Кристиан Буш - Неслучайная случайность. Как управлять удачей и что такое серендипность

Изобретение целлулоида Джоном Хайатом (он пытался сделать бильярдный шар) и искусственного шелка Илером де Шардонне вследствие химической утечки – всего лишь два примера научных прорывов, которые произошли благодаря «разумным ошибкам» [316]. Подобным образом микроволновая печь вовсе не результат того, что кто-то искал более быстрый или удобный способ разогревать пищу. Во время Второй мировой войны двое ученых изобрели магнетрон – трубку, производящую микроволны, чтобы радиолокационная система Британии могла точнее обнаруживать нацистские военные самолеты. И только когда радиолокационные волны расплавили шоколадный батончик в кармане Перси Лебарона Спенсера, он случайно обнаружил, что микроволновую энергию можно использовать для приготовления еды. Он соединил точки, и последовавшие эксперименты показали, что благодаря микроволновому нагреванию температура многих продуктов повышается гораздо быстрее, чем в обычных духовках.

В фармацевтической индустрии новые идеи также часто возникают в результате сложного процесса проб и ошибок, движения вперед и возвращения назад. Бывший генеральный директор Novo Nordisk Ларс Сорентсен – «Генеральный директор года» по версии Harvard Business Review в 2015 и 2016 годах – рассказал, что описывает сотрудникам реальные проблемы разработки новых идей коммерческих продуктов, чтобы они знали, чего ожидать, когда процесс будет в самом разгаре. Он признает, что возникает искушение притвориться, будто на самом деле все четко спланировано, «потому что тогда руководители выглядят куда умнее. Но все работает совсем не так». Ларс объяснил, что в такой компании, как Novo Nordisk (где процесс работы регламентирован, иерархия строгая, а управление процессами предельно четкое), во время разработки необходимо фиксировать огромное количество информации, которую следует структурировать, чтобы новый препарат был одобрен. При этом существует множество межорганизационных проектов, и люди часто создают неформальные сети, в которых черпают мотивацию, поощрения и одобрение.

Ларс предоставил людям пространство для работы в этих неформальных сетях, а также время для управления всем процессом – в данном случае от возникновения идеи до готового фармацевтического продукта. Позволяя людям взаимодействовать между четко регламентированными процессами и неофициально использовать опыт местных групп, Ларс стал одним из самых успешных руководителей мира [317].

Все это указывает нам на важный аспект серендипности: она часто возникает на основе командной работы.

Во многом прогресс человечества творили целые группы, хоть мы и склонны приписывать моменты озарений отдельным героям. Но понимание, окончательное использование наблюдений и соединение точек часто требуют ресурсов и навыков нескольких людей. В мире, где почти невозможно предвидеть, что случится дальше и какие люди и ресурсы могут понадобиться, разнообразным группам часто бывает легче справиться с возникающими проблемами [318].

Возьмите пенициллин: обнаружение его возможного применения и осознание значения этого открытия было командной работой. Целая оксфордская группа – это все-таки было нечто большее, чем просто «герой» Александр Флеминг. Такие люди, как Эрнст Чейн и Говард Флори, прошли этот путь вместе с ним, свою Нобелевскую премию Флеминг, Чейн и Флори получили сообща тоже не просто так. Очень вероятно, что Флеминг вообще не совершил бы свое открытие без бюджета и лаборатории, предоставленных Кембриджским университетом [319].

Уолтер Айзексон, с которым мы познакомились в главе 3, обнаружил, что даже самые успешные и прогрессивные люди не могут действовать в одиночку и часто собирают команду разношерстных людей с разнообразными талантами. Он приводит в пример Бенджамина Франклина, который как отец-основатель США не стал самым умным (этот ярлык достался Томасу Джефферсону и Джеймсу Мэдисону), самым пламенным (как Джон Адамс) или самым авторитетным (как Джордж Вашингтон). Но он знал, как собрать команду.

Как известно, когда Стива Джобса спросили, что он считает своим самым успешным продуктом, он не назвал ни Mac, ни iPhone. Собрать команду, которая всегда будет выпускать Mac и iPhone, оказалось не так-то просто. И Apple не стала бы тем, чем является сегодня, если бы не творческий подход, настрой и темперамент Джони Айва и деловая хватка Тима Кука. Как сказал Джобс: «Все роли невозможно сыграть в одиночку, поэтому правильный вопрос заключается в том, как собрать хорошую команду» [320].

Схожим образом, когда Фрэнсис Бэкон, отец научного метода, продумывал идеальную исследовательскую организацию, она включала в себя первопроходцев, которые ставили новые эксперименты; торговцев светом, которые следили за работой других организаций; охотников за секретами, которые отыскивали более ранние эксперименты и использовали их в современности; светочей, которые составляли указания для экспериментов; прививателей, которые умели экспериментировать на профессиональном уровне, и истолкователей природы, которые превращают полученные открытия в аксиомы [321]. Бэкон понял, что понимание (и в итоге использование) наблюдений и их связи с чем-то еще часто требуют ресурсов и навыков нескольких людей.

Исследования лидерства и моделей управления – таких, как модель Белбина, – уже давно указывают на один любопытный факт. Пытаясь сосредоточиться только на функциональных аспектах, например на поиске маркетолога или HR-специалиста, можно упустить из виду самые важные элементы – черты, стили, области применения, которые так дополняют друг друга, что в конце концов происходит волшебство. Если у вас есть мечтатель вроде Стива Джобса, то нужен исполнитель уровня Стива Возняка, чтобы они дополняли друг друга. Если у вас есть экстраверт типа Нахсона Мимрана, то потребуется человек типа Арье Мимрана, чтобы можно было обсуждать с ним потенциальную значимость совершенных открытий. Представители компании Tesla Motors, принимающие на работу только 3 % желающих, прямо заявляют, что даже для своих заводов ищут не твердые (профессиональные) навыки, а мягкие, и хотят, чтобы соискатель соответствовал культуре компании.

И все-таки тот момент, когда у отдельного человека или целой команды происходит осознание неожиданной связи и проскакивает искра идеи, – это, конечно, всего лишь начало процесса, который делает серендипность реальной и значимой силой. Для организаций крайне важно развитие «поглощающей способности», как ее называют исследователи в области управления. В широком смысле это умение воспринимать новую информацию и преобразовывать ее в соответствующие знания и навыки [322]. Но существующие культуры и их внутренние процедуры могут затруднить внедрение новых идей – и часто эти идеи попросту не срабатывают. Вдобавок к бюрократии и другим возможным препятствиям мы порой бываем так заняты своей работой, что сами ограничиваем серендипность. Мы просто слишком сосредоточены на своей занятости!