Альберт Налчаджян - Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 1. Защитные психологические механизмы и их генезис

При этом возникает следующая проблема: какие адаптивные стратегии используются на каждом из этих этапов? Существование названных этапов защитной адаптации личности дает нам основание для выделения двух разновидностей адаптивных стратегий: а) краткосрочные адаптивные стратегии (КАС): они применяются до тех пор, пока еще не мобилизованы специфические адаптивные механизмы и комплексы второго этапа; б) долгосрочные адаптивные стратегии (ДАС): они действуют на втором этапе и до тех пор, пока существует вызвавшая необходимость психологической адаптации проблемная ситуация, включающая фрустраторы и стрессоры. Такие стратегии могут оказать влияние на стиль жизни человека. Мы полагаем также, что некоторые стратегии, начиная образоваться и действовать на первом этапе, могут продолжаться и на втором, при этом приобретая новые элементы и характеристики. Таковы, в частности, стратегии ухода (бегства, отступления) и нападения. Если взять вторую из них, то на первом этапе она может выражаться в виде грубого агрессивного ответа на ситуацию, приобретая на втором этапе формы вербальной или других более тонких форм агрессии, при этом ассоциируясь с другими адаптивными механизмами. Таким образом, в процессе адаптации используемые стратегии претерпевают целесообразные изменения (при нормальной адаптации), сохраняя свою основную линию, основные характеристики.

Исследование динамики защитно-адаптивных стратегий во времени — одна из важнейших задач психологии.

В настоящей главе нас интересуют непосредственные психологические ответы человека на воздействие фрустраторов или сложных стресс-фрустраторов, т. е. то, как ведут себя люди сразу же после воздействия стрессора и фрустратора. Это проблему мы уже вкратце рассмотрели в одной из предыдущих книг [109] См.: Налчаджян А. А. Социально-психическая адаптация личности. Ереван: Изд-во АН Армении, 1988; его же: Психологическая адаптация. Москва: «ЭКСМО», 2010. . Здесь мы ее расширим, поскольку она исключительно важна для понимания поведения человека и зарождения психологических защитных механизмов.

Следует сказать, что некоторые реакции человека на воздействие фрустраторов и стрессоров, появляясь в соответствующих ситуациях, через некоторое время исчезают или уступают место другим. Есть и такие защитные реакции, которые, начиная свою работу сразу же после воздействия фрустратора, сохраняются в психической активности и репертуаре поведения человека или появляются вновь и вновь.

Наблюдаются также отсроченные адаптивные ответы, механизмы и процессы, т. е. такие, которые появляются в поведении и психических процессах человека лишь спустя некоторое время после фрустрации. Для выработки таких ответов психике человека нужно время. К их числу относятся, например, интеллектуализация, сублимация и другие. Отсроченные защитные механизмы, по нашему мнению, генетически и в структурно-функциональном отношении более сложны и служат для осуществления фундаментальных адаптивных процессов. Во всяком случае, в некоторых случаях это именно так.

Другие же реакции, например простые формы агрессии, являются преимущественно непосредственными реакциями на фрустратор. Ее откладывание зачастую детерминируется внешними обстоятельствами. Более тонкие разновидности агрессии (вербальные, осуществляемые в образах воображения, хорошо запланированные и т. п.) также могут быть отсроченными, поскольку для своего формирования требуют значительно больше времени, чем непосредственное нападение на фрустратор.

Таким образом, любая защитная реакция, особенно если она в прошлом уже была оформлена и стала автоматизированной, может быть как непосредственной, так и отсроченной. Но некоторые из них по природе своей бывают отсроченными, особенно в тех случаях, когда впервые возникают и формируются в психике данного человека. Есть и такие, которые для своего возникновения, формирования и использования в значительной отсрочке не нуждаются. Последнее обстоятельство, по-видимому, обусловлено их связью с инстинктами , а также высокой степенью автоматизированности. Образуемые в онтогенезе защитные механизмы (например, такие, как сублимация, формирование реактивной, обратной установки и другие) имеют более сложную психологическую структуру и требуют определенного времени для формирования и развертывания в данной фрустрирующей ситуации.

Экспериментальные исследования и наблюдения свидетельствуют, что независимо от различий фрустрирующих ситуаций (блокада целенаправленной деятельности, внутренние конфликты и т. п.) люди отвечают на их появление некоторыми характерными способами поведения. Речь идет о следующих видах активности человека: двигательное беспокойство и напряжение, непосредственный агрессивный ответ на воздействие фрустратора, апатия, психическая регрессия, активизация фантазии, стереотипия. Указанные реакции впервые экспериментально выявлены представителями школы Курта Левина, в первую очередь Тамарой Дембо. Организуя свое экспериментальное исследование, Р. Баркер, Т. Дембо и К. Левин вначале построили шкалу, показывающую развитие ребенка по месяцам на основе проявлений в игре. С возрастом игра становится все более и более сложной и организованной, требующей от ребенка выполнения более разнообразных действий и богатой фантазии.

30 дошкольников участвовали в трех игровых ситуациях. Они были разделены на три возрастные группы. В первую входило 10 детей в возрасте 2–3 лет со средним IQ, равным 114,8; во вторую — 12 детей в возрасте 3–4 лет со средним IQ, равным 125,3, а в третью группу — восемь детей 4–5 — летнего возраста со средним IQ, равным 125,6. Каждый ребенок в течение 30 минут мог свободно играть с игрушками в одной половине комнаты. На второй день ему позволили в течение 15 минут играть и во второй половине комнаты, разделенной перегородкой от первой. Причем здесь находились более привлекательные игрушки. Затем без объяснений экспериментатор отводил ребенка в первую половину комнаты, где он мог в течение 30 минут играть с менее привлекательными игрушками предыдущего дня. Новым элементом в ситуации было то, что перегородка была оставлена открытой, но прозрачная железная сетка не позволяла ребенку перейти в половину, где находились доступные для восприятия более привлекательные игрушки. Экспериментаторы считали, что в течение этих заключительных 30 минут ребенок оказывается в фрустрирующей ситуации. С помощью шкалы развития, о которой было сказано выше, авторы измеряли для каждого ребенка разницу между уровнями развития игры , выраженными в месяцах. Оказалось, что в фрустрирующих ситуациях дети проявляют характерные формы поведения и переживаний: испытуемые дети более грубо обращались с игрушками, даже старались ломать их. Некоторые из них плакали, а один мальчик лежал на спине и, уставившись взглядом в потолок, произносил такие звуки, как будто находился в трансе [110] См.: Barker R.G., Dembo T., Lewin K., Frustration and Aggression. An experiment with young children. Univ. Of Iowa Studies in Child Welfare, 1941, 18, No. 386; Lawson R., Frustration. The Development of a Scientific Concept. New York — London, 1965, pp. 77–99; Hilgard E.R. a.o., Introduction to Psychology. New York, 1975, pp. 434–435. . Фрустрация возникла вследствие того, что дети осознали свою лишенность (привацию и депривацию), в то время как в первый день эксперимента, не зная о существовании других, более привлекательных игрушек, они играли спокойно и конструктивно. В ходе 15-минутной игры второго дня эксперимента с более привлекательными игрушками у них произошло повышение уровня притязаний в игровой деятельности. Под влиянием фрустрирующей ситуации по существу имело место новое целеобразование, изменение мотивации, но без возможности ее реализации. Здесь возникла та разновидность фрустрации, которая связана с относительной привацией или депривацией.