Мир Авиации 1992 01

Нетрудно представить, что, возымей решение Военного Совета от 20 ноября 1914 года необратимый характер, судьба небесного "Ильи Муромца" была бы иной.

Игорь Иванович Сикорский сделал все от него зависящее, чтобы реабилитировать свое творение. Результат этих трудов известен. Вершиной защиты своего детища я бы назвал полет Игоря Сикорского на "Илье Муромце" №1 4 марта 1915 года, на том самом, который осенью "не мог взять высоту в 1350 метров". Финне в своей книге "Русские воздушные богатыри И.И. Сикорского" вспоминал, что конструктор на том же аэродроме "в местечке Яблонна при сильном порывистом ветре с нагрузкой 65 пудов достиг высоты в 2100 метров", чем вызвал "целую бурю в военно-авиационных кругах. Барограмме этого полета упорно не хотели верить, настолько глубоко уже укоренилось недоверие к "Муромцам".

Конечно, Игорь Иванович не был одинок, но он был по праву центральной фигурой при втором рождении своего гиганта – 18 апреля 1915 года Военный Совет восстановил контракт с РБВЗ, было выпущено к 1918 году почти 80 машин, "Муромцы" стали феноменом бомбовых атак и воздушных боев мировой войны, а Игорь Сикорский лишний раз удостоверил, что является пилотом высочайшего класса.

"Авиаторов-практиков весьма достаточно. Но авиаторов-ученых, т.е. людей, которые соединяют умение летать с глубоким знанием теории летания, которые ни на минуту не прерывают связи с наукой. очень немного". Эти слова Сикорского, сказанные им о Нестерове, как нельзя лучше характеризуют самого Игоря Ивановича, и мартовские полеты в Яблонне подтвердили это.

Хотелось бы на этом эпизоде подчеркнуть уравновешенность характера Игоря Ивановича. На миролюбивость Сикорского обращают внимание читателей и К.Финне, лично знавший конструктора, и Г.Катышев с В.Михеевым, изучившие уйму источников. Конструктор не затеял тяжбы с людьми, бросившими тень на его машину, он удовлетворился зримой демонстрацией своей правоты, безоскорбительно продемонстрировав недостаток в классе профессиональных эксплуатантов. Можно предположить, Сикорский видел: ни в.к. Александр Михайлович. ни пилот, поставивший реноме "Муромца" под удар, не заслуживают свирепого порицания за поведение в этом инциденте. Первый – заведомо не обладал достаточной эрудицией, чтобы иметь компетентное мнение или хотя бы задуматься, а второго подвела, как это ни покажется странным, слишком высокая осведомленность, но – в данном случае – в узкой сфере, сфере техники пилотирования: "Илья Муромец" решительно отличался от всех существовавших типов аэропланов, и пилот рассудил – необычно, значит, неправильно. Подлила масла в огонь и обстановка на фронтах, подавленность от обескураживающих поражений.

Тем ценнее и значимей ясная позиция Сикорского, не убоявшегося поставить на карту сложившийся к тому времени прочный авторитет российского конструктора №1, "русского Блерио". Бесстрашие, как видно из его биографии, вообще не покидало Игоря Ивановича никогда; за малым исключением все 62 летательных аппарата, созданных Сикорским-конструктором, в свой первый полет уходили, имея за штурвалом летчика-испытателя Сикорского. Обладая тончайшей интуицией инженера и всеми качествами пилота-испытателя, Игорь Иванович Сикорский являл собой некий Летно-Испытательный центр по проектированию, созданию и отладке небесной продукции. По существу, до „ середины 40-х годов он оставался в статусе Пионера Авиации. Пожалуй, именно эта авиационная энциклопедичность натуры Сикорского позволила ему обгонять свое время. Количества летательных машин Игоря Сикорского вполне хватило бы на добрую дюжину "выдающихся авиаконструкторов нашего времени". а перечень испытанных им (с первого вылета!) монопланов, бипланов, вертолетов, летающих лодок, амфибий, бомбардировщиков, разведчиков, истребителей, пассажирских лайнеров – сделал бы честь любому без исключения прославленному испытателю, не говоря уже о том, что список нештатных ситуаций в полете, с которыми пришлось встречаться в воздухе Сикорскому, составил едва ли не хрестоматийный учебник по специальности для школы летчиков-испытателей.

Я бы обратил внимание читателя вот на что: обладая недюжинным пилотским талантом, в течение трех десятков лет демонстрируя неувядаемость мастерства испытателя, Игорь Сикорский не оскорбил, не задел никого из коллег по летному цеху проявлением высокомерия, заносчивости, резкости. Ни литература, ни легенда, ни молва не донесли до нас ничего похожего. Напротив, есть до- Статочное количество печатных и из устных свидетельств его добросердечия, глубокой порядочности, человечного отношения к соратнику, попавшему в беду или сложное положение. Даже когда Рене Фонк "разложил" в дым и пепел красавца S-35, самолет, который претендовал на честь быть первопроходцем воздушного пути из Нового в Старый свет, пожалуй, лишь один Сикорский сохранил рассудочность, выдержку, хотя вряд ли не ему было больней всего из всех присутствовавших на аэродроме Рузвельтфилд в то скорбное утро 20 сентября 1926 года. "Сикорский не винил никого" (Г.Катышев и В.Михеев). "И.И.Сикорский отказался от обвинений кого бы то ни было, приписывая катастрофу несчастному случаю" (К.Финне). Человек только предельно высоких личных качеств может так реагировать в столь критических ситуациях. Таким и был Игорь Иванович Сикорский – непревзойденный авиаконструктор России, истинный ее патриот. Ему принадлежат мудрые и высокие по звучанию слова, обращенные к соотечественникам, оказавшимся, как и он, вне России: "Нам нужно работать, а главное, учиться тому, что поможет нам восстановить Родину, когда она того от нас потребует".

Марат ХАЙРУЛИН

Москва

"Илья Муромец" N9107 на поплавках. Либава, май 1914 г.

12 февраля 1915 года, в свой первый боевой полет поднялся один из славной плеяды тяжелых воздушных кораблей типа "Илья Муромец" – аппарат "Киевский" с заводским номером 150. Сильная облачность помешала выполнить задание, и он вернулся через 1 час 51 минуту. Этот не совсем выдающийся вылет был началом последующего, более успешного, боевого применения "Муромцев".

В отношении использования этих больших аппаратов особенно малоизученными являются"1914-15 гг.. и хотелось бы более подробно рассказать об этом периоде.

После удачных испытаний и ряда достижений первого построенного аппарата типа "Илья Муромец" №107 Главное Военно-Техническое Управление (ГВТУ) заключило 12 мая (здесь и далее – по старому стилю) 1914 г. контракт с Русско-Балтийским вагонным заводом (РБВЗ) на поставку 10 самолетов этого типа. Заключению контракта способствовало утверждение Военным Советом представления ГВТУ о заказе.