Гэри Чепмен - Пять песен о нас. История о настоящей любви

– Да, и я увидела что-то ужасное.

– Вы увидели будущее?

– Третий ковшик. Я положила в него снег по ошибке… – У меня пропал голос, и я почувствовала, что комната кружится. – Последней картиной из настоящего была авария, и в спешке я взяла не тот ковшик.

– Ничего страшного. Мне только жалко, что рядом с вами никого не было, когда вам пришлось пройти через это.

– Мне н-надо знать, – я стала заикаться, – я видела, что может произойти или что должно произойти? Я хочу знать, произойдет ли все именно так или будущее можно изменить?

– И вы хотели узнать, может ли оно измениться и как его изменить?

– Да, именно.

Она моргнула, как женщина-Йода [14], а затем закрыла глаза, подняла палец и начертила в воздухе что-то невидимое.

– Всего лишь одна снежинка меняет структуру воды. Одно решение может изменить всю жизнь. Один несчастный случай меняет все. Как снежный шар, который вы разбили в день вашей годовщины.

– Откуда вы знаете об этом? – спросила я. Я не рассказывала этого даже самым близким друзьям. Потом мы купили такой же снежный шар, чтобы никто не знал о произошедшем.

Ее глаза оставались закрытыми, а рука упала на одеяло. Под покрывалами она шевелила ногами, и Рю вытянулся и зевнул, обнажив язык. Его лапы подрагивали, когда он вытягивал их сантиметр за сантиметром. Затем он снова уютно устроился рядом.

Когда я посмотрела на женщину, она улыбалась. Были видны ее старческие зубы, и эту улыбку я сразу узнала. Этот выкрошенный зуб. Эти поблекшие карие глаза. Ее лицо было как зеркало, в котором я увидела себя через много лет.

Я видела саму себя.

Я попятилась, пытаясь обрести дыхание. В голове вихрем носились вопросы.

– Этого не может быть… Это не можешь быть ты.

– Это я.

– Но если ты… то Джей… это Джейкоб?

– Это он.

– Но почему я не узнала его? Как я могла быть такой слепой?

– Ты помнишь рассказ о двоих на дороге в Эммаус? [15]– спросила она.

Это звучало по-библейски. Что-то о появлении после воскрешения и странниках, но я не понимала, к чему это.

– Они шли вместе с Ним, но не узнали того, кого любили, – сказала она. – Их глаза закрыла боль. А потом они сидели у огня, и Он говорил с ними. Он открыл им глаза своими словами и разжег их сердца. Скажи, – продолжала она, – заставило ли то, что ты сегодня увидела в тающем снеге, твое сердце задуматься, что, возможно стоит пойти другим путем? О том, что все в жизни еще может обернуться иначе?

– Да, – выдавила я.

Она заглянула мне прямо в душу и протянула ко мне обе руки.

– Тогда это то, что надо. Здесь ты видишь только возможный вариант, как и то, что ты видела в тающем снеге. Ни один из них еще не стал реальностью, но ты можешь выбирать.

Я сидела на кровати. Воздух в комнате становился прозрачнее.

– Но здесь столько боли! Кажется, между нами пропасть! Непохоже, что мы еще сможем начать все заново.

– Ты думаешь, я не понимаю этого? Я знаю, через что ты прошла.

Я смотрела на огонь в камине и удивлялась, почему он не стихает и не догорает. Чтобы огонь продолжал гореть, надо подбрасывать дрова. Чтобы сохранить семью, надо не терять надежду.

– То есть ты ненастоящая? Ты всего лишь похожа на женщину, которая, как я видела, вышла замуж за Эрика?

Хотя время и не пощадило ее тело, в лице и словах осталась нежность.

– Ты получила редкий дар, который достается очень немногим. Ты видела два варианта своего будущего, два пути, из которых можно выбрать.

– Могут, – сказала я. – Значит, ничего еще не предопределено. Будущее можно изменить.

– Да. Но то, что может произойти, не произойдет, пока ты не решишь, какого мужа выбрать, и не пойдешь к нему. То, что может произойти, никогда не произойдет, если к этому не стремиться. Никогда не вкусить радости и нежности любви, которую пронесешь через всю жизнь, если не будешь бороться за нее. Теперь я это знаю. Вопрос только в том, будешь ли ты бороться или согласишься на что-то меньшее?

– Дети, – сказала я, – что станет с ними в твоем варианте будущего?

– То, с чем столкнутся в своей жизни дети, не будет связано с твоим выбором, – сказала она. – Важно, что они будут выбирать. Но уверяю тебя, на них повлияет твое сегодняшнее решение.

Что-то теплое, но пугающее разлилось по моему телу, как горячее какао, это даже больше было похоже на излучение. И еще во мне рос страх, что мои мысли могут плохо отразиться на чем-то или ком-то.

– Я же так старалась! Так долго пыталась наладить отношения.

– Здесь речь совсем не о том, что мы должны хорошенько постараться. В конце концов, это не о том, что ты должна делать что-то правильнее, а он – правильно реагировать. Надо смотреть шире. Это не про то, что нужно что-то откопать в воображении, нужно, чтобы Бог сделал то, что тебе не под силу. Вот о чем это, и только. И для путников, стоявших на дороге две тысячи лет назад, и для тех, кто стоит на дороге сегодня.

– Значит, есть возможность сделать все правильно…

Она покачала головой:

– Не «сделать все правильно». Нужно просто сделать правильный выбор. Шагать по пути, который приведет тебя туда, где, невзирая на последствия, ты будешь гордиться собой.

– Я сбита с толку. Ты не обещаешь, что у меня будет муж, который купит собаку и сможет приготовить суп? Мужчина, который захочет помогать воссоединиться распадающимся семейным парам? Ты не уверена в том, что это будет?

– Впереди есть два варианта будущего, к которым ведет бесконечное множество путей. Можно прямо сейчас решить, к которому из двух двигаться, выбрав любой. Но никто никогда не узнает, что случится с семьей, какой будет жизнь твоих близких, если не сделать первый шаг.

Рю сидел на кровати, снова навострив уши, и смотрел в окно. Сквозь непроглядный снегопад я увидела в темноте тусклое желтое мерцание.

– А кто придумал ему имя? – спросила я, кивнув в сторону собачки.

– Джейкоб, – сказала она. – Одна из его потерь. Показывает, что и потеря может быть во благо, если сделать правильный выбор.

Я погладила собачку по голове и положила ладонь женщине на руку.

– Я не понимаю всего этого, но спасибо тебе!

Она улыбнулась:

– Теперь спеши. Езжай к ним. Могу сказать, что ты уже сделала свой выбор.

В дверях я еще раз обернулась. Рука женщины лежала на голове собачки, которая растянулась на покрывалах. Эта картина стояла у меня перед глазами, когда я бежала по ступеням в темноту. Внизу в комнате огонь в камине почти погас. Мои ботинки высохли. Я спешила, на ходу надевая свое тонкое пальто. Нашла ключи и открыла вручную дверь гаража. Большая машина покатилась по глубокому снегу сначала медленно, как черепаха, а потом набрала скорость и, скользя, съехала с края бетонной дорожки. Я пыталась удержать ее. Внедорожник был полноприводным, и я старалась ехать максимально быстро, но так, чтобы не потерять управление.