Барт Эрман - Иисус до Евангелий. Как обрывочные воспоминания нескольких человек превратились в учение о Господе, покорившее мир

Если говорить коротко, это был правитель жестокий и безжалостный. Ему не было дела до того, что думали подданные о нем и его политике. Человек недобрый и злонамеренный, он правил Иудеей железной рукой, а солдат использовал в качестве головорезов, вынуждающих народ к подчинению.

Стал бы Пилат из доброты и внимания к религиозным чувствам уступать просьбам еврейских поданных? Ничуть. И ни из чего не видно, что он раз в год (да и вообще когда-либо) выпускал узников по просьбе толпы. Если исходить из имеющейся информации, это совершенно неправдоподобно. Более того, у нас нет данных, что так себя вел хоть один римский наместник, хоть в одной римской провинции.

А тут и обстоятельства выглядят неправдоподобно. Варавва, согласно описанию, не только убийца, но и мятежник, то есть участник вооруженной попытки свергнуть владычество Рима. И кого он мог убить в ходе мятежа? Скорее всего, римского солдата или человека, сотрудничавшего с римлянами! Неужели мы поверим, что безжалостный и авторитарный Пилат стал бы выпускать опасного врага римского государства на том основании, что этого захотела еврейская толпа? И как римляне поступали с мятежниками? Разве они отпускали их, чтобы те продолжали свои партизанские действия? Какая власть вообще пойдет на это? Думаю, никакая. И уж точно не римляне. Ведь мы точно знали, что они делали с мятежниками. Они распинали их.

Поэтому я не думаю, что сцена с Вараввой – историческое воспоминание о реальном событии. Это искаженная память. Но откуда взялась столь неправдоподобная история?

Повторим сказанное выше: рассказы о суде над Иисусом снова и снова подчеркивают, что Пилат был невиновен. Ответственность за смерть Иисуса несут эти ужасные евреи. С точки зрения христианских рассказчиков, евреи убили собственного Мессию. Вот до какой степени они были нечестивы и глупы! Они убили, а не почтили Божьего посланника. Это – один из ключей к пониманию эпизода с Вараввой. Евреи предпочли жестокого убийцу и мятежника Сыну Божьему.

Но этим дело не ограничивается. Далеко не факт, что Варавва вообще существовал! За пределами евангелий он не упоминается, а его имя весьма своеобразно. Ведь по-арамейски, то есть на языке Палестины, имя Бар-Абба означает «Сын отца». Получается ирония: перед нами рассказ о том, какого «сына отца» предпочел еврейский народ. Любезен ли евреям политический мятежник, искавший решение проблем Израиля в свержении правящих властей? Или они выбирают любящего «Сына Отца», готового отдать жизнь за других? Согласно этим христианским воспоминаниям, еврейский народ предпочел жертвенному Спасителю убийцу и мятежника.

Любопытно, что в некоторых рукописях Евангелия от Матфея содержится важное добавление. И не исключено, что эти рукописи отражают чтение оригинала. В них Варавва назван « Иисусом Вараввой». Тогда контраст вообще поразителен: какого Иисуса хотят евреи? Какого Иисуса, сына отца, они предпочитают? Евангелие недвусмысленно дает понять, что евреи выбрали неверный вариант. Почему? С точки зрения евангелистов – потому, что евреи всегда всё делали не так и всегда противились Богу.

Под конец главы приведем еще один пример искаженной памяти из рассказов о Страстях. Опять-таки не будем разбирать все подробно, а остановимся на наиболее интересных моментах.

В синоптических евангелиях (но не в Евангелии от Иоанна) смерть Иисуса сопровождается разрывом храмовой завесы, сверху донизу. Между тремя воспоминаниями об этом событии есть некоторые различия.

• Согласно Марку, древнейшему из евангелий, завеса разорвалась после смерти Иисуса (Мк 15:38).

• Согласно Луке, завеса разорвалась незадолго до смерти Иисуса (Лк 23:45).

Обе версии не могут быть верны одновременно.

Крайне неправдоподобно, хотя и по иной причине, выглядит версия Матфея. У него не только храмовая завеса разрывается: происходит землетрясение, раскалываются камни (все?). Более того:

И гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении его, вошли во святой град и явились многим.

В самом деле? Множество мертвецов вернулись к жизни и гуляли по Иерусалиму? За вычетом фундаменталистов и строгих буквалистов, почти никто из читателей не настолько легковерен, чтобы считать это воспоминание точным.

Но как насчет разрыва завесы? Весьма сомнительно, чтобы это произошло в реальности. Иначе почему он не упоминается за пределами Нового Завета? К примеру, Иосиф Флавий пишет о храмовой завесе, причем пишет как человек, который хорошо знал Храм и его убранство в годы до антиримского восстания. (Оно вспыхнуло лет через тридцать пять после распятия.) Как он не заметил, что храмовой завесы больше нет? Или мы должны думать, что еврейские священники сшили ее после разрыва? Но если так, странно, что Иосиф Флавий не упоминает о катастрофе с ней.

Если рассказ исторически недостоверен и представляет собой искаженную память, о чем он? Здесь все достаточно ясно. Как мы увидим в главе 7, Евангелие от Марка в определенном смысле целиком посвящено смерти Иисуса. В науке давно появилось и закрепилось мнение, что это «рассказ о Страстях с длинным вступлением». Как мы уже отмечали, у Марка непропорционально много места отведено последним дням и часам Иисуса. Но даже до описания Страстной недели Иисус снова и снова говорит о судьбе, которая его ожидает: его отвергнут и распнут, но он воскреснет из мертвых. Он трижды предсказывает, что это случится (Мк 8:31; 9:31; 10:32–33). Его действия и учения содержат и другие намеки на предстоящую смерть.

Но зачем, с точки зрения Марка, Иисусу умирать? Иисус должен отдать жизнь «для искупления многих» (Мк 10:45). Смерть Иисуса полагает начало новым отношениям между Богом и его народом. Через нее с людей снимаются грехи.

А при чем тут храмовая завеса? Дело в том, что у Марка, скорее всего, имеется в виду толстая завеса, отделявшая «Святое святых» от остальной части Храма. Святое святых – это особая комната в духовном центре Храма. Считалось, что там обитает сам Бог. В ней ничего не хранилось, и в нее – в присутствие Божье – никто не имел права входить. Единственное исключение составлял День Искупления (Йом Киппур): день, когда первосвященник приносил жертву за свои грехи и за грехи народа. В День Искупления он вступал в Святое Святых. А больше никто не мог входить в присутствие Божье.

Согласно Марку, все изменилось при смерти Иисуса. Когда Иисус умер, храмовая завеса разорвалась надвое. Отныне статус святого места изменился, и люди – все люди – могут прийти к Богу, причем не через еврейские жертвоприношения, еврейских священников и храмовый культ, а только через Иисуса. Отныне благодаря искупительной жертве Иисуса, человек может оказаться в присутствии Божьем.