П Сладкопевцев - Древние палестинские обители и прославившие их святые подвижники

Преподобный Евфимий жил в своей лавре, как самый строгий подвижник. Шесть дней он неисходно пребывал в келье; в субботу вечером отворялась дверь кельи, и он принимал эконома лавры и других посетителей; в воскресенье являлся в храм для участия в богослужении. В келье своей проводил он время в молитве, пении псалмов, чтении слова Божия, в духовных размышлениях и богомыслии, занимаясь в то же время, по обычаю тогдашних отшельников, и рукоделием – плетением корзин и рогож. Пищу принимал один раз в неделю; сон его был самый короткий. «Никогда мы не видали, – рассказывал отшельник Кириак, живший в Евфимиевой лавре десять лет, иноку Кириллу, жизнеописателю преподобного Евфимия, – никогда мы не видали, чтобы старец когда ел, кроме субботы и воскресенья, входил с кем в сношение или с кем разговаривал. Никто также не видал, чтобы он ложился и спал на боку; обыкновенно он сидел и недолго дремал или несколько засыпал стоя, ухватившись обеими руками за веревку, привязанную к стене в одном углу; как скоро веревка выпадала из рук, он просыпался; таким образом всю почти ночь он проводил в бдении и молитве, сопровождая ее сердечными воздыханиями и коленопреклонениями». Ежегодно строгий подвижник после праздника Богоявления уходил на всю Четыредесятницу для высших подвигов в пустыню, куда брал с собою ближайших и любимейших учеников; обыкновенно уходил он в Кутилийскую пустыню, или в пустыню Иорданскую, или чаще всего в пустыню Рува. Такого образа жизни держался преподобный Евфимий всю последующую жизнь до самой своей кончины. Но в некоторых случаях он позволял себе отступать от принятых правил, когда, например, требовало того духовное благо ближнего, угрожала кому-нибудь из братий нравственная опасность. Так, однажды старец отворил дверь своей кельи и вышел среди недели: по откровению он узнал, что два брата – Марон и Елиматий, тяготясь строгостью жизни в лавре, задумали ночью бежать из нее. Призвав братьев к себе, великий авва убедил их остаться в лавре и Господа ради и ради своего собственного блага терпеть все трудности и тягости. Строгий подвижник оставлял также однажды пустыню для свидания с императрицею Евдокиею, чтобы спасти ее от зловерия, в которое она была увлечена коварными последователями еретиков Евтихия и Диоскора.

Несмотря на всю любовь к уединению и к самому строгому подвижничеству, преподобный Евфимий сам управлял своею лаврою, сам неустанно заботился о ее благе и процветании. Он знал все, что происходит в лавре, знал ее нужды и потребности, внутреннее состояние и настроение братий-отшельников, их слабости и уклонения от требований подвижничества; знал он обо всем этом и через эконома, который являлся к нему каждую субботу и сообщал ему о состоянии обители, и непосредственно – духом, по дару прозорливости, которым он был наделен, или по особому откровению, которое ему бывало свыше. С экономом лавры мудрый авва входил в подробное рассмотрение нужд ее, сам указывал, что для нее потребно, указывал пути, изыскивал средства для удовлетворения ее потребностей, входил иногда даже в мелочи. Особенно же великий отец заботился о нравственном преуспеянии подвижников своей лавры. При каждом случае он поучал братий, давал им наставления, внушал быть верными обетам иночества, ими на себя принятым, внимать себе, бодрствовать и молиться, со страхом и трепетом содевать свое спасение, не ослабевая в подвигах. «За чем вышли вы из мира, – говорил он им, – в том и пребывайте, о том и подвизайтесь, бодрствуйте на всякий час и молитесь, чтобы не подвергнуться напасти. Помните, что отрекшимся от мира и желающим иночествовать должно отречься от своей воли, иметь во всем послушание, хранить смиренномудрие, постоянно держать в уме память смертную, судный час, бояться огня вечного, любить славу Царствия Небесного. Еще и то ведайте, что с внутренним богомыслием должно соединять и телесный труд, чтобы быть подражателями апостолу Павлу, который трудился день и ночь, работая своими руками. Как много работают в мире живущие, какие великие труды и заботы принимают, чтобы прокормить жену и детей, Богу делать приношение, творить по силе милостыню, платить подати! Мы ли не должны трудиться, чтобы прокормить одно свое тело, избежать праздности и не поедать чужих трудов?» Мудрый Евфимий постепенно вел тружеников креста по лествице иноческих добродетелей и совершенства. Не вдруг и не всем он позволял подвизаться больше других; только уже успевшие в трудном деле подвижничества получали позволение брать на себя высшие подвиги. Особенное внимание он обращал на молодых подвижников: внушал им удручать свое тело постом, бдением, физическими трудами, чтобы доставить господство над ним духу. Бдительно наблюдая за внутренним состоянием подвижников, он охранял их от нравственных падений, увещевал, умолял их трезвиться и именем Господа Иисуса Христа прогонять нечистые помыслы ума и вожделения плоти, силою крестного знамения отражать козни и наветы исконного врага нашего спасения. Если же случалось брату по нерадению впасть в искушение, немедленно он восставлял от падения, возбуждая в нем бодрость духа и решимость неусыпно стоять на страже своего спасения. Внушая подвижникам отречение от своей воли, авва не терпел непослушания, особенно упорства, ожесточения. В этом случае он гневался, и Сам Господь вступался за раба Своего: непослушный, упорный подвергался наказанию и через то исправлялся. Так, однажды эконом назначил пасти рабочий скот одному брату по имени Авксентий; тот отказался. Эконом взял с собою двух пресвитеров – Иоанна и Кириона, и все они просили Авксентия принять на себя эту службу. Дождались субботы; Дометиан доложил о непослушании брата великому авве. Призвав Авксентия, преподобный Евфимий ласково сам просил его принять назначенную ему службу. «Не могу, честный отче, – отвечал Авксентий, – три вещи возбраняют мне это. Первое: я иностранец и не умею говорить по-здешнему; второе: боюсь впасть в грех; третье: присматривая за скотом, не могу быть в безмолвии и сидеть, помышляя непременно о Боге». Великий Евфимий на это сказал: «Будем молить Господа, и ты от всего этого не потерпишь никакого зла; знает Господь, что ты ради него служишь рабам Его. Послушай, что Господь говорит: не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца (Ин. 5:30)». И теперь Авксентий не послушался: он стоял и упорно молчал. Разгневался тогда авва и сказал: «Мы советуем тебе, чадо, что тебе на пользу; ты же не слушаешь; увидишь возмездие за свое непослушание». Не успел окончить своих слов авва, как Авксентий затрясся и пал на землю, продолжая дрожать и трястись. Дометиан и прочие отцы, бывшие при этом, испугались и стали просить авву за непослушного брата. Сжалился старец, осенил полумертвого Авксентия крестным знамением и поднял его. Он встал совершенно здоровый. Пал в ноги святому старцу Авксентий и просил у него прощения в грехе непослушания. «Ну хорошо, чадо: Бог тебя простит. Помни: послушание – великая добродетель; послушания Бог требует больше жертвы». Потом старец благословил его и, сказав: Вот, теперь ты здоров, не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже (Ин. 5:14), – отпустил его. Охотно принялся Авксентий пасти скот и нес эту службу со всем старанием.