Фридрих Георг Юнгер - Совершенство техники

Механики определяют работу как энергию, которую затрачивают преодолевая сопротивление определенной силы. Чем больше преодолеваемое сопротивление, чем больше силы затрачивается на его преодоление, чем длиннее расстояние, на котором действует эта сила, тем больше величина произведенной работы. Это звучит более приземленно. Куда уходит преодолеваемое сопротивление, можно понять, исследовав отношения между аппаратурой и организацией. Почему сети механической работы все безжалостней затягивают человека в свои путы, почему распорядок работы постоянно ужесточается? И почему в некоторых государствах существуют концентрационные и трудовые лагеря, в которых томятся миллионы подневольных работников? Потому что идет дальнейшее развитие процесса потребления. Теперь уже все оказывается вовлеченным в бурную промышленную деятельность, в ее истребительный процесс. Вследствие этого все скоро будет окончательно истреблено, так что ничего больше не останется. Какая бедность, какая растущая нищета! И как же эта всеобщая нищета торопится все ухватить, как ловко она прикрывается громким названием! К процессу в целом, замечает Ницше, работа человека не имеет отношения, так как «не существует всеобщего процесса (в смысле системы)». Но очевидно, что таковой (хотя и временно) может сложиться, и может появиться то, что Ницше называет «солидарностью колес». Если рассмотреть работу как планетарное явление, как процесс, осуществляемый всем человечеством, и принять работу как критерий человеческой оценки, то станет очевидной поразительная бессмысленность происходящего. Вглядимся же попристальнее в человека, целиком растворившегося в рабочем процессе. Для этого, кажется, мы собрали достаточно материала, если не ошиблись в своих наблюдениях. Между техническим коллективом и послушно работающим в его условиях человеком должно существовать определенное соответствие. Централизованный функционализм организации труда достиг той степени развития, когда его черты наложили отчетливый отпечаток на человека. Здесь представлены все разновидности ущербного специалиста: специалисты-ученые, специалисты-техники, специалисты-рабочие.

Основывать суждение о человеке исключительно на его полезных качествах, оценивать человека в зависимости от его приспособляемости, применимости для определенного дела и от возможной отдачи значит мерить его мерой отдельных частных способностей, присущих или привитых ему обучением. Здесь от него требуются только полезные навыки, только польза, которую можно из него извлечь, и соответственно этим требованием все воспитание, обучение и образование человека нацелены на то, чтобы сделать из него полезное и готовое к использованию существо, необходимое для рабочего процесса и его функций. Человек должен целиком раствориться в рабочем процессе. Избыточная сила, которую он может потратить сам на себя, оказывается тут совершенно нежелательной, в конечном счете, она только мешает его работе, которая, становясь все более механической, требует от человека определенных механических добродетелей. Необходимо перекраивать человека соответственно рабочим функциям. Следовательно, человека нужно приводить в соответствие с нормативными требованиями, то есть он должен подвергнуться тому же процессу нормирования, который задается аппаратурой. Это нормирование сводится к тому, что человек при максимальной полезности должен проявлять минимум сопротивляемости, упрямства и своеволия, причем он должен также довольствоваться минимальным вознаграждением. В него вкладывается ровно столько средств, сколько необходимо для возможности его использовать согласно заведенному порядку; замена использованного работника происходит к концу жизни, когда от него не остается ничего, кроме пустого места. Он не должен накапливать ничего такого, что пошло бы на пользу не рабочему процессу, а ему самому. Все неблагоприятно влияющие на производство факторы, причиной которых он является, подлежат устранению. Вопрос стоит только таким образом: до какой степени можно довести его эксплуатацию и использование в интересах поставленных задач и целей. Ответ гласит, что эксплуатация может быть тем сильнее, чем ближе механическое нивелирование подводит человека к минимальному уровню условий существования. Равенство и единообразие развиваются параллельно, так как выравнивание различных уровней приводит к единообразию. Диалектический процесс, приводящий к выравниванию уровней, заканчивается, когда достигается минимальный уровень. Опыт показывает, что чем централизованней производится эксплуатация, тем меньше она встречает сопротивления. В этом нет ничего удивительного, так как человек и без того уже поставлен в условия, в которых сопротивление безнадежно. Приспособление к механическим требованиям путем нормирования, которое человек позволил над собой произвести, ослабляет его сопротивляемость, и он уже не способен вступать в борьбу с процессом, жертвой которого сделался. К тому же возможности репрессивных мер достаточно велики для подавления любого сопротивления. Но чем более управляемым становится происходящий процесс, тем реже появляется необходимость в применении насильственных мер. Все тотчас же получает широкое одобрение. Стоит убедить человека в том, что он работает не на эксплуататоров и эксплуататорский строй, а на коллектив, как сразу уменьшаются трения, возникающие в ходе работы. А то, что это вполне удается, видно по изменившемуся пафосу и этосу труда, когда несчастный Сизиф начинает вдруг идеализировать свой статус рабочего и сам внутренне соглашается на навязанное ему положение эксплуатируемого. Тогда-то и устанавливается consensus omnium, {210}и это может служить показателем того, что минимальный уровень уже достигнут. Критика умолкает в обстановке кипучей трудовой деятельности. Никто уже не пытается подвергнуть действия коллектива исследованию, анализу, проверке и учету. Но поскольку коллектив не может делать ничего, кроме того, что делал прежний капиталист и частный эксплуататор, поскольку он продолжает процесс эксплуатации, потребления и истребления ресурсов в многократно увеличенных масштабах, то в результате возникает затруднительная ситуация, в которой мы сейчас и оказались. Различие между частной и коллективной формой эксплуатации состоит, главным образом, в росте потребления. Рабочий процесс и методы работы в обоих случаях одинаковы. Методы совершенствуются, развиваясь в сторону механического функционализма, последний же усиливается в той степени, в какой снижается эффективность эксплуатации. Когда она снижается, приходится усиливать эксплуатацию.