Андрей Десницкий - Библия: Что было «на самом деле»?

Мы уже говорили в разделе 5.1. «Давид как царь и персонаж» о противоречиях в ранней истории Давида и отмечали, что, по-видимому, перед нами двойной его портрет, выполненный в соответствии с литературными техниками того времени. Автору было важно изобразить его одновременно как простого деревенского пастушка и как царедворца. Но, если подходить к этой истории с точки зрения исторической реконструкции, можно предположить, что две версии могут отражать разные периоды его жизни, не будучи при этом исторически точными. Но можно быть совершенно уверенным, что автор не был сам свидетелем этих событий и даже вряд ли беседовал со свидетелями, иначе он описал бы их более детально и конкретно. Иными словами, предания могут иметь свою достаточно независимую судьбу, могут складываться в повествования спустя значительное время после описанных событий.

Соответственно, если мы хотим вычленить в повествовании некоторое исторически достоверное зерно (пусть и не со стопроцентной вероятностью), стоит попытаться понять, когда и в связи с чем складывалось это повествование, какие цели преследовал его автор и какую идеологию в него вкладывал. В качестве материала здесь будут взяты все четыре книги Царств, которые представляют единое повествование от установления израильской монархии до катастрофы Вавилонского плена. Начало этого периода теряется во тьме веков, тогда как взятие Иерусалима вавилонянами – вполне надежно установленное историческое событие. Примерно тот же отрезок истории излагают книги Паралипоменон (или Хроник), но они явно вторичны по отношению к книгам Царств и куда более пристрастны, их автор видит в Давиде безупречного царя и интересуется в основном тем, что относится к храмовому богослужению.

Разумеется, окончательный текст четырех книг Царств не мог сложиться раньше Вавилонского плена просто потому, что в последних главах последней книги описано его начало, но вполне можно представить себе, что книги начали писаться задолго до этого момента и постепенно дополнялись по мере развития событий. Но даже если так, совершенно не обязательно, чтобы главы, посвященные Саулу, писались при жизни этого царя или сразу после его смерти, а главы, посвященные Давиду, – соответственно при его жизни и т. д. Нарративный анализ может помочь отделить реальную историческую хронику (пусть и крайне субъективную) от преданий, уходящих во тьму веков.

Для простоты эксперимента возьмем за основу «презумпцию достоверности»: будем предполагать, что все описанные в книгах события действительно происходили и все персонажи книг историчны, пока не убедимся в обратном.

Итак, можно предложить некоторую схему классификации исторических нарративов, которая позволит условно и приблизительно обозначить характер каждого эпизода и затем предположить его происхождение, дату и роль в общем повествовании.

Ниже предлагаемая классификация с условными обозначениями; у каждого эпизода может быть больше одного признака.

А. Степень личной вовлеченности автора

● А1.Рассказ написан очевидцем или по рассказам очевидцев. В нем встречаются детали, которые могли знать только люди, участвовавшие в событиях непосредственно. Пример (уже нам знакомый): «Сотники исполнили все, что повелел им священник Ехояда: каждый взял своих людей, и тех, кто заступал на службу в субботу, и тех, кто был свободен, и пришел с ними к священнику Ехояде. Священник раздал сотникам копья и щиты царя Давида, которые хранились в Храме Господнем. Стража стояла с оружием в руках от южного и до северного крыла Храма, и у жертвенника, и у царского дворца – повсюду. Тогда вывели царского сына, возложили на него царский венец и знаки власти, провозгласили его царем и помазали, стали хлопать в ладони и кричать: “Да здравствует царь!”» (3 Цар. 11:9–12).

● А2.Рассказ мог быть написан по преданиям , дошедшим в многократных пересказах, конкретных деталей нет или крайне мало. Пример: «В те дни Хизкия смертельно заболел. Пророк Исайя, сын Амоца, пришел к нему и сказал: “Вот что говорит Господь: отдай распоряжения о своем хозяйстве, потому что ты скоро умрешь, жить тебе осталось недолго”. Тогда Хизкия отвернулся к стене и взмолился Господу»(3 Цар. 20:1–2).

● А3.Рассказ излагает общие места и/или внешнюю канву событий, никак не конкретизируя их. Пример: «Слуги Йоаша составили заговор против него и убили его в Бейт-Милло, по дороге к Силла. Его убили собственные слуги: Йозавад, сын Шимата, и Ехозавад, сын Шомера. После смерти его похоронили с праотцами в городе Давидовом, а вместо него воцарился его сын Амацья» (3 Цар. 12:20–21).

● А4.Связный рассказ как таковой отсутствует , есть лишь упоминание некоторых событий или ссылка на источники, персонажи крайне схематизированы. Пример: «На восемнадцатый год правления в Израиле Яравама, сына Невата, в Иудее воцарился Авиям, сын Рехавама. Три года царствовал он в Иерусалиме. Его мать звали Мааха, она была дочерью Авишалома. Он продолжал все грехи, которые прежде делал его отец, и не было сердце его предано Господу, его Богу, как сердце праотца его Давида… Между Рехавамом и Яравамом была война во все дни их жизни. Прочие дела Авияма и все, что он совершил, записаны в летописном свитке царей Иудейских. И между Авиямом и Яравамом была война. Авиям приложился к праотцам, и похоронили его в городе Давидовом» (3 Цар. 15:1–8, никакой другой информации об этом царе нет).

Б. Степень психологической достоверности

● Б1. Высокая : действия всех персонажей получают детальную мотивацию, переход от одного состояния к другому логичен и понятен, психологические портреты полные и глубокие. В рассказе присутствуют мелкие детали, ненужные для развития повествования, но придающие ему особый колорит. Пример: «Ханна говорила все это про себя, лишь губы ее шевелились, но голоса не было слышно, и Эли принял ее за пьяную. Эли сказал ей: “Хватит с тебя, пьяница! Ступай прочь, пока не протрезвеешь!” Но Хана отвечала ему так: “Нет, мой господин, перед тобой женщина, удрученная горем, а вина или пива я не пила – я душу изливала пред Господом. Не думай, что твоя рабыня – никчемная женщина, нет, я говорила так много лишь от того, что велика моя беда, моя обида!”» (1 Цар. 1:13–17).

● Б2. Средняя : в общем и целом действия персонажей и переходы от одного состояния к другому объяснимы и мотивированы, но детали отсутствуют. Пример: «В день жертвоприношения Элкана наделял долями жертвенного мяса Пенинну со всеми ее сыновьями и дочерями, а Ханне он давал двойную долю – он любил Ханну, хотя Господь и заключил ее чрево. А соперница обижала ее и бранила за то, что Господь затворил ее чрево. Так и происходило года за годом, когда приходили они в дом Господень: одна ругала другую, а та плакала и отказывалась есть» (1 Цар. 1:4–7).