Илья Шифман - Учение. Пятикнижие Моисеево

Само собой разумеется, что Пятикнижие было далеко не единственным произведением мировой литературы древности, в которых ставились и решались этические проблемы. Можно указать, в частности, на исповедь благочестивого египтянина в египетской «Книге мертвых». Исповедующийся заявляет, что он не творил зла и греха, насилия и разврата, не заставлял никого плакать и страдать, не убивал и т. д. В целом «Книга мертвых» показывает, что в египетской релитии была выработана система общечеловеческих нравственных ценностей. Самый факт включения этой исповеди в «Книгу мертвых», где она связана с посмертным божьим судом над умершим, свидетельствует, что египетская этика была религиозной инструкцией. Тем не менее она не вышла за египетские рамки, не приобрела всечеловеческого звучания. Объясняется такое положение вещей, по-видимому, тем, что египетская религия как целое осталась в пределах египетского общества (чему не противоречит греко-египетский религиозный синкритизм эпохи эллинизма).

Этические проблемы активно разрабатывались древнегреческой философской литературой — Демокритом, Аристотелем, Платоном и другими мыслителями.

Между этическими системами, выработанными Пятикнижием и древнегреческой философией, имеются и точки соприкосновения, и существенные расхождения. Наиболее важными различиями представляются следующие. Во-первых, этика древнегреческой философии является результатом исследования взаимоотношений человека и окружающего мира. Этика Пятикнижия — это веление божества; она эмоционально окрашена религиозным переживанием. Во-вторых, этика классической древнегреческой философии ориентирована на воспитание идеального гражданина греческого полиса, т. е. прочно локализуется в исторически определенном месте и времени (что не мешает ей, разумеется, вырабатывать общечеловеческие ценности). Этика Пятикнижия ориентирована на воспитание человека, служащего богу, в частности выполнением установленных им нравственных норм, т. е. она с самого начала формулируется как некое общечеловеческое установление и ориентируется на общечеловеческие ценности (что не мешает ей, разумеется, быть локализованной во времени и пространстве). Думается, что эти специфические черты этики Пятикнижия способствовали тому, что она нашла свой путь не только к разуму, но и к сердцу людей не только в иудейско-израильском обществе, но и далеко за его пределами. Однако решающую роль в этом процессе сыграло, конечно, то обстоятельство, что Пятикнижие, как и весь Ветхий завет, было воспринято христианством и стало краеугольным камнем его идеологии, а Десять заповедей легли в основу его этических принципов, которые в результате распространения христианства приобрели универсальный характер.

Пятикнижие является одним из величайших памятников мировой художественной литературы, сопоставимым с поэмами Гомера, драматургией Шекспира, поэзией Пушкина и Гете, романами Достоевского и Толстого.

То обстоятельство, что мировая литература, изобразительное искусство постоянно обращались и обращаются сегодня к сюжетам и темам Пятикнижия (достаточно вспомнить, например, такие монументальные создания, как великий роман Томаса Манна «Иосиф и его братья», драму Байрона «Каин», картину Рембрандта «Жертвоприношение Авраама» или статую Моисея, изваянную Микеланджело Буонарроти), конечно, в огромной степени объясняется либо религиозностью авторов, либо тем, что они, независимо от степени своей религиозности, жили и живут в сфере религиозной традиции. Однако и в этом случае не менее важным фактором, побуждавшим крупнейших писателей, художников, скульпторов снова и снова пытаться воплотить в слове, на холсте, в камне образы и идеи Пятикнижия, является содержащийся в нем художественный и нравственный потенциал. Впрочем, едва ли им удалось превзойти повествование Пятикнижия и в художественном, и в идейном плане.

Часто приходится слышать, что Библию нужно читать, ее следует знать для того, чтобы ориентироваться в памятниках мировой литературы и искусства. Это, естественно, относится и к Пятикнижию. Такая постановка вопроса имеет свои резоны, и все же она слишком ограниченна. Библия и, разумеется, Пятикнижие должны рассматриваться прежде всего как общественное явление, имеющее самостоятельную ценность и значение.

…Судьба Пятикнижия, как и всей Библии, уникальна. В отличие от других древних литературных памятников, представляющих, как правило, чисто исторический интерес, утративших свою актуальность, Пятикнижие живо еще и сегодня. В самом деле, читая Гомера или Вергилия, Горация или Платона, мы рассчитываем получить эстетическое наслаждение или же узнать о том, как те или иные общественные проблемы решались в древности. Едва ли кому-нибудь придет в голову соотносить современную жизнь с воззрениями Аристотеля или стоиков. Другое дело Пятикнижие. Оно во многом и в наши дни определяет взгляды, нравственные принципы и устои, образ жизни и поведение многих миллионов людей. Его повествования мы воспринимаем не только как нечто обладающее авторитетом седой древности, но и как произведения современного звучания. Конечно, такая судьба Пятикнижия в решающей степени определяется тем, что оно является краеугольным камнем Священного писания иудаизма и христианства. Однако оно не могло бы стать им, если бы не несло в себе огромного этического и эстетического потенциала. Конечно, многие конкретные установления Пятикнижия утратили свою актуальность. Однако Пятикнижие было на протяжении тысячелетий и остается ныне, независимо от того, принимаем ли мы его религиозное учение или нет, носителем и провозвестником выработанных человечеством высших духовных ценностей, тех простейших общечеловеческих моральных норм, к которым, как к идеалу, человечество стремится на протяжении всей своей истории. В этом заключается непреходящее значение Пятикнижия.

/1/ В начале создал Бог [33]Небеса и Землю. /2/ И Земля была неупорядочена [34], и Тьма над Океаном [35], и Божье дыхание [36]носилось над водами. /3/ И сказал Бог: «Да будет Свет!» И стал Свет. /4/ И увидел Бог, что Свет хорош, и отделил Бог Свет от Тьмы, /5/ и назвал Бог Свет днем, а Тьму назвал ночью. И был вечер, и было утро,- первый день. [37]/6/ И сказал Бог: «Да будет купол посреди вод, и да отделит он воды от вод». /7/ И сделал Бог купол, и отделил воды, которые под куполом, от вод, которые над куполом, и было так. /8/ И назвал Бог купол Небесами. И был вечер, и было утро,- второй день. /9/ И сказал Бог: «Пусть соберутся воды под Небесами в одно место, и пусть обнажится суша». И было так. /10/ И назвал Бог сушу Землею, а собравшиеся воды назвал морями, и увидел Бог, что это хорошо. /11/ И сказал Бог: «Пусть произрастит Земля растения — траву, семенящуюся семенами, плодовые деревья, приносящие плоды по их роду, в которых их семя,- на Земле». И было так. /12/ И произрастила Земля растения — траву, семенящуюся семенами по ее роду, и деревья, приносящие плоды, в которых их семена, по их роду. [38]И увидел Бог, что это хорошо. /13/ И был вечер, и было утро,- третий день. /14/ И сказал Бог: «Пусть будут Светила на небесном куполе, чтобы отделять день от ночи, и да будут они знамениями, и (указателями) праздников, и дней, и лет, [39]/15/ и да будут Светилами на небесном куполе, чтобы светить на землю». И было так. /16/ И сделал Бог два огромных Светила — Светило большее, чтобы властвовать днем, и Светило меньшее, чтобы властвовать ночью,- и звезды. /17/ И поместил их Бог на небесном куполе, чтобы светить на Землю /18/, и чтобы властвовать днем и ночью, и чтобы отделять Свет от Тьмы. И увидел Бог, что это хорошо. /19/ И был вечер, и было утро,- четвертый день. /20/ И сказал Бог: «Пусть кишат воды зверями с живою душою, и птицы пусть летают над Землею по-над куполом небесным». /21/ И создал Бог огромных змеев и все живые души, пресмыкающиеся, которыми кишат воды, по их роду, и всех крылатых птиц по их роду. И увидел Бог, что это хорошо. /22/ И благословил их Бог, сказав: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, а птицы пусть размножаются на земле». /23/ И был вечер, и было утро,- пятый день. /24/ И сказал Бог: «Да произрастит Земля живые души по их роду — скот и пресмыкающихся, и земных животных по их роду». И было так. /25/ И сделал Бог земных животных по их роду и скот по его роду, и всех земных пресмыкающихся по их роду. И увидел Бог, что это хорошо. [40]/26/ И сказал Бог: «Сделаем Человека по образу Нашему [41], как подобие Наше, и пусть они властвуют над морскими рыбами и небесными птицами, и над землею, и над пресмыкающимися, пресмыкающимися по земле.