Григорий Дьяченко - Искра Божия. Сборник рассказов и стихотворений для чтения в христианской семье и школе для девочек

Отец Аксакова был захолустный русский помещик, старинного дворянского рода, всю молодость проживший в деревне. Простоватый, недалекого ума, отец Аксакова не получил почти никакого образования, но зато обладал большим здравым смыслом и прекрасной чуткой душой. Он не отличался никакими блестящими качествами, но зато душа его светилась тем ровным, тихим сиянием, какое отличает истинно добрых и благородных людей. Слабохарактерный от природы, он был настойчив в важных вопросах и, несмотря на природную робость и застенчивость, умел заставить себя уважать.

При таких обстоятельствах значение хорошего воспитания было громадно, и, к счастью, Мария Николаевна была вполне подготовлена к этой трудной роли. Несмотря на холодный, расчетливый ум, она умела любить горячо и сильно. Такой беззаветной любовью и была любовь ее к детям, и в особенности к старшему, Сереже, которого она спасла от смерти. Ей приходилось идти наперекор всем общепринятым взглядам и понятиям того времени, переделывать весь строй жизни, начиная с пищи, применяя ее к здоровью и натуре ребенка. Вдобавок она часто хворала и должна была поддерживать многочисленные родственные отношения и знакомства и для этого переезжать с места на место. О систематическом (то есть по определенному плану) воспитании нечего было и думать.

Главной заботой Марии Николаевны было оградить сына от соприкосновения с действительностью, которая могла легко развить в ребенке грубость чувства, особенно если вспомнить, как неприглядна была действительность в эти темные времена крепостного права. В этом ей отчасти помогало слабое здоровье Сережи. Благодаря слабости телесной он был избавлен от многих неудобств тогдашнего быта. Зато Сережа рос, не имея товарищей одного с ним возраста. Сестра его, которую он очень любил, была моложе его и не могла принимать деятельного участия в его интересах. Таким образом, мать сделалась постоянной его собеседницей и товарищем и, еще когда он был в младенческих летах, обсуждала с ним свои планы, советовалась, куда ехать и куда не ехать, и объясняла свои соображения. Когда Сереже наступила пора учиться, она посадила его за ученье не силой принуждения, но разговаривая с ним о пользе образования, говоря, что она хотела бы видеть его умным и ученым. Такая доверчивость весьма льстила самолюбию ребенка и производила настоящие чудеса. Немало содействовало этому также и обаяние его матери, резко выделявшейся своими манерами, своей выдержкой и своей образованностью над темной массой родни, державшейся без всякого достоинства.

Будучи сама литературно образованна, Мария Николаевна хорошо понимала цену умственных интересов и постаралась посредством их расширить внутренний мир своего сына, который мог заменить ему отчасти действительный.

Читать научился Сережа необыкновенно рано, во всяком случае ранее той тяжелой болезни, с которой начинаются его последовательные воспоминания, так как тотчас по выздоровлении своем он помнит себя уже читающим детскую книжку «Зеркало добродетели». В это время ему было всего только четыре года.

Вместе с любовью к чтению у Сережи необыкновенно сильно развилась наклонность к фантазии (воображение). Он делился своими рассказами, вычитанными из книг, с сестрой, но при этом часто приукрашивал их своей фантазией, так что, когда однажды пересказывал сказки Шехерезады, оказалось, что он сообщал от ее имени то, о чем ей и не снилось.

Потребность в чтении у маленького Сережи в самом первом возрасте была очень велика. Когда он изучил «Зеркало добродетели», он до того скучал без книг, что стал читать «Домашний лечебник» Бухана. Однако мать сочла это чтение для его лет неудобным; она выбирала лишь некоторые места и, отмечая их закладками, позволяла сыну читать их, и это было в самом деле интересное чтение, потому что там весьма толково описывались все травы, соли, коренья и разные медицинские снадобья.

Впрочем, Сережа имел возможность спустя некоторое время читать книги, более для него доступные и интересные, в виде «Детского чтения для сердца и разума», изданного Новиковым. Эту книгу подарил Сереже один знакомый его отца, Аничков. «Я так обрадовался, – рассказывает Аксаков, – что чуть не со слезами бросился на шею старику и, не помня себя, запрыгал и побежал домой, оставя одного отца своего беседовать с Аничковым. Боясь, чтобы кто-нибудь не отнял моего сокровища, я побежал прямо через сени в детскую, лег в свою кроватку, закрылся пологом, развернул первую часть – и позабыл всё окружающее». Когда его наконец отыскали за этим занятием, он был как помешанный: ничего не говорил, не понимал, что говорят, и не хотел идти обедать. Мать, однако, положила конец такому исступленному чтению: книги заперла к себе и выдавала сыну по одной части, и то только в назначенные часы. Нравоучительные статьи произвели довольно мало впечатления на Сережу, зато статьи по естествознанию совершили целый переворот в его детском уме, и для него открылся новый мир … Он впервые узнал, что такое молния, облака, узнал образование дождя и происхождение снега. Многие явления в природе, на которые он раньше смотрел бессмысленно, хотя и с любопытством, получили для него смысл, значение – и стали любопытнее. Муравьи, пчелы и особенно бабочки со своими превращениями овладели вниманием и сочувствием ребенка: он получил непреодолимое желание наблюдать всё это своими глазами.

Это желание легко было удовлетворить, так как семья проводила каждое лето в деревне. Способность страстно увлекаться была одной из коренных черт характера Сережи, поэтому впечатления природы на время вытеснили книги из головы мальчика. Это было для него счастьем, потому что иначе его характер мог бы принять чересчур отвлеченное направление благодаря слишком раннему умственному развитию.

Отец познакомил Сережу с полевыми работами, развил в нем любовь к ним, а также любовь к рыбной ловле и охоте, причем в данном случае эта жестокая забава не служила целью, но только средством сближения с природой, которую отец научил Сережу понимать и любить.

Необходимо, однако, заметить, что и любовь к природе у Сережи вошла не сразу в должную колею; даже и она слишком волновала его. В таких-то случаях особенно был полезен впечатлительному мальчику его отец. Именно в эти минуты он обращался к сыну с тихими увещаниями и удивительной своей мягкостью укрощал нервные порывы сына. Пример кроткого отца и часы, проведенные с ним среди зеленой уремы [71] Урема – высокая трава и кустарник, растущие по берегам рек. , с ружьем или за уженьем рыбы в прозрачной Дёме, окруженной зелеными берегами, под голубым шатром неба, самым благотворным образом подействовали на мальчика, и отблеск этих-то часов и придал впоследствии такую ясность и безмятежность произведениям писателя. Впрочем, и в деревне Сережа не оставлял чтения. Недостаток подходящих для его возраста книг побуждал его читать что попало. Но особенно любил он стихи, заучивал их наизусть и еще в детстве прекрасно декламировал их, так что иногда его заставляли читать в присутствии взрослых.