Майкл Хебб - Поговорим о смерти за ужином. Как принять неизбежное и начать жить

Собственный опыт вдохновил Шанель создать сайт gyst.com (Get Your Shit Together – «Возьми себя в руки»), где пользователям помогают справляться с такими вещами, как написание завещания или страхование жизни. История Шанель вызвала огромный интерес у агентов и издателей, так что вскоре она написала книгу «Как взять себя в руки» (How To Get Your Shit Together). Очевидно, что в устах человека, который сам прошел через подобное, слова обретают больший вес, чем в устах лектора-юриста. И все же у большинства из нас завещания нет. Что пошло не так? Может, дело в том, что нам неприятна сама мысль о завещаниях и доверенностях? Может, для нашего разума это выглядит такой же рутиной, как и уплата налогов, с той лишь разницей, что здесь сложнее сорвать сроки?

Хизер Харман двадцать два года, она учится в Университете Друри в Спрингфилде, штат Миссури. Хизер – звезда баскетбола. Учиться ей осталось всего несколько месяцев, ее взрослая жизнь только начинается. И все же она не против поговорить о смерти. На самом деле она полагает, что ее сверстники уделяют этому вопросу недостаточно времени. Получая минимум на летней подработке в магазине, сложно планировать покупку недвижимости, однако в любом возрасте важно заблаговременно оставить указания на случай внезапной смерти. К примеру, пациенты детской больницы Сиэтла заполняют завещания, чтобы команда по уходу заранее знала о том, что важно для ребенка, если в решающий момент он уже не сможет сам рассказать об этом.

В рамках выпускного проекта Хизер решила разобраться, почему же столько студентов колледжа не оставляют распоряжений на случай внезапной смерти. Она организовала четыре званых ужина с разговорами о смерти, в которых принимали участие самые разные студенты Друри – от спортсменов и членов студенческого братства до первокурсников и резидентов общежития. Результаты были поразительными и в то же время предсказуемыми. Из пятидесяти участников исследования половина сказала, что не испытывает проблем с разговорами о смерти. И это гораздо лучше, чем можно было ожидать. Но лишь девять из них когда-либо поднимали эту тему в семье. Хизер изумлялась: «Как ты можешь утверждать, что тебе не тяжело говорить о смерти, если никогда не затрагивал этот вопрос в присутствии близких?».

Хизер подключила к исследованию профессионального координатора, который начал трапезу с того, что попросил присутствующих вообразить лучший день в их жизни. Люди отвечали, что провели бы его с семьей, с друзьями, и на горизонте не маячил бы надвигающийся конец. Затем координатор продолжила: «А теперь представьте, что вы попали в серьезную аварию или тяжело больны, словом, что лучший день вашей жизни вряд ли повторится. Вы бы изменили его сценарий?». Она подчеркивала, что правильного ответа на этот вопрос не существует.

«Для них это был по-настоящему тяжелый момент, – рассказывала Хизер. – Многие отвечали, что не хотят думать об этом. В каком-то смысле они пытались отгородиться от мыслей о собственной смерти… Оставлять распоряжения на этот случай – значит, по их мнению, пессимистично смотреть в будущее. Они говорили, что слишком молоды и что еще далеко до того, чтоб размышлять о смерти».

Люди за шестьдесят часто говорят: «Я просто не хочу быть никому обузой, если заболею». И так же говорили участники проекта Хизер. «Слово «обуза» звучало снова и снова, – утверждает она. – Причем не только в психологическом, но и в финансовом смысле. Для них важнее не обременить свои семьи материально, чем воплотить собственные желания».

Средний возраст участников в группе Хизер – 20 лет. Они находились на стыке между миллениалами и поколением Z, которое принято считать более финансово сознательным. И все же и для тех, и для других деньги имели огромное значение.

Самыми непростыми собеседниками оказались первокурсники. Хизер ощущала, что они сдерживают эмоции, возможно, даже напуганы. Однако она не свернула трапезу и продолжала, полагая, что они могут многое вынести из такого мероприятия. И в конце концов была приятно удивлена, потому что опрос после ужина показал, что все они с той или иной вероятностью собираются поговорить о смерти со своими близкими.

Хизер подталкивает сокурсников в нужном направлении. Для этого она, к примеру, убедила товарища по баскетбольной команде нарядиться на Хэллоуин мрачным жнецом и раздавать по всему кампусу формы, с помощью которых назначают медицинского поверенного. В дальнейшем она намерена устроить вечеринку, где специальными гостями станут студенческие нотариусы.

Без сомнения, Хизер – это замечательное исключение из общего правила. Как мы выяснили, большинство американцев, вне зависимости от возраста, не готовы к смерти – скоропостижной или долгой. Почему бы нам не подготовить все документы заранее на случай, если что-то все же произойдет? К примеру, это можно сделать в процессе оформления медицинской страховки, подавая заявление на вступление в брак или подписывая трудовой договор.

А быть может, нам нужно как-то подтолкнуть общественность, инициировав всеобщее оформление документов на маркетинговом уровне. В городе Ла-Кросс, штат Висконсин, из 52 000 жителей 95 % подписали бумаги о предсмертном уходе. Благодаря этому, за двадцать лет расходы на медицинские услуги для умирающих в Ла-Кроссе снизились на 30 % от среднего уровня по США. И вовсе не нужно быть экономистом, чтобы понять, к какой экономии это приведет в глобальных масштабах. Жители Ла-Кросса приняли неизбежный факт собственной смерти и приложили определенные усилия как сообщество, чтобы обсудить и должным образом спланировать конец жизни.

Ирония же состоит в том, что я сам закончил оформление завещания и прочих бумаг, лишь когда приступил к написанию этой главы. То есть спустя пять лет после того, как начал проводить званые ужины.

Смерть подобна бриллианту: она безукоризненна и многогранна. С какой стороны ни посмотришь, она источает новый свет и отражает новую точку зрения.

Истории смерти дают нам возможность переосмыслить собственные желания и увидеть новые перспективы. Через подобные истории мы познаем себя, сравнивая собственные чувства и переживания с тем, через что проходит главный герой. А отрицая эти события, теряем способность полностью выразить себя. Вот почему мы читаем литературу, в частности мифы и легенды, вот почему запойно смотрим телевизор, пытаясь отыскать луч надежды.

Лори Андерсон была рядом со своим мужем, легендарным музыкантом Лу Ридом, когда он умирал от рака печени. Лу испробовал все методы лечения и не сдавался до последнего, пока наконец, по словам Лори, «не принял все окончательно». В материале для Rolling Stone она писала, что муж захотел выйти из дома на улицу, где светило утреннее солнце. Он точно знал, что грядет. «Я никогда не видела никого столь же чудесного, как Лу в момент его смерти, – писала Лори. – Руки его выполняли комплекс упражнений из тай-чи, а глаза были широко открыты. Я держала в объятиях человека, которого любила больше всего на свете, и говорила с ним, пока он умирал. Наконец, его сердце остановилось. И ему не было страшно, я прошла с ним весь этот путь до самого конца.