Стейнар Бьяртвейт - Одиссей [litres]

Удовлетворенность жизнью? Что это вообще такое? Это то, что вы подумаете о своей жизни, если остановитесь и задумаетесь о ней. Если первая форма счастья укоренена в эмоциях, то вторая скорее основана на размышлениях. Здесь играют роль совсем другие факторы. Как пишет Толстой в начале романа «Анна Каренина»: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это означает, что некоторые вещи имеют принципиальное значение для того, чтобы признать свою жизнь счастливой. Доход важен, особенно если вы можете оценить его увеличение в процентах [25] Kahneman, D. & Angus, D. (2010). High income improves evaluation of life but not emotional well-being i Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America, Vol. 107, Nr. 38 (September 21, 2010), 16489–16493. . Чем сильнее вырос ваш доход, тем вы счастливее. Деньги не очень важны для первой формы счастья, но когда мы оцениваем, насколько мы удовлетворены своей жизнью, они играют большую роль. Равно как и здоровье, занятость и брак: хорошо иметь работу и быть экстравертом [26] Argyle, M. (1999). Causes and Correlates of Happiness. I D. Kahneman, E. Diener & N. Schwarz (red.), Well-being. The foundations of hedonic psychology (s. 353–373). New York: Russel Sage Foundation. . Если вы можете отметить галочками эти пункты, вы почти наверняка довольны своей жизнью. Особенно если вы живете в одной из скандинавских стран. В международных рейтингах они традиционно занимают высокие места – вероятно, это означает, что условия существования являются одним из главных факторов удовлетворенности собственной жизнью [27] Diener, E. & Suh, E.M. (1999). National differences in subjective well-being. I D. Kahneman, E. Diener & N. Schwarz (red.), Well-being. The foundations of hedonic psychology (s. 434–450). New York: Russel Sage Foundation. . Итак, вот оно, счастье? Может, остров Калипсо на самом деле находился где-нибудь у берегов Швеции? (См. ил. 7. Ньюэлл Конверс Уайет, «Одиссей и Калипсо».)

Таково счастье банков и страховых обществ: достойная жизнь, уверенность в завтрашнем дне, дом, дача и безопасность для себя и своих близких перед лицом бушующей стихии. Звучит душновато, но ведь именно к этому мы все стремимся, не так ли? Выбирая между шумной пьянкой и многообещающей карьерой, мы все понимаем, что скорее приведет к счастью. Впрочем, много лет назад я знал кое-кого… Замените шумную пьянку на весеннее солнце в пасхальный день – смысл останется прежним. Счастливая жизнь гораздо важнее пасхального солнца, с куличом или без. Именно к голосу разума взывает Калипсо, когда Одиссей собирается покинуть ее. Она даже наносит точно выверенный удар ниже пояса: «Сердцем ты жаждешь свиданья с верной супругой, о ней ежечасно крушась и печалясь. Думаю только, что я ни лица красотою, ни стройным станом не хуже ее; да и могут ли смертные жены с нами, богинями, спорить своею земной красотою?» Если рассудить здраво, богиня Калипсо может рассчитывать на 10, тогда как ваша смертная жена потянет в лучшем случае на 8, не так ли? Щебетанье птиц умолкает, когда в дело вмешивается здравый смысл.

Когда вы оцениваете свою жизнь в целом, вы думаете не об отдельных моментах, но о состоянии, которое растянуто во времени. Речь идет не о благой жизни, а о благополучной. В английском языке используются выражения «lifeevaluation» (оценка жизни) и «lifesatisfaction» (удовлетворенность жизнью). Но мы-то сразу понимаем, что нас дурят. Ведь о счастье здесь речи нет – по крайнем мере о том счастье, которое можно испытать в спа-салоне. Конечно, можно было бы решить, что общая удовлетворенность жизнью рассчитывается как среднее арифметическое из отдельных моментов и мы имеем дело с рациональной оценкой счастья. Вот только это не так. Мы, люди, существа иррациональные и у нас плохая память – особенно когда мы оцениваем свою удовлетворенность жизнью. Мы судим о ней исходя из контекста, и наша память – плохое подспорье в вычислении среднего значения.

Спросите у человека, насколько он доволен жизнью – но перед этим попросите его снять копию с одного документа. И пусть кто-нибудь забудет на ксероксе купюру среднего достоинства. Если отвлечься от навязанных требований морали и вопроса о том, имеет ли он право взять эти деньги, и представить себе, что он их взял. Повлияет ли это на его ответ? Такой эксперимент действительно проводился, и оказалось, что купюра значительно повышает удовлетворенность жизнью – при том, что решающего влияния на материальное благосостояние она, конечно же, не оказывает [28] Scwarz, N. (1987). Stimmung als Information: Untersuchungen zum Einfluss von Stimmungen auf die Bewertung de seigenen Lebens. Heidelberg: Springer Verlag. . Да, мы именно настолько примитивны. Нами правит контекст. Более того, у нас проблемы с памятью. Когда людей просят оценить, насколько они были счастливы в определенной ситуации, они оценивают не сумму и не среднее значение, а только кульминацию и развязку. В одном известном эксперименте испытуемых просили в течение минуты держать руку в воде с температурой 14 градусов (поверьте, это очень холодно!) [29] Kahneman, D., Fredrickson, B., Schreiber, C.A. & Redelmeier, D . (1993). When more pain is preferred to less: Adding a better end. Psychological Science, Vol. 4, Nr. 6, s. 401–405. . Во втором туре эксперимента они снова целую минуту держали руку в 14-градусной воде, а затем должны были выдержать еще 30 секунд, но температура воды повышалась на один градус (попробуйте, и вы заметите разницу). Затем их спрашивали, какой вариант они предпочтут в третьем туре. Очевидный ответ – первый, ведь он короче и температура воды в первую минуту не отличается, но большинство испытуемых предпочли второй вариант, поскольку неприятные ощущения в обоих случаях одинаковые, но во втором варианте их интенсивность снижается к концу. Звучит безумно, но попробуйте провести этот эксперимент на своих домашних – и не говорите, что не думали об этом, пока я не предложил.

Канеман называет эту форму счастья «благополучием в воспоминаниях». Он не сомневается, что есть разница между переживаемым счастьем и памятью о нем. «В войну все было лучше», как говорил норвежский поэт Уле Паус. Звучит как ложь или самообман, но суть в том, что в воспоминаниях действительность искажается. Всем людям свойственно создавать нарративы – истории о самих себе. От них не требуется точности и правдивости – только цельность. Отдельные события важны, но мы помним их не совсем верно. Может быть, праздничный обед не был таким уж упоительным, но кто-то отпустил пару удачных шуток, да и гости разошлись очень вовремя – и вот вы уже считаете, что праздник удался! По крайней мере в ваших воспоминаниях он будет именно таким. Мы сами обманываем себя в том, как вспоминаем и оцениваем различные ситуации. Канеман осознает, что его работы носят чисто дескриптивный, а вовсе не нормативный характер. Он просто отмечает, что и как мы принимаем во внимание, оценивая нашу жизнь как счастливую – независимо от того, правда ли это и является ли такая форма счастья целью жизни.