Екатерина Элбакян - История религий [2-е изд.]

17 мая 2007 г. в Храме Христа Спасителя (Москва) Патриарх Московский и всея Руси Алексий II и первоиерарх РПЦЗ митрополит Лавр (Шкурла) подписали Акт о каноническом общении, гласящий, что «Русская православная церковь заграницей является неотьемлемой самоуправляемой частью Поместной Русской православной церкви». 27 июня 2008 г. на Архиерейском соборе Русской православной церкви были приняты поправки к уставу (2000), согласно которым РПЦЗ является одной из самоуправляемых церквей Московского патриархата. Подписанный 17 мая 2007 г. Акт о каноническом общении РПЦЗ и Русской православной церкви предусматривает, что первоиерарх РПЦЗ, избираемый ее Архиерейским собором, подлежит утверждению Патриархом Московским и всея Руси и Священным синодом Московского патриархата. Кроме того, согласованию с Патриархом Московским и всея Руси и Священным синодом подлежат решения об образовании или упразднении епархий, входящих в состав РПЦЗ; избрание Архиерейским собором или Архиерейским синодом РПЦЗ архиереев утверждается Патриархом Московским и всея Руси и Священным синодом. Вышестоящая инстанция церковной власти для РПЦЗ — Поместный и Архиерейский соборы Русской православной церкви.

В завещании патриарха Тихона, составленном 7 января 1925 г., в качестве возможных кандидатов на временное, до Поместного собора, исполнение патриарших прав и обязанностей, были названы митрополиты Кирилл (Смирнов), Агафангел (Преображенский) и Петр (Полянский).

Первые двое находились под арестом, поэтому участвующие в похоронах Тихона иерархи (более 50 чел.), составившие фактически Архиерейский собор РПЦ, признали, что митрополит Петр «не имеет права уклониться от возлагаемого на него послушания», а потому должен вступить в обязанности патриаршего местоблюстителя.

10 декабря 1925 г. патриарший местоблюститель митрополит Крутицкий Петр (Полянский) был арестован по подозрению в «политической неблагонадежности» и выслан в Сибирь. Незадолго до ареста, на случай непредвиденных обстоятельств, он назначил своим заместителем митрополита Нижегородского Сергия (Старгородского). Петр был расстрелян в 1937 г., а Церковь фактически возглавлял в этот сложный период Сергий.

Во время Великой Отечественной войны РПЦ заняла откровенно патриотическую позицию. В первый же день войны глава РПЦ Патриарший местоблюститель Сергий обратился с посланием к верующим, в котором указывалось, что Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей Родины (всего за годы войны Сергий издал 23 послания). Этот документ послужил началом широкой патриотической работы, которую проводила Церковь во время войны. РПЦ оказывала большую материальную помощь государству. Например, на церковные пожертвования были построены танковая колона им. Дмитрия Донского и боевая эскадрилья самолетов им. Александра Невского. К концу 1944 г. сумма пожертвований от Православной Церкви, духовенства и верующих-мирян составила более 150 млн рублей.

4 сентября 1943 г. у Председателя Совета народных комиссаров СССР И.В. Сталина состоялась беседа с патриаршим местоблюстителем митрополитом Сергием (Старгородским), Ленинградским митрополитом Алексием (Симанским) и экзархом Украины, Киевским и Галицким митрополитом Николаем (Ярушевичем).

После телефонных переговоров о встрече, поздно вечером митрополиты Сергий, Алексий и Николай прибыли в Кремль, где были приняты Сталиным в кабинете Председателя Совнаркома Союза ССР. Здесь же были В.М. Молотов и Г.Г. Карпов, впоследствии возглавивший Совет по делам Русской православной церкви.

В начале беседы И.В. Сталин сказал о том, что ему известно о проводимой Церковью патриотической работе, что в многочисленных письмах, поступающих в правительство с фронта и из тыла, советские люди (верующие и неверующие) одобряют позицию, занятую Церковью, и что он сам и правительство дают деятельности Церкви положительную оценку. После этого он предложил иерархам высказаться по назревшим, но не решенным вопросам церковной жизни.

Первым из назревших вопросов приглашенные назвали необходимость проведения Архиерейского собора для избрания патриарха, а также совещательного органа при патриархе Священного синода, состоящего из 5-6 архиереев. После смерти патриарха Тихона (Белавина) в 1925 г. Церковь не имела возможности провести выборы патриарха. Что же касается Синода, то его деятельность была прекращена в 1935 г.

Сталин не возражал. Лишь когда митрополит Сергий высказал предположение, что Собор может быть собран примерно через месяц, Сталин спросил: «А нельзя ли проявить большевистские темпы?». После обмена мнениями и обещания со стороны Сталина помочь решить организационные вопросы, сошлись на том, что заседание Собора откроется в Москве 8 сентября 1943 г., т.е. практически через три дня.

Митрополит Алексий, выражая озабоченность наличием и уровнем подготовки церковных кадров, просил разрешить открыть при некоторых епархиальных управлениях богословские курсы, которые в дальнейшем могли бы быть преобразованы в духовные семинарии и академии.

Сталин согласился и с этим, хотя заявил, что, по его мнению, начинать надо сразу с организации академий и семинарий там, где это нужно. «В конце концов,— заключил он,— это дело ваше, если хотите богословские курсы, начинайте с них, но знайте, что правительство не будет иметь возражений против открытия семинарий и академий».

Положительно были решены и другие просьбы Церкви: об издании ежемесячного журнала, организации свечных заводов и других производств, о предоставлении духовенству права быть избранными в состав исполнительных органов религиозных обществ, о наведении порядка в деле налогообложения священнослужителей, о предоставлении религиозным обществам большей свободы в распоряжении своими денежными поступлениями и т.п.

Встретила понимание и поддержку и просьба о выделении помещения для патриарха и патриархии. Для этих нужд был выделен особняк в Москве по адресу: Чистый переулок, д. 5.

Подробно обсуждался порядок и условия открытия новых церквей. На слова митрополита Сергия о том, что к нему постоянно обращаются с просьбой об открытии новых храмов и епархиальные архиереи, и рядовые священники, и миряне, Сталин определенно ответил: «Отныне по этому вопросу со стороны властей препятствий не будет».

В конце беседы всплыли и так называемые «неудобные вопросы»: о судьбе иерархов, в разные годы осужденных и находящихся в тот момент в тюрьмах или лагерях, о снятии ограничений в прописке и выборе мест проживания для священнослужителей, отбывших определенные судом сроки заключения. По первому вопросу было предложено дать соответствующий список, по второму вопросу было поручено разобраться Г. Карпову.