинное объяснение, выдумываем для него обоснование.

Отмеченные выше два аспекта или типа самообмана, конечно, нуждаются в отдельном и доскональном исследовании.