Авиация и космонавтика 2001 04

До конца 1961 г. Л.Л. Селяков успешно работает по ракетной тематике в ОКБ- 52, а в 1962 г. переходит на короткое время в ОКБ А.С. Яковлева, где работает над Як-36, а затем в ОКБ А.Н. Туполева.

2 января 1962 года Л.Л. Селяков возвращается в свою "Альма-матер" к А.Н. Туполеву, и практически вся его дальнейшая творческая жизнь будет связана с самолетом Ту-134, проектирование которого в это период заканчивалось, и уже собирался его прототип Ту-124А. 6 декабря 1962 г. на Леонида Леонидовича возлагается, как на Зам. Главного конструктора, руководство по работам над самолетами Ту-124 и Ту-124А (Ту-134). Главным конструктором по самолету Ту-134 его назначают только в феврале 1976 года.

Помимо основных и некоторых штучных модификаций под руководством Л.Л. Селякова было подготовлено несколько проектов развития Ту-134, в частности, в середине 70-х годов ГВФ была предложена глубокая модификация самолета Ту- 134А, самолет Ту-134Д, со значительно лучшими летными и эксплуатационными характеристиками. Работы по этому проекту были свернуты, а ГВФ получил Як- 42. В последнее время под руководством Л.Л. Селякова рассматривался проект переоснащения парка Ту-134 под двигатели типа Д-436 и несколько вариантов переделок серийных Ту-134 в самолеты повышенной комфортабельности, последние проекты нашли практическую реализацию.

В ноябре 1972 г. за создание самолета Ту-134 и его модификаций группе создателей была присуждена Государственная премия, в числе награжденных были А.Н. Туполев и Л.Л. Селяков.

Помимо работ по Ту-134, в 70-е годы Л.Л. Селяков как руководитель работ участвует в поисках и разработках проектов по перспективным дозвуковым пассажирским самолетам, эти работы привели в 80- е годы к созданию современного средне- магистрального самолета Ту-204.

В 90-е годы Леонид Леонидович пишет и подготавливает к публикации в России и за рубежом несколько книг-очерков, в которых он попытался осветить свой жизненный и творческий путь.

В настоящее время Л.Л. Селяков продолжает трудиться в ОАО "Туполев", передавая свой бесценный опыт новым поколениям создателей отечественной авиационной техники.

В.Ф. ГЛАДКИЙ

Особую сложность для конструкторов А.Д. Гулько и В.В. Виноградова представляли узлы передачи тяги 24-х двигателей на корпус первой ступени, а для конструктора А.Н. Вольцифера – разветвленной системы подачи топлива из баков в насосы. Она обуславливалась недостатком времени у прочнистов О.И. Малюгина на разработку методов расчета. В режиме острого дефицита времени трудился и наш сектор, обеспечивавший прочность ракеты как целой конструкции для всех этапов эксплуатации, условия которой еще не были четко установлены. А главный конструктор торопил, желая побыстрее втянуть в дело явочным порядком побольше предприятий. И удивлялся: "Все время натыкаемся на различные недоработки. Этим летом выяснилось, что целый ряд параметров был выбран неправильно. Чем объяснить?"

Лишь после защиты эскизного проекта HI стало ясно, почему Пилюгин согласился с ее компоновкой. Оказалось, что математик Раппопорт уверил его в том, что ее динамические характеристики будут мало отличаться от характеристик ракеты Р7. Не разбираясь в особенностях нагружения частей конструкции при колебаниях, он не учел в своей математичесой модели ракеты упругость тяжелых подвесных баков. Внезапный взрыв этой бомбы напугал не только Пилюгина. Обрисованная им безысходность положения привела в замешательство и Королева. Ведь изменить компоновку ракеты уже было невозможно и даже неизвестно как. В его объяснениях сложившейся кризисной ситуации партконференции предприятия звучала растерянность: "т.т. Крюков, Лавров – опытный человек – просмотрели ошибку т. Раппопорта, а т. Гладкий, доктор наук, заслуженный человек, поправил ошибку. Ошибка ошибке рознь… Шла какая-то возня, одни считали по-своему, другие по-своему. Самое худшее…, что по сути дела, работа заведена в тупик."

Внимание к ракете HI резко повысилось после экспериментального взрыва ядерной супербомбы, для транспортировки которой к потенциальной цели не имелось иных средств. И было выпущено новое постановление, привлекавшее в директивном порядке к ее разработке в ранее установленный срок всех нужных смежников, в том числе и Бармина.

Поскольку этот срок для последнего был совершенно неприемлемым, он потребовал снять с него всякую ответственность за создание наземного комплекса. Однако и на академика нашлась управа, и он вынужден был все же приступить к его эскизному проектированию. А вот завершить это проектирование ему разрешили в декабре 1963 г.

Построить за два года завод, пусковую платформу и стартовые позиции было практически невозможно. В результате у всех участников проекта HI появилась надежная ширма для прикрытия фактического состояния своих дел.

Корректировать постановление правительства из-за Бармина никто не решался, а Королев и не хотел, ибо уже обращался с просьбой к Смирнову о привлечении вместо него других главных конструкторов , поскольку "мы предвидим со стороы Бармина не только возражения против наших предложений".

Тот сразу заявил, что сооружение на Байконуре высотного цеха не по зубам строителям, и предложил перейти к сборке ракеты в горизонтальном положении. Заверил, что стоимость изготовления необходимого для этого транспортера, способного переводить ее в вертикальное состояние на стартовой позиции, соизмерима со стоимостью пусковой платформы. Сергей Павлович встретил это предложение с недоверием, так как против него энергично выступали технологи завода. Да и американцы ведь не дураки – все просчитали. Совещался со строителями, заводчанами и такелажниками. Более всего сомневался в возможности точного опускания стометровой махины одновременно на все опоры хвостового отсека ракеты. Поручил мне выдать Бармину ограничения на все проводимые в таком случае операции, исходя из прочности ее конструкции. Тот, разумеется, воспринял их с большим неудовольствием. Но в конечном счете взялся и за их реализацию.

А Королев продолжал колебаться. За три дня до совещания главных по данной проблеме направил Удальцова и меня в качестве консультантов в ленинградский технологический институт судостроения, который занимался когда-то перевозкой отсеков подводных лодок. Выслушав нас, его директор неохотно вызвал своих ведущих сотрудников и попросил их связаться с нужными специалистами и поработать с нами, заметив:

"Вряд ли мы сможем решить ее, да еще в течение двух дней, поскольку она не по нашему профилю. Но некоторую помощь мы постараемся вам оказать, как я и обещал Сергею Павловичу."