Коллектив авторов - «Ислам, имеющий мирную и добрую сущность». Дискурс о традиционном исламе в среде тюрок-мусульман европейской части России и Крыма

Что касается джама‘ата «Исмаил ага», то его руководство в Турции, в основном, придерживается антимодернистских воззрений, и многие из современных технологий и достижений науки отвергаются. Среди причин появления и активизации деятельности этого братства российский востоковед И. Г. Саетов называет процессы модернизации, вестернизации и секуляризации, разворачивающиеся в условиях относительной демократии. Приверженцы джама‘ата ведут аскетичный образ жизни, противопоставляя его современному западному [462]. Джама‘ат «Исмаил ага» респонденты, относящиеся к другому тарикату, характеризуют как самое политизированное и наиболее одиозное направление, называемое эрбаканжилар из‐за близости к определенным кругам турецкой элиты. Их называют также турецким Талибаном по причине того, что шейхи часто практикуют такфир в отношении других тарикатов.

В Татарстане имеются последователи джама‘ата «Исмаил Ага». Респонденты, относящиеся к этой ветви, неохотно отвечали на вопросы, касающиеся ритуальной практики. Они ссылались на то, что информация является конфиденциальной и доступна только для членов тариката. Шейх дает каждому последователю свое индивидуальное задание. Среди учеников существует иерархия, которая зависит от того, насколько ученик преуспевает в выполнении своего индивидуального задания ( вирд ). Младший ученик не знает, какое задание дано старшему ученику.

В братстве ветви Халидийа, связанном с другим турецким наставником ‘Абд ал-Баки ал-Хусайни Гавс ас-Сани, тихий уединенный зикр выполняется мюридом в сидячем положении. Сам мюрид прикрывается накинутым сверху платком. В зависимости от состояния мюрида его шейх каждые четыре месяца рекомендует ему увеличивать количество повторений зикра . По словам опрошенного нами последователя тариката, он как раз находился на том этапе, когда ему было рекомендовано увеличить количество повторений зикра : «В первое время долго делать приходится, пальцы не привыкшие. Потом и не замечаешь. Выполняешь, примерно 20–25 минут. Стараешься после утреннего намаза. Если осталось, можно восполнить потом, вечером после работы» [463].

Также в братстве практикуется хатм хваджаган , который подразделяется на большой и малый. Различие между ними заключается в количестве участников и в читаемых формулах. Присутствовать на хатме может не каждый вступивший в тарикат. Предварительно необходимо соблюсти 8 условий ( шарт ), начиная с омовения и заканчивая рабитой . Во время малого хатма люди садятся в круг. В центр круга садится ведущий. 20 камней размером с горох распределяются между участниками, также есть большие камни для ведения счета. Хатм читается с закрытыми глазами. В большом хатме участвуют двое ведущих, один из которых раздает камни: 21 камень дается ведущему для ведения счета, оставшиеся 79 камней распределяются примерно поровну между участниками. За время проведения хатма в целом получается, что только сура «ал-Ихлас» прочитывается 10 000 раз. На проведение хатма в зависимости от количества людей и продолжительности читаемой в конце молитвы уходит от 15 до 20 минут.

В адрес последователей некоторых ответвлений тариката Накшбандийа приходится слышать упреки в том, что ими применяются различные оккультные практики, в частности, в виде «арамейских заклинаний, которые возводят почему-то к халифу ‘Али» [464]. Их также обвиняют в том, что они «прибегают к бытовой магии, в том числе с использованием талисманов и таблиц, идентичных каббалистическим» [465]. По воспоминаниям одного из респондентов, он сам тесно сталкивался с подобными практиками в нурсистской среде в период своих духовных поисков, где, по его словам, «происходят всякие аберрации – практики и молитвы, которые в исламе не практикуются» и «многих знакомых это стало смущать» [466]. По его же словам, «некоторые выпускники турецко-татарских лицеев – способные ребята, которые в свое время проходили интеллектуальный отбор: перешили из мягкого нурсизма в жесткий ваххабизм». Некоторые из них обосновывали это тем, что «не хотят являться пешками в чьей-то игре, обслуживать чьи-то интересы и состоять в неведомо откуда управляемом джама‘ате » [467].

По словам этого же респондента, свойственная накшбандийцам «приверженность караматам (чудесам. – Р. С .) привлекает к ним значительное количество маджнунов , т. е. психически неуравновешенных людей, так как подобное ложное понимание духовности делает людей невменяемыми, одержимыми, помешанными на всяких чудотворствах». Позитивное же воздействие духовных практик, по мнению моего собеседника, очевидно, «когда человек становится благоразумным, испытывает подъем сил для занятий конструктивной деятельностью, а не превращается в бездельника, склоняющегося по углам в поисках чего-то и стремящегося к эпатажу» [468].

Критики отмечают также, что в тарикате Накшбандийа часто нарушается принцип организации линии преемственности. Наиболее явственно, со слов того же респондента, это проявилось в джама‘ате «Сулейманджилар», где распорядителем вакфа после смерти Сулеймана Хильми Тунахана [469]был назначен его зять. В результате получается «формальная, бюрократизированная орденская структура», то есть институт, где есть определенная система практик, но это «не столько тарикат, сколько выхолощенная вывеска, бренд, под которой выступали многие представители этого тариката, где держатся за форму в ущерб смыслу, а начинки тарикатской нет и нет фейза (благодати. – Р. С .)» [470].

Респондент признался, что не готов обсуждать эти вопросы открыто с другими, так как старается бережно относиться к тому пути, по которому тот следует: «Это может выбить из колеи и способствовать тому, чтобы усомниться в исламе» [471]. По его мнению, все вышеперечисленные недостатки не мешают простым последователям тарикатов быть чистыми и праведными. Вместе с тем он заметил, что «принадлежность к определенному тарикату не делает человека плохим» [472].

Хакканийа-Раббанийа

Ветвь тариката Накшбандийа, получившая свое название в честь основателя – шейха Мухаммада Назима Адиля ал-Кубруси ал-Хаккани (1922–2014), относится к числу международных суфийских организаций, которые возникали и формировались вслед за своими главными идеологическими оппонентами – транснациональными сетями радикального ислама. При этом данные организации активно представлены в глобальном информационном пространстве и проявили способность гибко адаптироваться к условиям функционирования в западной культуре. Хакканийа-Раббанийа возникла в Дагестане как региональная суфийская группа. Вскоре ее духовный центр перемещается через Турцию и Сирию на Северный Кипр. С 1974 г. Хакканийа-Раббанийа начинает развивать свою деятельность на Западе, прежде всего в Великобритании, Германии и США [473].