Эдит Штайн - Наука Креста. Исследование о святом Хуане де ла Крусе

Все это величие наполняет «Бездонные сознания пещеры». Под этим подразумеваются силы души, память, разум и воля. «Они тем глубже, чем больше даров благодати способны вместить в себя». Только бесконечное может наполнить их. Насколько большие страдания они испытали, когда были опустошены, настолько же великим блаженством они наслаждаются теперь, когда наполнены Богом. Они не ощущали немыслимой пустоты своих познавательных способностей, пока не опустошились, не очистились и не прояснились от своей привязанности к творению. Малейшая мелочь, к которой они прилепляются, делает их нечувствительными, так что они «перестают ощущать вред, который причиняют себе, не замечают, как теряют дары благодати, и не осознают своей познавательной способности… Несмотря на их способность познания неизмеримых благ, малейшая причина может так обворожить их, что они теряют способность принимать в себя эти блага… Если же они пусты и очищены, то жажда, голод и тоска духовного свойства становятся невыносимы. У каждой из этих “пещер” глубочайший желудок, а потому они испытывают и глубокую боль, ибо та пища, которой им недостает, так же непостижима: ведь это… Сам Бог. Это глубокое ощущение (голода и жажды) появляется, как правило, в конце просвещения и очищения души…». Когда духовная потребность очищается от всего тварного и всех привязанностей, то душа вместо своего естественного образа принимает Божественный и обладает пустым приготовленным пространством. Но поскольку Божественное пока не передает Себя в единении, она ощущает «такую боль, которая больше смерти, особенно если через какую-нибудь щель или окно проникает Божественный луч, а Бог при этом не сообщает ей Себя. Таковы души, которые страдают от неистовства любви и не желают долго оставаться в таком состоянии; они хотят либо получить желаемое, либо умереть».

Первая пещера – это разум, его пустота – жажда Бога и потребность в Божественной мудрости. Вторая пещера – это воля, алкающая Бога и стремящаяся к совершенству в любви. Третья пещера – это память. Она томима желанием обладать Богом. То, что эти пещеры могут охватить, есть Бог. И поскольку Бог глубок и бесконечен, то в некотором смысле и их способность принятия бесконечна, их голод и жажда бесконечны, их уничтожение и боль – смерть без конца. Даже если эта боль еще не так глубока, как в иной жизни, все же она дает живое представление о ней, поскольку душа уже прошла необходимое приготовление, чтобы принять в себя полноту жизни. Но поскольку эти тяготы имеют свой исток в любви, для них нет смягчения. «Чем больше любовь, тем нетерпеливей мечтает она об обладании Богом. Она надеется на это каждый миг в томительном стремлении».

И все же если душа истинно требует Бога, то уже владеет Тем, Кого любит, и кажется, что она больше не может испытывать боль. «Ибо то, “во что желают проникнуть Ангелы” (1 Пет 1, 12), свободно от боли и боязливой тоски, и потому они уже обладают этим… Обладание Богом вселяет блаженство и удовлетворение. А потому в своем стремлении душа должна испытывать тем больше блаженства и удовлетворения, чем оно сильней, ибо тем больше живет в обладании Богом; и потому она не испытывает ни боли, ни страдания».

Здесь можно заметить, что «обладание Богом» понимается двояко: обладание по благодати и посредством единения. Они относятся друг к другу, как обручение и бракосочетание. При обручении приходят к соглашению, жених и невеста время от времени навещают друг друга и обмениваются подарками, но взаимное отдание личности и единение произойдут только во время бракосочетания. Таковы при совершенном очищении души воля Бога и ее собственная, в свободном согласии ставшие едиными. Тогда душа обладает «всем, что можно достичь с помощью воли и благодати, то есть Бог вложил в бытие души Свое истинное бытие и полноту Своей благодати. Таково возвышенное состояние духовного обручения души со Словом Божиим. Тем самым Жених дарует ей большую благодать и часто посещает с большой любовью…». То, что ей при этом выпадает из возвышенных знаков благодеяния, однако, несравнимо с теми, которые бывают при мистическом бракосочетании. Это лишь подготовка к ним, поскольку для них необходимо не только очищение от всякой тварной зависимости, но и подготовка испытаниями и дарами, чтобы душа становилась все прекрасней, чище и ясней и была достойна столь возвышенного единения. При этом в одном случае требуется больше времени, чем в другом. Подготовка совершается через помазание Святого Духа. Если это помазание «уже очень возвышенно… то порывы тоски в пещерах души становятся крайне сильными и нежными… поскольку они еще глубже связывают душу с Богом, делают ее более страстной по отношению к Нему и притягивают к Нему с более тонкой чувствительностью, так что и сама тоска становится тоньше и глубже. Ибо тоска по Богу является подготовкой к единению с Ним». Помазания Святого Духа «так возвышенны и нежны, что пронизывают самую основу души… так что она расплывается в сладости; но одновременно и боль и полная томления жажда при неизмеримой пустоте пещер становится бесконечной». И все же чем утонченней было приготовление, тем совершенней сознание души будет наслаждаться обладанием при бракосочетании. «Под сознанием души понимается способность и сила самой сути души познавать предметы духовной сферы и наслаждаться ими; тем самым она познает мудрость, любовь и самоотдачу Бога». Свои силы душа называет «глубокими пещерами сознания», поскольку именно в них она познаёт величие мудрости и совершенства Бога. И «когда она чувствует, что они вобрали в себя глубокие познания и потоки лучей от огненных светильников, то осознаёт, что в них присутствует большая сила познания и глубина. И глубина эта соответствует всем тем различным вещам, что она принимает от Бога: познаниям, сладостям, радостям, наслаждениям и т. д.» Подобно тому как фантазия является местом хранения и архивом образов и форм сознания, «также и общее сознание души как место хранения и архив величия Божия освещается и обогащается в той степени, в которой оно участвует в этом возвышенном и блистательном обладании». Когда-то оно было слепым и темным, то есть пока душа не была освещена и просвещена Богом. Телесное око не может видеть ни когда темно, ни когда оно само слепо. Так и душа при самом остром зрении не может ничего познать, если Бог, ее свет, не осветит ее. И наоборот: если ее духовное око ослеплено грехом или желанием чего-либо тварного, то напрасно на нее струится Божественный свет. Она не осознает свою собственную темноту, то есть незнание. От мрака греха следует отличать темноту: невинное незнание о естественных и сверхъестественных вещах. Также и сознание души перед единением было в двойном смысле затемнено. Ибо, пока Бог не сказал слов: «“Да будет свет!” – тьма парила над пещерами души. И чем бездонней сознание и его пещеры, тем глубже и черней его мрак по отношению к сверхъестественным вещам, пока Бог, Его свет, не просветит его. Оно не может поднять глаз к свету и мысленно охватить его, поскольку не знает, каково это, ибо еще ни разу не видело его, а потому и не может испытывать никой потребности в том. Скорее оно будет желать тьмы, поскольку знает, какова она». Но если же Бог наделил душу светом благодати, то око ее духа будет освещено и открыто для Божественного света. И как раньше «ночь ночи открывала знание» (ср. Пс 18, 3), так теперь одна бездна благодати призывает другую, то есть преображение души в Боге. Когда свет Бога сольется со светом души, естественный свет души соединится со сверхъестественным светом Бога, и будет светить лишь сверхъестественный.