Кристина Берндт - Устойчивость. Как выработать иммунитет к стрессу, депрессии и выгоранию

За последние годы было создано множество лекарств, которые помогают в борьбе с заболеваниями психики путем воздействия на то, как именно наш организм реагирует на серотонин. Эти препараты влияют на возникновение, работу, транспортировку или распад «гормона счастья». Причины для их назначения, соответственно, столь же разнообразны, как и функции самого нейротрансмиттера: лекарства используют для борьбы с мигренями, высоким кровяным давлением, бессонницей и перееданием; тем не менее подавляющее большинство этих лекарств направлено на помощь людям, страдающим заболеваниями психики.

В 1996 году Клаус-Петр Леш открыл нечто совершенно новое: он обнаружил, что существуют разные виды гена, которые отвечают за транспортацию серотонина. Спустя некоторое время он даже сумел доказать, что эти разные типы гена по-разному влияют на душевное состояние людей; оказалось, что одна форма гена помогала прогонять страх, а другая же, наоборот, стимулировала уныние. Команда Леша проанализировала личностные характеристики 505 человек, а затем в деталях рассмотрела их гены. И действительно: люди, у которых был тот вариант гена, что отвечал за уныние, были скорее невротиками. Они были тревожными, остро реагировали на стресс, не были уверены в себе, много смущались, многого боялись и часто грустили. В свою очередь, испытуемые со «счастливым» вариантом гена такими личностными характеристиками не отличались.

При этом различия между этими двумя типами генов были минимальны: в одном варианте определенный фрагмент в конце молекулы (в так называемой промоторной зоне) повторялся 14 раз, а в другом варианте – 16 раз. Таким образом, огромная макромолекула, которая простирается по всему нашему телу – ДНК, состоящая их трех миллиардов элементов, – во втором случае была укорочена всего на 44 элемента. Вот и вся разница. И все же это отличие, как оказалось, имеет огромное влияние на наше психологическое состояние. Те, кому досталась укороченная версия гена, оказались менее психологически устойчивыми и более склонными к депрессии. Те же, кому повезло получить длинную молекулу – и это случается гораздо чаще, – оказываются эмоционально устойчивыми в моменты внезапных жизненных неурядиц.

Как только Моффитт и Каспи услышали об открытии Леша, они сразу же решили подключиться к его исследованию. В конце концов, у них был идеальный набор данных для изучения вопроса о том, существует ли столь поразительная связь между генетикой и психикой. Психологи были очарованы идеей о том, что простые генетические различия могли так сильно повлиять на то, как у детей в итоге сложилась жизнь.

Они довольно быстро собрали информацию о генах детей из Данидина. Теперь же им нужно было проанализировать то, как гены коррелировались со всей той информацией о душевном состоянии детей и их жизненном пути, которая была собрана годами ранее. Оказалось, что теория была верна: у детей с коротким вариантом гена-транспортера серотонина депрессивных проявлений было больше; когда в их жизни случалось что-то плохое, у них чаще диагностировалась депрессия и им были более свойственны суицидальные мысли в сравнении с теми испытуемыми, которые столкнулись с аналогичными трудностями, но при этом обладали длинным вариантом гена.

Было ясно, что длинный вариант транспортера серотонина обеспечивает психологическую устойчивость в моменты столкновения с проблемами. Очевидно, это и был ген психологической устойчивости! Американка Эмми Вернер, одна из первых исследователей вопросов психологической устойчивости, была впечатлена: получалось, что генетическое вооружение человека могло «защитить человека от травм, которые наносит ему внешний мир».

Устойчивость к стрессу во взрослой жизни, судя по всему, тоже выше у тех, кому достался длинный вариант гена. Это позднее доказал психиатр-генетик Кеннет Кендлер с помощью 549 пар взрослых близнецов. Развод, потеря работы и другие стрессовые события вызвали депрессию в основном у тех из близнецов, кому не повезло унаследовать от родителей короткий вариант гена.

Тот факт, что длинный вариант гена помогает нам лучше справляться с ударами судьбы, был доказан и во множестве других исследований: одно из них, например, установило, что после тяжелого ураганного сезона во Флориде в 2004 году именно люди с коротким геном сильнее всего пострадали от этого природного явления. Совсем недавно генетики из Университета Вюрцбурга провели исследование, в котором приняли участие 40 тысяч человек, и пришли к такому же выводу, что и Моффитт и Каспи: связь между транспортером серотонина и состоянием души действительно существует.

Тем не менее связь между этим геном и нашей психологической устойчивостью не столь проста, как эксперты, охваченные эйфорией от своего открытия, изначально полагали. Присмотревшись, можно обнаружить, что дело все-таки не только в генах. Их влияние на человека и его поведение в моменты трудностей зависит от множества факторов.

Собственно, Каспи и Моффитт и сами подчеркивали это с самого начала. Генетики были слишком охвачены эмоциями из-за своего открытия, которое идеально вписывалось в их мировоззрение, подтверждая абсолютное могущество генов. Это буквально парализовало работу психологов, которые пытались настаивать на том, что деление людей по «гену печали» и «гену радости» является недопустимым упрощением. Дело ведь не в том, что, получая определенный ген, вы неминуемо сталкиваетесь с депрессией. Связь между генетической структурой и исцелением проявлялась у детей из Данидина только в одном случае – если в детстве им уже доводилось испытывать плохое обращение.

«Генетика не оказывает никакого влияния на здоровье психики у тех, кому не приходилось переживать никакой травматический опыт», – подчеркнула Терри Моффитт. Например, некоторые из детей из Данидина столкнулись с депрессией до того, как ситуация в их семье стала непростой – то есть до того, как их родители развелись или же отец начал злоупотреблять алкоголем. Эти дети, очевидно, впали в депрессию по причинам, которые носили внутренний характер, и без какого-либо серьезного толчка извне – и в их случае это депрессивное состояние никак не было связано с тем, какой ген-транспортер серотонина им достался.

То, в какой степени внешние условия влияют на работу генов, показали и судьбы жертв ураганов: ставшие в их результате бездомными люди, родившиеся с коротким вариантом гена, далеко не всегда были вынуждены столкнуться с синдромом посттравматического стресса. Видимо, «хорошие друзья и знакомые могут помочь смягчить даже самые тяжелые переживания, – говорит психиатр Дин Килпатрик. – Даже если для этого нет соответствующей биологической подоплеки».