Коллектив авторов - «Ислам, имеющий мирную и добрую сущность». Дискурс о традиционном исламе в среде тюрок-мусульман европейской части России и Крыма

К мусульманам-мигрантам в исламской умме Башкортостана отношение неоднозначное. В 1990‐е гг. мигранты из центральноазиатских государств участвовали в возрождении ислама в республике и в формировании мусульманского духовенства [524]региона, в восстановлении махаллей, зачастую пользовались большим уважением среди населения. Это было связано с представлениями местных мусульман о высоком развитии ислама в Средней Азии [525]. На отношение к мигрантам в обществе повлияли экспертные оценки миграции как источника радикализации мусульман республики в связи с появлением данных об участии мигрантов в деятельности религиозно-политической партии «Хизб ут-Тахрир» [526].

В настоящее время к мигрантам, гражданам стран СНГ и гражданам России из других республик, стало проявляться негативное отношение, особенно у представителей титульного этноса. Оно связано в большей степени с социально-культурными различиями, экономическими причинами, нежели с религиозной практикой. Тенденцию подтверждают два конфликта между представителями мусульманских народов, случившиеся в республике в 2018 г., – между башкирами и чеченцами, башкирами и таджиками, когда этнические различия усугубили заурядный бытовой конфликт и вынесли его в публичное пространство [527].

Настороженное отношение к мигрантам в Башкортостане наблюдается и на уровне государственных учреждений. Как считают в Совете по государственно-конфессиональным отношениям при Главе РБ, места имамов в мечетях РБ должны занимать местные уроженцы, получившие образование в институтах и медресе в России или хорошее образование за рубежом, те люди, которые хорошо знают местные культурные особенности и обычаи и удовлетворяют духовные запросы жителей республики, а не приезжие [528]. Кампания по вытеснению имамов-мигрантов из башкирских общин прошла в 2000‐е гг. Места их чаще всего занимали радикально настроенные местные имамы, вернувшиеся после окончания зарубежных учебных заведений [529]. Согласно стратегии развития духовного управления, одна из принципиально важных задач ДУМ РБ – культурная интеграция мигрантов из других регионов России, стран ближнего и дальнего зарубежья. Исламские традиции региона и башкирский язык должны стать главными факторами объединения инокультурных мигрантов [530].

Организационная структура мусульманской общины Башкортостана

Мусульманская умма Башкортостана в организационном плане представлена двумя официальными религиозными центрами:

– Центральное духовное управление мусульман России (ЦДУМ), возглавляемое Верховным муфтием Талгатом Таджуддином (с 1980 г.), объединяет по Российской Федерации более 2000 мусульманских общин, из которых на территории республики расположены 622 [531];

– Духовное управление мусульман Республики Башкортостан (ДУМ РБ) в настоящее время возглавляет муфтий Айнур Биргалин. Его предшественник, муфтий Нурмухамет Нигматуллин, руководил духовным управлением с 1992 по 2019 г.; с 1994 по 2017 гг. являлся сопредседателем Совета муфтиев России под руководством Равиля Гайнутдина. ДУМ РБ объединяет 773 общины на территории республики [532].

По данным на 2020 г. в республике работали 1173 мечети. На 1395 мусульманских общин приходится 1275 имам-хатибов. 77 мечетей не имеют постоянных служителей культа. Многие имамы обслуживают по две-три мечети. Фиксируется многолетняя нехватка имамов, большинство из которых люди преклонного возраста (65–70 лет) [533].

В ряде районов республики наблюдается рост сторонников «неофициального» ислама. Наиболее многочисленными «неофициальными» религиозными группами являются салафиты и так называемые хакканиты (последователи накшбандийского тариката Хакканийа). Основной идеолог движения – Назим ал-Хаккани (1922–2014) [534], после его кончины – преемник, сын шейх Мехмет Адиль.

Самопровозглашенный лидер салафитов республики Ишмурат Хайбуллин возглавлял объединение «Шура мусульман Башкортостана» [535](в 2017 г. самораспустилось и объявило о продолжении деятельности членов своей организации в структурах официальных муфтиятов). Своими религиозными центрами башкирские салафиты считают Египет, Саудовскую Аравию, Кувейт, они поддерживают тесные связи со своими единомышленниками в Казахстане.

Неосуфийская группа – тарикат Хакканийа функционирует под руководством Салавата Кильдина, бывшего государственного служащего и генерального директора Государственной телерадиокомпании «Башкортостан». Идеи неосуфизма оказались наиболее востребованы среди творческой и научной башкирской интеллигенции, ряда бизнесменов и политических деятелей. Религиозным центром движения является г. Лефка (Турецкая Республика Северного Кипра), башкирские адепты регулярно его посещают. Лидеры группы называют себя приверженцами «традиционного ислама» [536], принимали активное участие в деятельности башкирских национальных организаций. Тарикат популярен преимущественно в южных и восточных районах Республики Башкортостан.

Представители суфийских тарикатов Накшбандийа и Шазилийа, считающие себя мюридами шейхов Дагестана, также не связывают свою деятельность с действующими в республике муфтиятами. К «традиционному исламу» относят суфизм своих тарикатов [537].

Необходимо упомянуть о росте влияния на местных мусульман азербайджанских и иранских шиитов, не столь заметных в общественной жизни республики. В социальной сети «ВКонтакте» образована группа «Шииты Башкортостана», участниками которой являются 670 человек [538]. В уфимской мечети «Хамза» ежегодно проводятся траурные мероприятия в неделю Ашуры, на этом их активность ограничивается.

Из радикальных организаций, признанных террористическими в Российской Федерации, в республике ведут деятельность сторонники «Исламского государства», «Джебхат ан-Нусра», «Хизб ут-Тахрир», «Таблиги Джамаат». Появление термина «традиционный ислам»

Впервые о традиционном исламе заговорили представители религиозных организаций РФ в 1990‐е гг. в связи с ростом зарубежного радикального влияния на российских мусульман и возникшей необходимостью отделения радикального толкования ислама от мирного. Авторство термина «традиционный ислам» приписывают муфтию ЦДУМ России Т. Таджуддину [539]. Термин также нашел применение в борьбе религиозных деятелей за общины и передел исламского пространства в 1990‐е гг. Понятие «нетрадиционный ислам» использовалось руководством распадающегося Духовного управления мусульман Европейской части СССР и Сибири для характеристики религиозных взглядов оппонентов [540]. Так термин «традиционный ислам», ориентированный на аудиторию постсоветских верующих, закрепился и продолжает существовать. Его взяли на вооружение и другие российские муфтии, а также чиновники и публицисты, что привело к широкому распространению этого понятия в информационном пространстве.