Альберт Налчаджян - Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 1. Защитные психологические механизмы и их генезис

Здесь, по существу, речь идет о типичных фрустрирующих ситуациях. Следует подумать о том, не сводятся ли все частные фрустрирующие ситуации к этим четырем — «экзистенциальным».

Необходимо иметь в виду, что не только прямая фрустрация потребности в смысле жизни является экзистенциальной. Ведь любая потребность человека, в зависимости от структуры личности и иерархии ее потребностей, может приобретать экзистенциальное значение, т. е. стать средоточием смысла жизни данного человека. Поэтому мы считаем, что существуют косвенные экзистенциальные фрустрации . Такой подход позволяет значительно расширить представление об этом явлении и показать, как глубоко оно проникает в структуру личности.

Поскольку многие фрустрации сопровождаются переживанием привации или депривации, то подробное описание феноменологии этого переживания у философов-экзистенциалистов и психологов может стать хорошим дополнением для теории фрустрации и защитной адаптации. При этом желательно различить обобщенное чувство лишения от конкретного переживания, связанного с осознанием человеком того, что лишился чего-то определенного и ценного.

Экзистенциалисты считают, что отчуждение человека в обществе обусловлено его антропологической сущностью, т. е. такими изначально или социально данными и нередко неизбежными фактами, каковы: противоположность полов, возрастные особенности, уникальность жизненного пути каждого человека и ее значение для данной личности, неизбежность смерти. Все эти антропологические факторы либо не зависят от воли человека, либо зависят в незначительной степени. Поэтому они предопределяют целый ряд психологических личностных феноменов и закономерностей, таких же неизбежных, как они сами. Экзистенциалисты, ведя обсуждение в основном на философском или социально-философском уровне, говорят о неизбежности отчуждения человека в обществе. Этот вопрос подлежит специальному анализу.

Однако на социально-психологическом уровне, как нам кажется, следует говорить о неизбежности и постоянном наличии в жизни каждого человека, со дня его рождения, состояния фрустрации во всех ее основных уровнях и компонентах: как совокупность социально-биологических фрустрирующих условий, как внутрипсихическое состояние и как совокупность определенных вербальных, моторных или других реакций.

Только подробно разработанная теории фрустрации может служить достаточной основой для адекватного понимания и объяснения проблемы отчуждения человека в обществе. Причем воздействие социально-экономических факторов по существу учитывается и экзистенциалистами, поскольку они говорят об уникальности жизненного пути человека: этот путь включает и осознание, и переживание этих воздействий, а может быть и некоторое их философское и психологическое истолкование. Представляет важность вопрос об истоках и сущности экзистенциального страха — как особого эмоционально-интеллектуального состояния человека. Сущность данного явления можно понимать при учете следующих факторов:

1) действительно есть ряд биологических фактов, которые приводят к такому более или менее выраженному состоянию: это относительная физическая и духовная слабость каждого человека и каждодневная возможность его гибели; 2) подсознательное порождение мыслей об одиночестве, слабости и т. п., что можно обозначить как подсознательный комплекс неполноценности собственной личности . И сознательное понимание того, что «все мы таковы», может лишь до некоторой степени освобождать сферу сознания от парализующих активность выражений этих комплексов, но уничтожить их не может (вообще никакое средство здесь не является всемогущим);

3) о том, что причины экзистенциального страха действительно являются подсознательными, свидетельствует тот факт, что люди с нарушенной психикой, с ослабленным сознательным контролем за своими мыслями и поведением, высказывают подобные мысли и подтверждают, что действительно комплекс неполноценности есть подсознательная психологическая причина экзистенциального страха (хотя могут быть и телесные причины, например начавшаяся болезнь внутренних органов); психически больной человек более отчетливо показывает ту глубокую сущность нашей скованности, несвободы и постоянного переживания фрустрации, которые у «нормального» человека замаскированы сознанием. В сущности нормальные люди также сознательно обсуждают целые комплексы «экзистенциальных» и «фрустрационных» проблем, но не в той форме явного самоуничижения и крайностей самокритики, которая характерно невротикам и особенно психотикам;

4) как природа, так и общество всевозможными воздействиями на нас как бы стремятся к тому, чтобы мы почувствовали свою беспомощность. Поэтому в некотором очень широком смысле можно сказать, что вся жизнь человека есть непрерывная фрустрация , которая у каждого человека имеет свои особенности по силе, по числу и важности фрустрированных мотивов и целей, по длительности отдельных более интенсивных этапов, по уровню осознанности и т. п. Фрустрация остается непременным атрибутом нашей жизни.

Поэтому исследование психологических и философских проблем человеческого существования и смысла жизни, по большей части, есть изучение проблемы фрустрации человека. Теория фрустрации, при строго научной ее разработке, приобретет огромное значение для всей антропологии и науки вообще. Она необходима для понимания сущности культурного творчества человека (во всех его формах) — как выражения фрустрированности и желания самоутверждения — как противоядия от фрустрации (в различных видах культуры и у различных деятелей с различной степенью осознанности и т. п.) Это может привести к новому взгляду на процесс развития всей мировой истории, поскольку есть основание думать, что многоразличные формы психологического или материального адаптирования человека к условиям жизни (например, возникновение эмпатии и производных от нее явлений — гуманизма, чувства справедливости и т. п., а также власть, государственные учреждения и т. п.) являются способами и попытками устранения фрустрации или же (по крайней мере) вытеснения из сферы сознания мыслей о слабости человека. Именно с этой точки зрения нужно понимать истоки и появление целых философских, особенно морально-эстетических концепций в истории человечества.

Разносторонне разработанная теория фрустрации может стать подлинной психологической и философской основой для понимания мировой культуры, истоков познания и духовного развития человеческих индивидов и народов. Решение этой задачи еще больше облегчается, когда теория фрустрации сочетается с психологической теорией фатализма [102] См.: Налчаджян А. А. Психология и логика фатализма; рукопись. .