Мустафа Акийол - Исламский Иисус. Как Царь Иудейский стал у мусульман пророком

И не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот,

Царствие Божие внутрь вас есть [593].

Этот знаменитый новозаветный отрывок стал основой для одной из ключевых тем христианства: превращения царства политического в царство духовное. Последнее, как пишет один христианский комментатор, – это царство, «воздвигнутое в сердцах людей, состоящее в подчинении их воли воле Божьей, а умов – законам Его» [594].

Такое деполитизированное Царство, возможно, казалось фарисеям и особенно зилотам слишком конформистским. Однако Иисус не провозглашал: «Нет у нас Царя, кроме кесаря», – как некоторые из его иудейских врагов [595]. Иными словами, то, что он не искал конфронтации с Римом, не означает, что он подчинялся Риму. Более того, дальнейшее показало, что он выбрал правильный метод. Война зилотов за политическое царство лишь навлекла на иудеев беду, вызвав со стороны Рима жестокий отпор. А мирный поиск духовного царства, напротив, не только выжил, но и завоевал множество сердец и душ в самом Риме.

Если мы переместимся из Иудеи I века в сегодняшний мусульманский мир, то увидим, что последний также охвачен нетерпеливым ожиданием Царства Божьего, которое здесь именуется Халифатом. Именно национальная теократия, как верят некоторые мусульмане, сможет одолеть и изгнать современных римлян и их приспешников и принести славу умме.

Некоторые мусульмане просто надеются на установление Халифата как на некую отдаленную утопию: таких можно назвать «консерваторами». Другие активно работают над приближением этой утопии путем политических действий, чем заслужили себе ярлык «исламистов». Наконец, есть меньшинство, приверженное идее вооруженной борьбы, – они называются «джихадистами». И среди джихадистов лишь ИГИЛ – крайне радикальная группировка, чьи методы для подавляющего большинства мусульман неприемлемы, – в 2014 году объявила, что Халифат уже здесь.

Но точно ли мусульманам необходим Халифат? Для большинства исламистов и джихадистов ответ – твердое «да». В сущности, восстановление Халифата для них – не только надежда, но и долг. «Установление Халифа – обязанность мусульман всего мира, – утверждает современный исламистский источник. —

Исполнять этот долг, как и все, что предписано мусульманам Аллахом – наша прямая обязанность, здесь не место сомнениям и колебаниям» [596].

Однако другие мусульмане считают, что Халифат – термин, предполагающий «преемство» пророку Мухаммаду на посту политического лидера мусульман, – был просто исторической формой существования мусульманской общины, что ничего священного или религиозно-обязательного в нем нет. В начале XX века это убедительно доказывали египетский ученый Али Абдель Разик и турецкий ученый Сейид Бей, а затем ту же мысль развивали многие реформистские мыслители. Энергию ислама, согласно этим мыслителям, необходимо сосредоточить не на установлении какой-то конкретной формы государства, а, скорее, на продвижении мусульманских ценностей в любом государстве, обеспечивающем мусульманам безопасность, достоинство и свободу. А управлять мусульманскими сообществами должны демократически избираемые лидеры и парламенты [597].

Эта реформистская аргументация, возможно, противоречит некоторым текстам исламской традиции, однако у нее есть основа в самом главном тексте ислама – в Коране. Здесь термин «халиф», который часто переводится как «наместник», употребляется девять раз в разных стихах, однако не как определение политического строя у мусульман [598]. Смысл его совершенно иной: оно используется для описания человеческой природы. В одном знаменательном отрывке из Корана сам Бог провозглашает онтологический «халифат» во время риторического диалога с ангелами:

В этой поразительной истории о происхождении человека Адам, первый человек, предстает как халиф , то есть наместник Бога, поскольку он научен «всем названиям вещей», но также несет в себе возможность «посеять нечестие [на земле] и пролить кровь». Некоторые мусульманские мыслители истолковывают это как способность человека учиться и мыслить, а также свободу выбирать между добром и злом.

Однако Адам не единственный наместник: наместниками являются и все его дети – иными словами, весь род человеческий. «И это – Он, Кто сделал вас преемниками [халиф] на земле, – гласит один стих Корана, – Он одних по степеням возвысил над другими, чтоб испытать вас тем, чем Он вас наделил» [600]. А другой стих объявляет: «Он – Тот, Кто вас преемниками [халиф] сделал на земле: кто был неверным – против них неверие их обратится» [601]. Итак, неверующие – тоже наместники, ибо получили Богоданные способности разума и свободной воли, но неправильно ими распоряжаются.

Короче говоря, халифа в Коране – метафизическое понятие, представление об особом месте человека среди творений Божьих. Неудивительно, что ранние мусульманские экзегеты не видели связи между этим метафизическим понятием и политическим институтом под названием Халифат, сперва возглавляемом друзьями и соратниками Пророка, но скоро превратившимся в наследственную монархию [602].

Поэтому для современных мусульман вполне возможно отказаться от преданности Халифату как политической идее и вместо этого стремиться стать лучшими халифами на земле – как личностям, наделенным от Бога уникальными способностями и уникальной ответственностью. Иными словами, для мусульман вполне возможно думать, что Халифат – не здесь и не там, а внутри нас.

Второй страстью иудеев во времена Иисуса был иудейский закон, или Галаха, что буквально означает «путь». Галаха, основанная на детальных предписаниях Торы, представляла собой обширный свод правил, регулирующий все стороны жизни иудея, от молитв до пищевых запретов и уложения о наказаниях. Последнее, по современным стандартам, было весьма суровым: так, блудников и богохульников побивали камнями.