Гельмут Фигдор - Беды развода и пути их преодоления. В помощь родителям и консультантам по вопросам воспитания.

Если бы в нашем обществе вопросы совместной жизни являлись центральной частью программ образования, то молодому человеку легче удавалось бы распознать свои потребности и цели, а также понять, в какой степени и каким образом ему хотелось бы привязать себя к другому человеку. Это облегчило бы ему, скажем, задачу правильно оценить характер и свойства предполагаемого партнера, а также шансы, заложенные в данных отношениях. Молодые люди были бы подготовлены к кризисам и проблемам и им не пришлось бы «падать с облаков», если отношения станут развиваться не так, как им хотелось бы. Тогда они обладали бы готовностью и силами для преодоления трудностей, а это значит можно было бы легче расстаться с другим, не платя за это потерей чувства собственной полноценности и не приписывая эту неполноценность другому как непростительную вину. Тогда не было бы необходимости и в описанных выше процессах расщепления, уничтожающих вероятность сохранения всяких дружественных чувств к разведенному супругу, а значит и дальнейшая совместная забота о детях была бы значительно облегчена. Важно, чтобы к твоим услугам были квалифицированные специалисты, которые, как и медицинская помощь, воспринимались бы как нечто само собой разумеющееся. А главное, помощь и поддержка необходимы в тот самый ранний момент, когда они еще в состоянии относительно быстро принести желанные плоды.

Представим себе общество, где активное отцовство относилось бы к тем важнейшим делам, которых мужчина ждет от жизни. Тогда он не просто имел бы семью, а семья стала бы частью его самоутверждения как личности. Матери, в свою очередь, оказались бы достаточно раскрепощены, и тогда совместная ответственность и радость, связанные с детьми, способствовали бы большей близости между мужем и женой, в то время как разделение ролей и многоликое обременение женщины ведут, скорее, к отчуждению. Нет необходимости говорить о том, что такое содружество между отцом и матерью необыкновенно позитивно влияло бы и на развитие детей. И если в таких обстоятельствах отношения между мужем и женой все же разрушатся, то гораздо меньше будет вероятность того, что отец вдруг забудет своих детей или мать захочет вычеркнуть отца из их жизни, ведь он так облегчает ей задачи воспитания! Наконец новое самопонимание полов по отношению к детям может что-то изменить и в том, что сегодня 90 % детей живут со своими матерями даже тогда, когда отношения ребенка с матерью и отцом одинаково интенсивны. И матери не подвергались бы общественному осуждению, если ребенок живет с отцом, не говоря уже о том, что дети в этих условиях общей кооперации чувствовали бы себя намного увереннее.

Мы подошли к третьему общественному фактору. Представим себе общество, где развод не означал бы для женщины снижение материального и социального уровня, а кроме того, женщины, в том числе одинокие матери, имели бы, в зависимости от своей квалификации и наличия рабочих мест, те же шансы, что и мужчины. Насколько меньше было бы тогда забот и унижений! И насколько больше времени и сил оставалось бы у этих женщин, чтобы по-настоящему посвятить себя детям в столь трудной ситуации развода.

Много говорится и пишется об общественном осуждении развода, которое так травматически воздействует на детей. Но в страдании детей повинны не постоянно порицающийся «распад семьи» и не «эгоистическое стремление к самоутверждению», чаще всего со стороны женщины. (Не следовало бы забывать, что столь «святая» идея «комплектной» семьи в свое время оказалась весьма пригодной для пропаганды фашизма, а также для идеологизации страшнейших в истории человечества двух войн [72]. Кроме того, историю развития института семьи, как и любую другую историю, невозможно повернуть вспять.) Ближайшее рассмотрение факторов, которые осложняют родителям разрешение супружеских конфликтов без того, чтобы дети не платили за это нарушениями своего развития, показывает, что общественная проблема заключается, прежде всего, в отсутствии достаточной социально-политической профилактики, что «вина» лежит именно на обществе, в котором на политической шкале ценностей (куда относится и распределение финансовых ресурсов) благополучие отдельной личности, и прежде всего женского и детского «меньшинства» [73], стоит где-то совсем на отшибе.

Профессиональные помощники должны работать над изменениями в переживаниях и поведении конкретных матерей, отцов и детей. Но практически целесообразно, как я думаю, указать также и на общественные детерминанты этих переживаний и этого поведения, а следовательно, отдавать себе отчет в том, что, во-первых, общественные условия относятся к жизненной реальности и поэтому должны стать важной частью наших консультативных бесед. Я думаю, например, о матери, которая на протяжении месяцев после развода упрекает себя в том, что она эмоционально вымотана и поэтому не в состоянии спокойно и терпеливо общаться со своими детьми. Каким облегчением для ее душевного самочувствия могут оказаться слова о том, что она объективно не может быть идеальной матерью, когда сама находится в столь трудном материальном и социальном положении! Такое проявление сочувствия в сочетании с позитивным воздействием личности консультанта нередко (в моей практике) приводит к тому, что мать мужественно говорит себе: «Но я постараюсь!». А ведь минуту назад она была в полном отчаянии от собственной несостоятельности. В нашей психоаналитической работе мы обычно даем пациентам понять и долю их собственной вины в их трудностях. Однако часто бывает необходимо, как раз наоборот, показать им, что некоторые из их трудностей проистекают не по их вине и не от их неумения.

Во-вторых, изучение общественных факторов дает нам возможность применять свои знания на практике, а именно тогда, когда мы видим, что конкретные трудности в данном случае связаны с теми представлениями или ожиданиями родителей по отношению к партнеру, детям или к себе самому, которые смело можно назвать нереальными [74].

И, в-третьих, общественно-политическая рефлексия должна постоянно напоминать нам о том, что это наш долг перед нашими детьми – неустанно бороться, на открытом политическом поле, за улучшение (или, как минимум, против ухудшения) социальных условий их будущего.

Как любой вид человеческого поведения, как любое событие или даже судьба, развод подлежит общественной оценке. Интересно, что эта оценка в высокой степени противоречива. С одной стороны, развод уже давно стал явлением почти обычным в нашей жизни и сообщение: «Я в разводе!» почти ни у кого не вызывает осуждения или отчуждения. Да, развод являет собой однозначно признанную обществом возможность освобождения от неудачного супружества, с ним связана надежда на независимость и самоосуществление. С другой стороны, точно так же однозначно считается, что для детей развод – истинная катастрофа, более того, часто в устах педагогов или психологов определение «ребенок разведенных родителей» звучит как своего рода психопатологическая оценка. Обе точки зрения в повседневной жизни, как правило, не стыкуются: «Да, это твое право!», «Разведись!» и тут же – «А о детях ты подумала?», «И ты можешь лишить детей отца?!».