Франко Нембрини - От отца к сыну. Как передать ребенку христианские ценности

Так вот, я хочу сказать, что наши дети уже не такие. Их поколением инстинктивный порыв владеет гораздо сильнее, чем должен. Конечно, зло есть – во мне, в тебе, в каждом из нас; не это удивительно. Удивляет, что дети не способны вынести суждение, что они остаются во власти инстинктивности. Это очень опасно. Ведь сложатся определенные условия, некая цепочка совпадений – и зло одержит над ними верх и станет диктовать уже не только мысли, но и действия. Так случаются все эти трагедии, которые мы видим вокруг: лишняя бутылка пива, пара неосторожных слов – и происходит то, чего происходить не должно никогда… Итак, мы должны переосмыслить свое понимание опыта: вовсе не обязательно пробовать все без разбора. У ребенка есть право на то, чтобы переживать доброе, истинное и прекрасное.

С детьми происходит то же, что и с нами: ребенок, ученик, сын, как говорит отец Джуссани, «понимает, что живет, потому что действует» [48] Ср. Джуссани Л. Религиозное чувство. М.: Христианская Россия, 2000. С. 42–44. . Именно в действии человек открывает, кем он является, осознает свой рост, свой вес, выносит суждение о себе самом; именно в действии, то есть в отношениях с реальностью, он измеряет себя самого и познает себя таким, какой он есть. Мы не можем полагать, что воспитаем кого-то советами и поучениями, а прочитав поучение, считать свою задачу выполненной и сердиться оттого, что ребенок почему-то к нему не прислушивается… Мы должны помогать нашим детям лично проверять целесообразность того, что мы им говорим; если ребенок не старается пережить полученные знания на собственном опыте, ощутить их в реальности, в жизни, то как ему понять, нужны они или нет? Почитайте Евангелие: Иисус – величайший воспитатель, учитель. У него был класс из двенадцати учеников, и среди этих двенадцати были совсем непонятливые; после трех лет обучения один из них задал Ему вопрос, который вывел Его из себя: «Филипп, мы вместе уже три года, и как Я только тебе не объяснял, но ты так ничего и не понял!» [49] См.: Ин. 14:8–9.

Иисус тоже призывал их проверить целесообразность Его слов. Зачем Он совершал чудеса? Таким образом Он демонстрировал высшую степень целесообразности Своих слов: «Идите за Мной». – «Почему я должен за Тобой идти?» «Потому что это в твоих интересах». – «А как я пойму, что это в моих интересах?» – «А закинь сети». – «Что Ты такое говоришь, мы трудились всю ночь и не видели ни одной рыбешки» [50] См.: Лк. 5: 4–5. . «Закинь сети». – «Ну что ж, посмотрим». И вытащили сеть с рыбами, которых было «сто пятьдесят три» [51] См.: Ин. 21: 11. , и чудом было даже то, что сеть не прорвалась. Тогда им в голову закралась мысль:

может, действительно стоит за Ним пойти. Те пять тысяч людей, что следовали за Ним, были голодны, и Он, волнуясь о них, говорит: «Дайте этим бедным людям что-нибудь поесть». У них ничего не было – никто с утра не сходил в магазин. «Что делать?» – «Приготовь две рыбки, и мы всех накормим!» И еды на всех хватило [52] См.: Мф. 14: 15–21. .

Первое, что заставляло людей задуматься о целесообразности слов, которые Он говорил, были чудеса. Все чудеса были направлены на это, и объяснял Он их именно так: «Царство Небесное подобно человеку, который находит в поле сокровище; если человек не глуп, он никому об этом не расскажет, а пойдет и продаст все, что у него есть, и купит поле вместе с сокровищем. Царство Небесное подобно жене, отыскавшей потерянную драхму» [53] См.: Мф. 13: 44; Лк. 15: 8–9. . «Царство Небесное, отношения со Мной, которые Я вам предлагаю, полны жертв (Он действительно говорил всем: «Возьми крест твой и следуй за Мной»), но это выгода в чистом виде, попробуйте». И чтобы показать, как реализуется эта выгода, Он творил чудеса.

Мы же, к сожалению, в силу ошибочного, извращенного воспитания зачастую отождествляем благо с законом, с действиями, обязательными для выполнения. Все говорят: «Делай так, потому что так нужно, ты должен так поступать, потому что так поступать необходимо», – и в конечном итоге воспитательный путь отождествляется с правилом, с законом, в то время как христианство – это избавление от закона, освобождение от нормы и от правил! Полнота целесообразности и соответствие собственным интересам – вот что должен иметь возможность открыть молодой человек.

Например, когда мы говорим детям о грехе, мы всегда описываем его как нарушение закона. Но грех – это то, что нецелесообразно для тебя, в то время как в твоих интересах поступать иначе.

Своим ученикам я приводил такой пример: «Представьте, что вы всем классом готовитесь к поездке: вы ожидаете ее с нетерпением, и вот наступает этот день, вы проведете вместе целую неделю, как это будет прекрасно… Вы хотите, чтобы весь класс был в сборе, чтобы в поездке участвовали все ваши друзья; но вдруг, когда вы уже собрались у автобуса и готовы к отъезду, выясняется, что одного вашего одноклассника не хватает. Вы думаете: куда он пропал? Наконец кто-то звонит ему домой и выясняет, что ваш друг упал с лестницы и сломал себе ногу. И все сокрушаются: „Как жаль!“

Вот, грех – это такое же „как жаль“: тебе жаль, что ты не можешь сделать что-то великое и прекрасное, что-то благое». Так мы сами должны ощущать грех – и тогда сможем сказать об этом нашим детям. Даже не сказать, а (не устану повторяться) показать, прежде всего, через нас самих. Значимость человека – в его действиях, именно в действии становится видно, что для человека дорого. Наше свидетельство проявляется, в первую очередь, в каждодневных поступках: распределении времени, денег, сил, наведении порядка в доме, в отношениях. Ведь наши дети смотрят на нас постоянно.

Выноси суждение о реальности, живи ею как следует – и ты свидетель. Потом ты можешь и говорить о ней, и объяснять, что грех состоит не в нарушении правил, за которым следует наказание (подобная извращенная и развращающая логика обычно достигает результата, обратного желаемому). Мы должны передать детям взгляд на грех как на меньшее благо. А зачастую, наоборот, мы сами видим в нем скорее приобретение, чем потерю. Понимаете, какая революция в нравственном воспитании наших детей? Но прежде всего революция должна произойти у нас в голове, в том, как мы воспринимаем и переживаем проблему добра и зла – в супружеских отношениях, в классе, на педсовете…

Если все, что ты предлагаешь своему ребенку, – это правила, то дело твое гиблое. Соблюсти все правила невозможно, потому что они представляют собой извращенный механизм, который порождает все новые правила и новые их нарушения. Правила превращают жизнь в ад, и вся педагогика, основанная на них, – это преисподняя, из которой дети стараются сбежать.