Коллектив авторов - Иисус. Все мировые исследования

Лк 7:33 сообщает коротко, что Иоанн не ел хлеба и не пил вина, но здесь картина становится более «иудейской» или «библейской»: пророк близок к Земле Обетованной, но все же остается вне ее – не празднует Пасху, установленную Иисусом Навином, не вкушает земные плоды (ср.: Нав 5:10–12).

Прежде чем попытаться объяснить, почему из греческого текста Войны исчезли отрывки, описывающие новозаветных персонажей, имеет смысл представить несколько текстов, в этом разделе – из Войны , в следующем – из Древностей , поскольку ответить на этот вопрос нам поможет их содержание.

Первый текст – начало и конец заметки о «чудотворце», в котором легко узнать Иисуса, поскольку здесь появляются многие детали, засвидетельствованные в Евангелиях (после И. В. II, 9.3).

В то время появился некий человек, если только позволительно называть его человеком. По природе своей и по внешности он был человеком, однако вид его превосходил человеческий, а дела были прямо божественными: он творил дивные и поразительные чудеса. Вот почему не могу я назвать его человеком. С другой стороны, зная его человеческую природу, не назову [или «не назовут»] его и ангелом. Все совершал он с помощью некоей невидимой силы, одним лишь словом своим и приказом. Иные говорят о нем: «Это наш первый законодатель, что восстал из мертвых, многих исцелил и много дал доказательств своего знания» [1922]. Другие полагают, что он послан Богом. Во многом он спорил с Законом и не соблюдал субботу по обычаю предков, однако не творил ничего нечистого руками своими, а все делал только словом [1923]. И многие из простонародья следовали за ним и слушали учение его, и многие души пришли в волнение, думая, что его властью колена Израильские освободятся из-под римского ярма…

И, придя на обычное место, делал там то же, что и обыкновенно. И снова окружило его великое множество народа и превозносило его за дела его. Знатоки Закона, позавидовав ему, решили его погубить и принесли Пилату тридцать талантов, чтобы он убил его. Он взял деньги и разрешил им исполнить их желание. Они схватили его и распяли, вопреки закону предков.

Итак, эта необыкновенная личность «творила божественные дела», но умерла вполне по-человечески.

После смерти в 44 году царя Агриппы Рим начал посылать в Иудею прокураторов. Однако, в отличие от ситуации при Тиберии, теперь кесарь (Клавдий) гарантировал законным иудейским властям полное сохранение их полномочий. Вот отрывок об учениках чудотворца (после И. В. II, 11.6):

Если кто-то отходил от буквы Закона, об этом становилось известно учителям Закона. Они хватали его и мучили, а затем казнили или, чаще, отсылали к кесарю. При этих прокураторах явились слуги чудотворца, описанного выше, и говорили народу, что господин их жив, хотя и умер: «И он освободит вас от рабства». И многие из народа к ним прислушивались. Люди склоняли слух свой к заповедям их – не из-за славы их, ибо это были люди скромного звания: одни из них делатели парусов [1924], другие башмачники [1925], третьи ремесленники. Однако они творили знамения поистине чудесные, и делали все, что пожелают. Тогда эти высокородные прокураторы, видя смущение народа, вступили в сговор с книжниками, чтобы схватить их и убить, пока из этого малого дела не выросло нечто великое, однако были устрашены и пристыжены знамениями. Такие чудеса, сказали они, нельзя сотворить волшебством: если люди эти не посланы провидением Божьим, то скоро они будут разоблачены [1926]. И дали им позволение являться и проповедовать, где хотят. Позже, смущенные ими, разогнали их, и одних отправили к кесарю, других на суд к Антиоху, третьих же в отдаленные земли.

Последователи чудотворца делают то же, что и он, и ожидают скорого возвращения своего господина, который «восстановит царство Израиля»; они верят в его сверхчеловеческую природу, поскольку его именем творят чудеса. Легко узнать в этом краткий очерк первых глав Деяний, до кризиса со Стефаном, однако помещенный в более позднее время: это указывает, что данные сведения исходят не из архивов, а из иудейских преданий. Ни на какие контакты с язычниками здесь нет даже намека. У Иосифа Флавия нет причин плохо относиться к этому иудейскому Движению Иисуса. Напротив, он сожалеет об узколобости иерусалимских правителей.

Теперь перейдем к широко известному Свидетельству об Иисусе ( И. Д. XVIII, 3.3). В замечании, подлинность которого не подвергается сомнению, Иосиф именует Иакова «братом Иисуса, именуемого Христом» ( И. Д. XX, 9.1). Он ссылается здесь на следующее краткое замечание [1927]:

Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, если его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали необыкновенное [1928]. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. То был Христос. По настоянию влиятельных лиц Пилат приговорил его к кресту. Но те, кто раньше любили его, не прекращали любить его и теперь. На третий день он вновь явился им живой, как возвестили об этом и о многих других его чудесах боговдохновенные пророки. Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по его имени.

О подлинности этого отрывка ведутся бесчисленные споры, главным образом из-за фразы «То был Христос» или «Он был Христом», которая выглядит как христианская вставка [1929]. Однако мы начнем с «низшей», текстуальной критики.

Греческая форма текста, так же как и латинский перевод VI в., в средневековых рукописях значительных разночтений не имеют. Древнейший свидетель этого текста – Евсевий, трижды цитирующий этот отрывок целиком: в Церк. ист 1.11.7–8; Док. Ев 3.3.105–106, с небольшим изменением во второй фразе; и Теоф 5.44 – тексте, известном нам только по сирийскому переводу.

До Евсевия необходимо упомянуть Оригена, который трижды сообщает, что Иосиф Флавий не верил в Иисуса как Христа ( Цельс 1.47; 2.13; Толк. Мф 10.17). Некоторые заключают из этого, что в списке Древностей , принадлежавшем Оригену, этого отрывка или по крайней мере его ключевой фразы не было. Однако более вероятно обратное: дело в том, что в своей полемике против Цельса Ориген стремится опираться на независимых свидетелей. Говоря об Иосифе, он тщательно подбирает слова, не сообщая напрямую, что Иосиф Флавий был иудеем. Далее, вместо того чтобы сказать: «Иосиф не называл Иисуса Христом», он говорит: Иосиф не верил в Иисуса как в Христа. Скорее всего, Ориген читал этот отрывок именно в том виде, какой известен нам, и был впечатлен беспристрастием Иосифа, иначе говоря, его независимостью от более позднего враждебного взгляда иудеев на христианство.