Петр Колоницкий - Мораль и религия

Выходит, даже нормы религиозной морали не предписаны свыше, а порождены условиями бытия, возникли из условий повседневной жизни людей. В сознании человека нет ничего, что не было бы отражением окружающих условий, окружающего мира. Это отражение может быть правдивым, каковым является наука, а может быть искаженным, каковым является религия, но обязательно отражением, достоверной или извращенной копией реального мира, реальной жизни.

Поэтому человек со всем своим сознанием, включая и его религиозные представления, — продукт окружающего мира, в частности тех общественных условий и отношений, в которых он живет. Человек живет и действует не по правилам, продиктованным свыше, данным ему от бога, а по тем правилам, которые сами собой сложились в ходе общественной жизни. Именно этим объясняется тот факт, что люди в своих поступках руководствуются не небесными, а земными предписаниями. В реальной, практической жизни суд людской даже для наиболее религиозного человека является куда более авторитетным и действенным, чем суд божий. Как бы ни были ужасны кары господни, но раз их никто никогда не испытывал и не испытывает, то с их угрозой иногда практически мало считаются даже те, кто твердо верит в бога. Мораль, или нравственность, как и все на свете, может держаться и держится на реальной, а не мифической основе. Все ее нормы и правила поведения основаны на ответственности не перед вымышленным, несуществующим богом, а на ответственности перед обществом, перед людьми.

Еще французский материалист XVIII века Гольбах писал: «Самые религиозные люди часто оказывают бóльшее уважение к лакею, чем к богу. Иной человек, твердо верящий, что бог все видит, все знает и всюду незримо присутствует, позволяет себе наедине такие поступки, на которые он никогда не решился бы в присутствии последнего из смертных» («Письма к Евгении. Здравый смысл», издательство АН СССР, 1956 г., стр. 364).

Нельзя не согласиться, что это замечание старого атеиста является весьма метким и справедливым. Практически даже очень религиозный человек меньше всего стесняется бога. При совершении какого-либо недостойного или просто неприличного поступка он оглядывается, нет ли поблизости кого-либо из людей, и меньше всего оглядывается на бога.

Отсюда следует, что набожность, религиозность, вера в бога сами по себе не могут удерживать от дурных поступков, от недостойного поведения, от преступлений. И это подтверждается самой жизнью на каждом шагу. Подумать только, сколько самых диких и бесчеловечных преступлений совершено в истории с именем бога в душе и святой молитвой на устах! Числа этим преступлениям нет. Достаточно вспомнить позорную деятельность святой инквизиции католической церкви. Сколько человеческих жизней она загубила, сколько замучила, сожгла на кострах! Среди уничтоженных людей было много великих ученых своего времени, мужественных борцов за истину. Религия нисколько не останавливала от этих преступлений. Более того, все эти бесчисленные преступления совершены во имя религии, во имя веры в бога.

Религия и не может удержать от преступлений, предостеречь от греха. Ведь согласно самой же религии всякий грех можно замолить. Бог ведь бесконечно добр, милостив, он все простит. Достаточно лишний раз да поусерднее помолиться, чтобы освободиться от греха. Или достаточно принять таинство вероисповедания, сходить к отцу духовному, покаяться — и все в порядке, грехов как не бывало. В средние века католическая церковь даже официально узаконила торговлю так называемыми индульгенциями, отпущениями грехов. Внесешь определенную сумму, выдадут бумажку — документ об отпущении грехов. И, пожалуйста, можешь начинать грешить сколько угодно заново. От грехов, оказывается, можно откупиться. Чего же стоят тогда все разговоры о том, что вера в бога — это огромная сила, сдерживающая от недостойного поведения, от преступлений. Наоборот, раз от греха можно откупиться, раз его можно замолить, то религия как бы ободряет и подталкивает тех, кого тянет на преступление, подсказывает им мысль, что с богом всегда можно договориться. Молитва чаще всего посвящена тому, чтобы очиститься от греха, получить от бога санкцию на преступление. Это ярко отражено в реалистических художественных произведениях. В частности, в романе А. М. Горького «Фома Гордеев» мы наблюдаем такую картину:

«Приехав на пароход во время молебна, Фома стал к сторонке и всю службу наблюдал за купцами.

Они стояли в благоговейном молчании; лица их были благочестиво сосредоточены; молились они истово и усердно, глубоко вздыхая, низко кланяясь, умиленно возводя глаза к небу. А Фома смотрел то на того, то на другого и вспоминал то, что ему было известно о них.

Вот Луп Резников, — он начал карьеру содержателем публичного дома и разбогател как-то сразу. Говорят, он удушил одного из своих гостей, богатого сибиряка… Зубов в молодости занимался скупкой крестьянской пряжи. Дважды банкротился… Кононов, лет двадцать назад, судился за поджог, а теперь тоже состоит под следствием за растление малолетней. Вместе с ним — второй уже раз, по такому же обвинению — привлечен к делу и Захар Кириллов Робустов — толстый, низенький купец с круглым лицом и веселыми голубыми глазами… Среди этих людей нет почти ни одного, о котором Фоме не было бы известно чего-нибудь преступного…

„Притворяются!“ — восклицал про себя Фома. А стоявший обок с ним горбатый и кривой Павлин Гущин, не так давно пустивший по миру детей своего полоумного брата, проникновенно шептал, глядя единственным глазом в тоскливое небо:

— „Го-осподи! Да не яростию твоею обличиши мене, ниже гневом твоим накажеши мене…“

И Фома чувствовал, что человек этот взывает к богу с непоколебимой, глубочайшей верой в милость его…

Все это врезалось в память Фомы, возбуждая в нем недоумение пред людьми, которые, умея твердо верить в милость бога, были так жестки к человеку».

Нарисованная великим художником картина до предела убедительна и правдива. Благочестивая набожность никогда и никому не мешала вести самую бесчестную, безнравственную жизнь. Там, где у власти стоят эксплуататоры и где церкви принадлежит господствующее положение, самые кошмарные преступления сопровождались и сопровождаются молебнами и молитвами. В этом отношении особенно показательна деятельность современных поджигателей войны.

Что может быть более преступным, а значит, и более греховным, чем убийство миллионов людей. Казалось бы, тот человек, который верит в бога, должен отдать все силы, а если нужно и жизнь, чтобы предотвратить такое всемирное бедствие, как современная война. А между тем кого мы видим среди поджигателей войны? Чаще всего глубоко набожных людей. Таким был, например, Гитлер. Он не ел мяса, так как считал, что убивать животных грех. Но он же убийца миллионов людей, в том числе стариков, женщин, детей. Идя на это преступление, он не побоялся бога, в которого верил твердо и непоколебимо.