История авиации 2001 01

Не забыты были командованием и качества «следопыта», проявленные Михаилом еще под Курском. Забегая вперед, должен сказать, что всего за войну советский ас выполнил 91 вылет на воздушную разведку. Как отмечалось в представлении на звание Героя Советского Союза, «проявил себя отличным разведчиком, дерзким и решительным, умело сочетающим эти качества с трезвым расчетом. Проявлял разумную инициативу с целью точнее выполнить задание, что в тылу врага всегда сопряжено с огромным 2риском. Оказал неоценимую услугу наземному и воздушному командованию в цели выбора главного удара.». Только за вылеты, осуществленные в рамках подготовки к Белорусской наступательной операции, старший лейтенант Кибкалов получил три благодарности от командующего 6- й Воздушной Армии.

Как отмечалось выше, вылеты на разведку были смертельно опасным предприятием. Ушедшей в глубокий вражеский тыл паре истребителей рассчитывать можно было только на свои силы. У немцев же к этому времени уже широко применялась радиолокация и система опознавания «свой-чужой», что позволяло эффективно наводить перехватчики, которые могли, используя данные наземных РЛС, построить атаку по всем правилам (со стороны солнца, из-за облаков, сзади-снизу или сверху) сообразуясь с обстановкой.

Правда, как принято считать сейчас у некоторых «авиационных специалистов», такие вылеты почти наверняка гарантировали встречу с воздушным противником и, при известном мастерстве, увеличение личного счета, наград и т.д., и т.п. Определенный элемент логики в подобных рассуждениях безусловно есть, но необходимо принимать во внимания ряд объективных факторов, серьезно осложнявших наращивание личных счетов «следопытами». Как правило, разведывательные данные требовалось добыть любой ценой, а ввязывание в бой серьезно снижало шансы на успешное возвращение. К тому же, подтверждения на сбитые далеко за линией фронта самолеты, как правило, отсутствовали и в летную книжку эти успехи не заносились, и на получение «внеочередных» наград не влияли. А потому можно только догадываться, сколько побед, так и не было занесено на счет Михаила Кибкалова, если только летом 1944-го он получил подтверждения на восемь сбитых в 15 воздушных боях произошедших в ходе разведывательных вылетов.

Так, 6 июня 1944 г. вылетев на разведку района Ковель-Любомль-Тужиск, пара Як- 9Д, возглавляемая лейтенантом Кибкаловым, была перехвачена четверкой Bf109G-6. Внезапная атака немецким летчикам не удалось, и те попытались навязать паре «Яков» бой на вертикалях. Наши летчики находились примерно на 2000 м и, к удивлению численно превосходящего противника, приняли вызов. В ходе 10-минутного боя на очередном боевом развороте один из «мессеров» угодил в прицел Михаила. Стряхнуть быстро «ивана» с хвоста «гансу» не удалось, и вскоре порция пуль и снарядов превратила «Мессершмитт» в пылающий факел. Воспользовавшись минутным замешательством противника, пара советских истребителей тут же ушла в облака, после чего продолжила выполнение задания.

Командование по достоинству оценило добываемые пилотом сведения и 23 июля 1944 г. лейтенант Кибкалов был награжден орденом Красного Знамени, а кроме того, уже в ходе самой операции «Багратион» отважный пилот получил еще три благодарности от командующего 6-й Воздушной Армией.

В самый разгар наступления, когда полк менял один за другим аэродромы, в 163-й ИАП прибыли новые Як-9Т, оснащенные мощной 37-мм автоматической пушкой НС- 37, разработанной в ОКБ-16 конструкторами Нудельманом и Сурановым. Как вспоминал позже Михаил Моисеевич эффективность оружия превосходила все ожидания: «На "Яке" с обычным вооружением (20-мм ШВАК и 12,7-мм УБС – Прим. авт.) рекомендовалось открывать огонь с дистанции 300 – 400 м, но опытные летчики предпочитали бить наверняка, и подходили к противнику на 100 – 200 м, чем в значительной мере компенсировали слабые поражающие характеристики 20-мм снарядов пушки ШВАК, укладывая в цель больше снарядов. Замечу, что два крупнокалиберных пулемета УБ, стоявших на Як-7Б, по совокупной огневой мощи не только не уступали одной 20-мм пушке, но и в некоторых отношениях даже превосходили. В то же время авиапушка ОКБ-16, имевшая дальность прямого выстрела 900 м и весьма мощный фугасный снаряд, надежно поражала любые самолеты противника уже одним или двумя попаданиями, нанося им тяжелейшие повреждения.».

Особенно успешно на Як-9Т Михаил Кибкалов действовал в ходе разведывательного вылета предпринятого 2 августа в район Гура-Варка. На обратном пути четверка FW190 попыталась перехватить нашу пару разведчиков. Пары немецких истребителей были эшелонированы по высоте, причем верхняя шла заметно выше «Яков». Рассчитывая на мощное вооружение своих истребителей, немецкие пилоты пошли в лобовую атаку, но на этот раз их ожидал неприятный сюрприз. Длинная очередь из 37-мм пушки, посланная Михаилом, буквально в щепки разнесла один «фоккер». Видимо на лобовой был сбит ведущий немецкого звена, так как только потерей опытного летчика можно объяснить тот факт, что последовавшая затем схватка превратилась в классическую карусель на виражах, в которой тяжелые «Фокке-Вульфы» не имели шансов устоять против легких и вертких Як-9. В конце концов, произошло то, что и было предопределено – на крутом развороте истребитель Михаила оказался на хвосте у FW190 и один-единственный 37-мм снаряд из выпущенной очереди срезал хвост вражеской машины, отправив ее в беспорядочное падение. Оставшиеся в воздухе противники, как это бывало неоднократно и ранее, предпочли покинуть поле боя.

Тем временем советские войска подходили все ближе к Государственной границе. Под крыльями истребителей проносились Ковель, Пинск, Холм. Впереди была Польша, от границ которой и пришла три года назад война. Несмотря на фактически уже проигранную войну, немцы продолжали ожесточенно и умело сопротивляться. Именно за . бои над городом Седлец 163-й истребительный авиаполк получил почетное наименование Седлецкий Краснознаменный. Заслуги Михаила Кибкалова были отмечены 9 сентября 1944 г., когда отважного истребителя и разведчика наградили вторым орденом Красного Знамени. Отмечали по-фронтовому: глотком разведенного спирта, слитого в общий котелок, на дне которого лежали ордена…

А бои продолжались. 18 октября вылетевшему на сопровождение Ил-2 в район Эзерэ звену Михаила пришлось вступить в бой с шестеркой FW190. Над землей стояла туманная дымка, серьезно ограничивавшая дальность прямой видимости. Немцы незаметно подошли сбоку на малой высоте маскируясь фоном местности и, дав форсаж, пошли в атаку на штурмовики. Судя по всему, они не видели четверку «Яков», пилоты которых заметили противника буквально в последнюю секунду, когда головной «фоккер» уже открыл по «Илу» огонь. Трудно сказать, как развивался бы бой, если бы Михаилу не удалось внезапной атакой свалить вражеского ведущего. Столь эффектное появление новых противников внесло замешательство в среду оставшейся пятерки немецких летчиков и те, пройдя сквозь заградительные трассы хвостовых крупнокалиберных пулеметов штурмовиков, легли в вираж. Это была крупная ошибка и «Яки» снова атаковали противника на развороте. Один за другим два вражеских самолета задымили, но добить их не удалось, так как немцы тут же скрылись в туманной мгле. Все-таки FW190, благодаря звездообразному мотору и мощной бронезащите, был весьма живучей машиной, а преследовать их было нельзя, так как штурмовики уже атаковали наземные цели, и в любой момент могла появиться новая группа перехватчиков.