Авиация и космонавтика 2002 02

Достаточно сказать, что только по количеству команд (операций) в секунду, это устройство превосходило все предыдущие средства управления КК на два порядка.

Но, тем не менее, БЦВМ "Apollo" требовала большого внимания и напряжения и от пилотов КК, и от операторов ЦУП. В "идеально" протекающем полете астронавты контролируют показания приборов для обнаружения ошибок, которые требуют немедленного вмешательства, в то время как наземные операторы ответственны за обнаружение постепенно нарастающих неисправностей бортовых устройств. Такого рода неисправности могут быть обнаружены только наземной службой, которая контролирует и сравнивает длиннопериодические тенденции изменения параметров по показаниям бортовых систем наземного слежения.

Астронавты, управляя полетом LM к Луне, выполняют отработанную на тренажере определенную последовательность процедур и команд, большинство из которых контролирует и осуществляется БЦВМ. Специальным набором на клавиатуре определенных команд они активизируют или подтверждают автоматическую активацию программ БЦВМ и визуально контролируют прохождение команд на ее цифровом дисплее.

БЦВМ в основном определяет (и считывает) время включения динамических сложно-обратимых процессов (ориентация, вектор и уровень тяги ЖРД, аварийное прекращение посадки) или необратимых (расход топлива). Почему она и занимает центральное место, под приборной панелью, между иллюминаторов, на одной линии со "штурвалами" LM – контроллерами положений и "ручками" управления – левого и правого пилотов. Общее управление LM размещено на панелях, занимающих всю межоконную и подоконную часть фасадной стенки модуля, над люком выхода (на поверхность Луны) и по половине – левой и правой стенок.

И если размещенные на панелях управления в общей сложности ~ 400 тумблеров, кнопок и переключателей "беспокоятся" в процессе посадки не более чем по несколько пар раз ("вкл- выкл"), то для выполнения всех процедур по управлению БЦВМ, за весь цикл прилунения от астронавтов требуется -10 000 нажатий клавиш клавиатуры.

Итак, время миссии – 100:39:50.

В течение 58 минут 58 секунд на орбите астронавты должны:

– синхронно с CSM выставить инер- циальную платформу LM (Р51,52) – Р – программа, 51,52 – номера программ на БЦВМ LM);

– проверить функционирование программ радиолокатора: дальности (Р20,25) и встречи с CSM (P33-39);

– поддерживать постоянную голосовую связь с диспетчерами ЦУП, контролирующих сверку динамики полета LM и работу его систем с наземными расчетами ЭВМ.

Большая ЭВМ ЦУП-а в Хьюстоне синтезировала данные, передаваемые на Землю бортовым радиоэлектронным оборудованием LM с данными средств наземного слежения в единую оперативную программу "Вектора состояния " LM ("Вс").

"Вс", как математический алгоритм (прообраз сегодняшних "виртуальных" программ) контроля нахождения, ориентации и функциональности спускающегося к Луне посадочного аппарата в текущую и последующие секунды посадки, неплохо показал себя на тренировках в тренажере. Но имел одно существенное ограничение – большинство его "элементов", особенно на начальной стадии прилунения, принимались Землей с борта LM по голосовой радиосвязи.

Установки программы Р30, предшествующей запуску двигателя, вводятся в БЦВМ модуля наземным комплексом, за ней вводятся установки программы работы тормозной двигательной установки Р40. Астронавты докладывают, что параметры программы и углы ориентации LM зафиксированы на индикаторах БЦВМ. ЦУП по голосовой связи с астронавтами сверяет их с данными "Вектора состояния". Перед включением двигателя, один астронавт должен в маленьком верхнем иллюминаторе точно определить вычисленную ЦУП-ом звезду.

101:38:48. Двигательная установка посадочной ступени LM включается на торможение и работает 15 сек. – 10% и 13,7 сек. – 40% полной тяги. В результате чего посадочный аппарат переводится с круговой орбиты на эллиптическую (селеноцентрическую) – начинает спускаться к Луне по траектории эллипса с высоты 111 км до высоты 15 км. И приблизительно через час, уже в этой точке, должен или обогнуть Луну, как кометы огибают небесное тело, или снова включить ЖРД на торможение, чтобы продолжить снижение.

"Орел" вступает на первую (из пяти) "ступенек", ведущих к Луне.

( Продолжение следует )

Андрей ФИРСОВ

"Действующая модель" микро-БПЛА фирмы "Аэро вайронмент". На настоящем БПЛА ДВС должен быть заменен электромотором

Агрессия Израиля против Ливана в 1982 г. впервые наглядно продемонстрировала преимущества беспилотных летательных аппаратов для решения задач тактической разведки и управления собственными ударными силами, как воздушными, так и наземными (надводными). Само применение "летающих роботов" не было чем-то новым. Первый беспилотный аппарат поднялся в воздух еще в Первую мировую войну. Ограниченно они использовались во Второй мировой войне (практически без успеха, если не считать V- 1), более широко в послевоенных конфликтах, например, во время американской агрессии против Вьетнама – в основном разведчики. Эксплуатировались они и в мирное время в целом ряде стран. Но вплоть до 1982 г. успехи в области работ по "летающим роботам" сочетались с полными провалами или, в лучшем случае, признанием отсутствия реальных преимуществ перед пилотируемой авиацией.

В чем же было отличие беспилотных летающих аппаратов (БПЛА) израильских ВВС перед предшествующими "роботами"? В том, что они впервые нашли на поле боя нишу, незанятую в послевоенный период классической пилотируемой авиацией – тактической разведки в интересах сухопутных подразделений с передачей информации в реальном времени. То, с чего начиналась боевая авиация в начале века – с фронтовых разведчиков. После войны с наступлением эры реактивной авиации стало ясно, что самолетам типа Fw 189 "рама" уже нет места над полем боя. Исключением были, пожалуй, многочисленные гражданские войны, где отсутствие у повстанцев эффективных средств ПВО и, тем более, авиации делало возможным использование для тактической разведки самолетов класса OV-10 "Бронко" или даже "Гроссхоперов", не говоря о легких разведывательных вертолетах. В полномасштабном конфликте выживаемость таких средств разведки над линией фронта является весьма сомнительной, а возможные потери летного состава – как минимум тяжелыми. Израильские БПЛА времен ливанской войны впервые еще с начала Второй мировой войны позволили обеспечить практически беспрерывное наблюдение за полем боя и противником.