Техника и вооружение 1993 03

(ЦГВИА. ф.504. on.7, д.1187, л.1-3; ф. 13251. оп.4. д.137, л.2.4.8,11)

27 февраля 1915 г. правление акционерного общества "Я.М.Айваз" представило в ГАУ чертежи и модель ружейной гранаты, разработанной прапорщиком 6-й бригады Государственного ополчения А.А.Рождественским. Собиралась она на центральной трубке, игравшей роль пулеуловителя. К ее оживально-цилиндрическому корпусу крепился трубчатый хвост с двумя внутренними "пальцами". Для стрельбы гранатой на дульный срез винтовки надевалась специальная насадка с двумя наружными винтовыми проточками, в которые входили "пальцы". При сходе с насадки граната закручивалась, таким образом обеспечивалась ее стабилизация в полете (в 1988 г. на выставке в США подобную "закручивающую" дульную насадку для стрельбы винтовочными гранатами представила американская фирма "Олин").

Граната имела ударный инерционный взрыватель и дистанционную трубку, поджигавшуюся пороховыми газами выстрела. Для стрельбы использовался штатный боевой патрон. Все это привлекло к ней внимание ГАУ. Наблюдение за ходом работ по изготовлению гранаты взял на себя Отдел Изобретений Центрального военно-промышленного комитета.

В 1915 г. было проведено несколько испытаний, оказавшихся "весьма успешными в отношении разрывной силы гранаты, ее настильности при полете и дальности полета". Ружейный полигон Офицерской стрелковой школы, давший положительный отзыв о изобретении, указал на необходимость установки особого предохранителя. 21 сентября 1915 г. Рождественский предложил усовершенствованную модель: ударный взрыватель располагался в продолжении трубки пулеуловителя и имел проволочную чеку. Граната снаряжалась 51.2 г тротила или 68,2 г пороха, имела начальную скорость 91,4 м/с, дальность стрельбы при угле возвышения 40° – 350-400 шагов, при взрыве давала до 300 осколков. Опыты были продолжены весной 1916 г. Однако несколько позднее их пришлось приостановить: много трудностей вызывала постановка на производство уже принятых на вооружение ружейных гранат. А в июне 1917 г. в связи с ликвидацией Отдела Изобретений ЦВПК они были прекращены вообще.

(ЦГВИА. ф.504. on.7. д.601. л.2.6.18; ф.13251. оп.4. д.80. л.7. 10-12. 23. 16. 46-54)

В середине 1915 г. надворный советник Макаров предложил способ переделки трофейных австрийских винтовок Манлихера для метания ручных гранат обр.1914 г. Для этой цели отбирались винтовки с раздутием у дульной части ствола. Ствол обрезался на 222,5 мм, на срез наваривалась "трубка (мортирка) калибром по рукоятке гранаты" (около 35 мм). Рукоятка штатной гранаты укорачивалась на 6,6 мм, на нее надевался обтюратор. На ложе винтовки крепился сошник для упора в землю. Выстрел производился холостым патроном на дальность 100-170 шагов (диапазон был ограничен постоянной установкой взрывателя гранаты обр. 1914 г.). Гранатомет, по словам конструктора, предназначался для "обстрела проволочных заграждений противника и его окопов, обстрела противника, залегшего перед нашими препятствиями". Скорострельность оружия составляла 3-4 выстр./мин, одиночная цель на 120 шагов поражалась 1-2 выстрелами.

11 000 усовершенствованных гранат были с сентября 1915 г. по март 1916 г. испытаны на Юго-Западном фронте (в V и XVIII армейских корпусах). Новое оружие получило положительный отзыв войск, несмотря на скептическое отношение к нему Артиллерийского комитета ГАУ. Петроградскому Императора Петра Великого Арсеналу был дан заказ на изготовление 20 000 таких гранат, а Петроградскому патронному заводу – на производство холостых патронов. До весны 1917 г. заказанные гранаты были высланы в Артснаб Юго-Западного фронта и "полностью израсходованы". В условиях позиционного фронта и при длительной задержке поставок более совершенных ружейных гранат оружие Макарова сыграло свою положительную роль.

(ЦГВИА. ф.504. on.7. д.788)

В конце 1916 г. инженер-кораблестроитель Адмиралтейского завода подпоручик Дриженко представил в ГВТУ проект "самодвижущейся броневой башни для 8-дюймовой гаубицы", являвшейся, по сути, тяжелой гусеничной САУ. 8-дюймовая (203,2-мм) гаубица должна была устанавливаться в передней части "двойной броневой коробки, поперечное сечение которой напоминает вагон". Здесь же располагались командир и водитель, места которых оборудовались бронеколпаками. В средней части корпуса размещались расчет орудия и боекомплект, в задней – два бензиновых двигателя по 180 л.с., каждый из которых приводил в движение гусеницу одного борта. На крыше устанавливались два пулемета.

Ходовая часть имела оригинальную конструкцию: опорные катки диаметром 270 мм блокировались по четыре в тележки (5 тележек на борт), имевшие пневматическую подвеску, причем пневмокамеры тележек одного борта сообщались между собой. Ведущее колесо располагалось сзади. Гусеница зубового зацепления состояла из "шпал", соединенных по краям цепями-рельсами. Ширина гусеницы 800 мм, шаг 300 мм. При повороте рулевого штурвала движение одной гусеницы замедлялось. Чтобы из-за большой длины опорной поверхности (6 м) выполнение поворота не было затруднено, крайние тележки подвески автоматически поднимались (подобное решение 45 лет спустя будет воплощено на шведском танке STRV-103).

Для защиты воздухопритоков от пыли предлагалась система из изогнутых пластин, эластичных камер и "гармоник". Машина должна была иметь электрическое освещение, вентиляцию. Расчетная масса "башни" 46 т, длина 8,1 м, ширина 3,38 м, высота 3,4 м, удельная мощность силовой установки 7,8 л.с./т, скорость хода до 12 верст в час, удельное давление на грунт 0.5 кг/см 2 . Экипаж 6 человек.

Проект был рассмотрен в Военной Автомобильной школе, начальник которой указал на общую сложность конструкции, неразработанность трансмиссии и механизма управления, ненадежность пневматических систем. В июле 1917 г. проект поступил в ГАУ. Специалисты Артиллерийского комитета сравнили изобретение с существовавшими танками союзников и дали заключение, в котором говорилось, что танки ведут бой "на дистанции не более 2-3 верст", на которой "недопустим другой род ведения огня, как прямой наводкой". Предложение же самоходной гаубицы "не имеет практического интереса", поскольку тяжелой артиллерии более соответствует тракторная тяга, нежели "закрытые башни".

Проект Дриженко был не первым отечественным проектом боевой гусеничной машины (В.Д.Менделеев, также инженер-кораблестроитель, предложил проект бронехода еще в 1914 г.). Ход же его обсуждения показывает, сколь внимательно относились русские специалисты к опыту союзников по применению танков, способам действия боевых машин.

(ЦГВИА. ф.803. on. 1, д.495)