Мир Авиации 2003 03

Особенно нелепо смотрелся на Кавказе вертолёт-целеуказатель Ка-29, оказавшийся в несколько раз более шумным, чем Ми-8 или Ми-24. В итоге он демаскировал всю ударную группу, за что местные вертолётчики окрестили эту процессию «в бой с барабаном». В целом же Ка-50 не оказали никакого влияния на обстановку в Чечне, решая лишь свои узкие задачи, сводившиеся к опробованию комплекса вооружения «в условиях, приближенных к боевым». По словам очевидцев, за полтора месяца, проведённых «Акулами» в ОГВ(с), не было ни одного случая, чтобы по ним открывался ответный огонь. То ли цели для ударов выбирались соответственные, то ли кампания в российских СМИ подействовала на боевиков устрашающе. Похоже, выводы боевого применения Ка-50 в Чечне были сделаны довольно-таки неоднозначные — почему-то именно после боевого крещения Ка-50 был наконец-то принят на вооружение его главный конкурент Ми-28.

Куда более значимое событие произошло в августе 2001 г., когда из того же ЦБП в Торжке прибыли сразу четыре ночных вертолёта Ми-8МТК0, недавно выпущенные Казанским заводом. Старожилы ОГВ(с), не видевшие новой техники уже лет десять, были «в полном отпаде». Все четыре «ночника», в одинаковом с иголочки камуфляже, лишённом опознавательных знаков, номеров и каких-либо ещё индивидуальных признаков, выглядели как новорожденные близнецы. Соответственно, сразу же по прибытии вертолётов в Ханкалу, аэродромная братия окрестила их «телтузиками» (позже прозвище прилипло и к их экипажам), а высшим шиком среди местных солдат и офицеров стала фотография на их фоне. Помимо ночной прицельно-навигационной системы с радиолокатором и приборами ночного видения, Ми-8МТКО несли полный комплекс «афганских» доработок, в том числе ЭВУ. Их комплекс вооружения был унифицирован с Ми-24П и включал, помимо блоков Б- 8В-20, по 8 ПТУР «Штурм» на каждой машине, хотя практически эти ПТУРы обычно не использовались. «Телепузики» немедленно включились в напряжённую боевую работу, вылетая каждую ночь на разведку местности и сразу же атакуя обнаруженные цели. Первоначально ими управляли экипажи ФСБ, но уже в сентябре на них переучились по несколько армейских и «э'мвэдэшных» экипажей — из числа лётчиков 1-го и 2-го классов. По неоднократным утверждениям в отечественных СМИ, эти вертолёты «охотятся за лидерами крупных бандформирований», но главной их задачей по-прежнему остаётся патрулирование «от заката до рассвета». С момента их появления никто не ездит ночью по Чечне с зажжёнными фарами. К началу 2002 г. вся четвёрка находилась в Ханкале, причём два действовали в интересах командования ОГВ(с), а ещё два подчинены МВД. «Эх, эскадрилью бы таких!» — приговаривал с тоской генерал Трошев. Увы, но поступления на Северо-Кавказский ТВД эскадрильи ночных Ми-8 он так и не дождался. Более того, к началу 2003 г. на ТВД, по некоторым данным, осталось 2 или 3 Ми- 8МТКО из 4. Согласно непроверенным данным, 1 или 2 «телепузика» либо были отправлены на завод для планового ремонта двигателей и прицельно-навигационного комплекса, либо их отозвали в Торжок для подготовки экипажей и «обобщения боевого опыта». Последнее время в ОГВ(с)на уровне слухов циркулирует информация о том, что МО РФ, якобы, приняло-таки решение о доработке в процессе капремонтов под стандарт Ми-8МТКО еще нескольких десятков «восьмерок». Якобы, на это даже нашли средства. По другим сведениям, серию Ми-8МТКО должен построить завод в Казани, но исключительно на экспорт.

В остальном, к зиме 2002–2003 гг. количество боевых вылетов российской авиации в Чечне было сокращено до минимума. Одна из причин — данные разведки о том, что на руках у различных полевых командиров имеется еще как минимум несколько ПЗРК «Игла». А довольно чувствительные потери российских вертолетов в Чечне осенью 2002 г. заставляют командование воспринимать исходящую от «Игл» угрозу всерьез.

Вторая причина — прошедший в Чечне референдум и демонстративный вывод из республики ряда воинских подразделений, обозначившие курс Кремля на постепенное свертывание боевых действий. Понятно, что на фоне этих мер чрезмерная активность федеральной авиации была бы неправильно понята, особенно на западе.

Кроме того, в конце 2002 г. Армейскую авиацию РФ ликвидировали как род войск, передав ее личный состав и технику в состав ВВС. Эта передача сопровождалась ревизией матчасти на предмет остаточного ресурса. Не исключено, что значительная часть вертолетного парка будет или списана на запчасти, или модернизирована.

В начале 2003 г. в Ханкале в состоянии постоянной готовности к вылету всегда находились несколько экипажей Ми-24 и Ми- 8, но взлетали они только в случае крайней необходимости (например, если должна быть обеспечена экстренная эвакуация раненых или срочная огневая поддержка). В январе 2003 г., возле одного из населенных пунктов Веденского района, в разгроме бандгруппы численностью свыше 20 человек принимали участие 3 вертолета — это был случай самого массированного применения вертолетов в Чечне за последнее время. Практику постоянного патрулирования пар Ми-24 отменили, сократилось и количество вылетов штурмовиков Су-25. При этом нельзя сказать, что вследствие всех этих мер российская авиация в Чечне перестала нести потери. Самые свежие примеры такого рода — гибель 20 марта 2003 г. сразу двух экипажей Ми-24, разбившихся в горах, а также потеря 6 июля 2003 г. в районе Бачи-Юрта вертолета Ми-8МТ (5 погибших, 14 раненых), возможно, сбитого автоматным огнем с земли. Увы, война продолжается, и с этим ничего не поделаешь…

1. В Чечне российскими ВВС применяется откровенно «вчерашняя» техника и соответствующие технике боеприпасы (со складов поступают в части бомбы и НАРы с маркировкой 50-60-х годов). Даже бортовые арсеналы Ка-50 и Ми-24 мало чем отличаются, как в плане номенклатуры оружия, так и в плане его возможностей. Новыми управляемыми ракетами и управляемыми авиабомбами (применялись, в частности, с Су-25Т) мало кто обучен пользоваться (сказался 10-летний спад в боевой подготовке ВВС, когда никто толком не летал). Тем не менее, против откровенно слабого в плане ПВО противника этого, в большинстве случаев, достаточно.

2. Небоевые потери авиатехники в Чечне явно превышают боевые, причем в большинстве случаев виноват «человеческий фактор».

3. Тактика ВВС РФ в Чечне на протяжении обеих кампаний (1994–1996 и 1999–2003 гг.) довольно примитивна и по отношению к афганской кампании является явным шагом назад. Здесь немаловажную роль играет боязнь начальников ответственности за поте ри. В результате, например, Су-25, создававшийся как самолет поля боя, применяется с 4000 м (т. е совсем “не по назначению”) — конечно же, в ущерб эффективности.