Мустафа Акийол - Исламский Иисус. Как Царь Иудейский стал у мусульман пророком

Однако еще более сжато говорит Коран об Иове (Айюбе), чья история рассказывается очень вкратце, или об Илии (Ильясе), Елисее (Альясе) и Иезекииле (Зул-Кифле), которые только упоминаются [585]. Первые поколения исламских ученых отмечали эту скудость сведений и давали ей объяснение, на которое намекает и сам Коран: сведения обо всех этих пророках следует черпать из до-Коранической литературы – Торы, Псалтири и Евангелия. Ведь Коран постоянно ссылается на эти писания и восхваляет их. Более того, он заповедует пророку Мухаммаду, а значит, и всем мусульманам: «…спроси людей, которые Писание читают, что было послано им прежде, до тебя» [586].

Этот совет Корана побудил многих ранних исламских ученых к исследованию иудейских и христианских текстов, в том числе и для того, чтобы узнать в подробностях истории пророков, о которых Коран упоминает лишь мельком. Возникла целая школа, названная Изра’илият, что буквально означает «израильтяне». Этот термин указывает лишь на иудейские источники, однако важным подспорьем для этих ученых были и источники христианские, получаемые в том числе от новообращенных в ислам из иудаизма и христианства. В эпоху Омей-ядов и ранних Аббасидов Изра’илият внесли большой вклад в мусульманскую литературу и культуру: «Рекой орошали они мусульманские земли, – поэтически отмечает один турецкий ученый, – и помогали прорасти новым всходам» [587].

Одно из важных имен в этой традиции – Ахмед аль-Якуби (ум. 897), прославленный ученый эпохи ранних Аббасидов. Он написал «Тарих ибн Вадих» – масштабный труд по мировой истории, разделенный на два тома: первый из них посвящен до-исламской древности, второй – истории ислама. Особенно примечателен здесь раздел, посвященный Иисусу, – не только из-за своего объема, но и благодаря обширным заимствованиям из всех четырех канонических евангелий, а также из раннехристианской экзегетической традиции. Аль-Якуби, благочестивый мусульманин, очевидно, не видел никакой проблемы в том, чтобы изучать историю Иисуса по христианским источникам – лишь «внося в нужных местах исламские коррективы» [588].

Однако аль-Якуби принадлежал к одному из последних поколений, проявлявших интерес к до-Кораническим писаниям. По мере укрепления исламской ортодоксии все «чуждые» источники мудрости оттеснялись на задний план. Изра’илият все более превращались в некое отклонение в то, что требовалось очистить или устранить, – так же, как постепенно маргинализировались и теряли уважение фальсафа, то есть философы.

Так исламская мысль замкнулась в себе. Вслед за этим неизбежно наступил застой. Осознание этого застоя и попытки его преодолеть начались только в конце XIX века, когда критически настроенные мусульмане осознали свое отставание от современного Запада и начали искать интеллектуальные источники для реформ. Возрождение фальсафа, то есть рационального мышления, часто – и справедливо – рассматривалось как шаг вперед. Однако и Изра’илият могли бы открыть для мусульман новые горизонты, хотя об этом вспоминают и говорят очень редко – пробел, который я постарался отчасти заполнить этой своей книгой.

Среди реформаторов XIX века был один, предпринявший особенно значительный шаг в этом направлении: египетский ученый Мухаммед Абдух, чье аллегорическое истолкование второго пришествия Иисуса я упоминал в предыдущей главе. Правда, Абдух критиковал Изра’илият за внимание к неканоническим иудейским и христианским мифам. Однако он интересовался Библией, отмечая, что тексты предшествовавших писаний вовсе не «испорчены», как традиционно принято было понимать утверждения Корана по этому вопросу. В Коране, писал Абдух, говорится только, что иудеи и христиане «испортили» истолкование своих писаний, а не сами тексты [589]. Он даже добавлял к этому, что некоторые мусульмане точно так же «портят» истолкование собственного писания – Корана [590].

Абдух умер в 1905 году. Среди его египетских учеников был Аббас Махмуд аль-Аккад (ум. 1964), прославившийся в своей стране как журналист, критик нацизма и коммунизма, а также автор биографий четырнадцати известных людей – включая своего учителя Абдуха, но также Авраама, Мухаммада и Иисуса. Об Иисусе он в 1953 году выпустил книгу «Абгарийят аль-Масих», то есть «Гений Мессии»: книга эта стала в Египте бестселлером как среди мусульман, так и среди христиан. Книга эта важна не только тем, что прекрасно написана: это первая современная мусульманская история Иисуса, основанная не только на Коране, но и на новозаветных евангелиях.

Одно из прозрений аль-Аккада – в том, что Иисус пришел в израненный иудейский мир, распавшийся на секты, ни одна из которых, на его взгляд, не предлагала иудеям так необходимое им религиозное обновление. Иисус пришел с «призывом» (Завах) к своим собратьям по вере сосредоточиться на духе закона, а не на сухой букве. «Иисус сделал этику более человечной, – писал аль-Аккад, – сосредоточив внимание на мотивах человека, а не на скрупулезном исполнении закона» [591]. Когда большинство иудеев не приняли этого призыва, он переместился в языческий мир и дал начало христианству, что и неудивительно: ведь этот призыв универсален и понятен всему человечеству.

Аль-Аккад несомненно сознавал сходство тогдашнего иудейского кризиса с мусульманским кризисом нашего времени. Как человек, «искренне приверженный исламу», лучшее будущее для него он видел в реформе – в движении прочь от законничества, в сторону разума, свободной воли и духовности. И как и его учитель Абдух, предвидевший «обновление исламского закона и поведения мусульман на основе фигуры Иисуса», аль-Аккад также считал Иисуса источником вдохновения для такой гипотетической реформы [592].

Разделяя это убеждение, я полагаю, что учение Иисуса, обращенное к его собратьям-иудеям, может дать нам, мусульманам-реформистам, руководство, прежде всего в двух направлениях. Первое – Царство Божье, то, что мусульмане называют Халифатом. Второе – религиозный закон, который мусульмане называют Шариатом.

Как мы уже видели, многие иудеи во времена Иисуса стремились к грядущему Малкута де-Адонаи, то есть Царству Божьему. Они представляли его себе как свободный, независимый Израиль под властью Мессии, который победит и изгонит ненавистную Римскую империю. Иными словами, Царство Божье мыслилось как национальная теократия и победа над иноземной оккупацией.

Нетерпеливо ждали Царства Божьего и молились о нем фарисеи. Их радикальное крыло, зилоты, в борьбе за ту же цель предпринимали более активные шаги: мятежи и убийства или, как сказали бы мы сейчас, боевые действия и терроризм. Но Иисус принес новое определение Царства Божьего. Вот что мы читаем в Евангелии от Луки: