Техника и вооружение 2010 02

Бортового радара с НАТО-вского истребителя у нас, естественно, не было. Но, чтобы обмануть головку самонаведения, радиотехническая разведка рекомендовала синтезировать апертуру пятью маломощными радарами с подходящими характеристиками. Институтские (НИИ ВВС имени В.П. Чкалова) инженеры рассчитали углы ориентации антенн всех пяти радаров и расстояния между ними на боевой позиции. ПСНР мы размещали на одной линии, перпендикулярной боевому курсу. Частоты запусков на радарах и несущие частоты неперестраиваемых магнетронов были постоянными и в пределах заводских погрешностей, очевидно, удовлетворяли конструкторов ракеты.

Р-27П «пошла в жизнь» сразу. Буквально с первого боевого пуска она поразила цель, «въехав» исключительно в антенный блок центральной станции. Образно выражаясь, она срубила его, оставив блок индикатора и аккумулятор нетронутыми. Реально это выглядело как «испарившийся» блок антенны и раскуроченные и валявшиеся рядом составляющие мини-радара. Последующие пуски с боевыми БЧ проходили по тому же сценарию. А списанию по боевому повреждению всегда подлежала третья станция из пяти работавших.

Лет пять назад в прессе прошло сообщение о принятии одноименной ракеты на снабжение российских ВВС. Отрадно, что для воздушного боя ракет точнее уже и быть не может. Жаль только, что нынешнее российское понятие принятия на снабжение – отнюдь, не то же самое, что в Советской Армии. То есть, оно вовсе не означает, что ракету сразу начнут производить в больших количествах и забивать ею армейские склады.

Сегодня уже однозначно понятно, что разрабатывать РЛС-мишени, изготавливать их малыми партиями и грамотно эксплуатировать по прямому назначению могла себе позволить ТОЛЬКО развитая экономика государства «с очень взрослой армией». Об экономике современной России, «измученной нарзаном», такого еще долго нельзя будет сказать.

М. Павлов, И. Павлов

Использованы фото из архивов авторов и редакции

Несмотря на то, что танки являются главной ударной силой Сухопутных войск, пехота всегда остается их составной частью. В зависимости от развития вооружения и военной техники менялись роль и тактика боевого применения пехоты. Большое значение в этом сыграла разработка принципиально нового вида вооружения и военной техники – боевой машины пехоты. Этот вид боевых машин, ставший неотъемлемой частью вооружения мотострелковых (мотопехотных) соединений и частей армий практически всех стран мира, впервые появился в СССР в середине 1960-х гг.

В данном цикле статей мы расскажем об истории создания и развития этого вида отечественного бронетанкового вооружения и техники, родоначальником которого стала боевая машина пехоты БМП-1.

К середине 1950-х гг. в условиях возможного применения ядерного, бактериологического и химического оружия в случае развязывания новой войны стало очевидно, что пехота уже не сможет вести боевые действия с полной эффективностью, не будучи в какой-то мере защищенной от воздействия поражающих факторов этого оружия массового поражения (ОМП). Из всех видов вооружения и военной техники, находящихся на оснащении Советской Армии, только танки были способны к ведению боя в этих условиях. Но они не могли в полной мере завершить его, поскольку в основном решали кардинальные, основные задачи боя. Только пехота могла полностью освободить от противника завоеванную территорию и закрепиться на ней, т.е. окончательно утвердить победу. Помимо выполнения завершающих функций, пехота в некоторых случаях создавала благоприятные условия для применения ударных родов войск и осуществляла боевые действия в условиях, когда использование этих родов войск оказывалось нецелесообразным (например, в горах).

Одновременно с развитием ОМП происходило насыщение боевых порядков войск вероятных противников значительным количеством противотанковых средств ближнего действия и автоматическим оружием, что также требовало увеличения огневой мощи пехоты и повышения ее защитных способностей на поле боя от поражения этими средствами. Имевшиеся на вооружении Советской Армии бронетранспортеры (колесные БТР-401, БТР-152, гусеничный БТР-50П и их модификации) по своим боевым качествам были далеки от танков и не годились для ведения боевых действий. По своей маневренности, вместительности, возможностям оружия и средствам управления эти машины не позволяли создать в наступлении сколько-нибудь управляемые и эффективные боевые и предбоевые порядки пехоты. Как только пехота размещалась в бронетранспортерах, сразу автоматически нарушалась организация ее отделений, взводов и рот и они становились неуправляемыми. При этом терялась боевая сплоченность, и мотострелки превращались в пассажиров на поле боя.

Кроме того, колесный бронетранспортер БТР-152 в указанный период уже не соответствовал новым условиям ведения боевых действий. В погоне за дешевизной коммерческого шасси машина имела плохую проходимость, малую удельную мощность и по своим боевым качествам оставалась на уровне бронет-ранспортеров, использовавшихся в годы Второй мировой войны.

Гусеничный бронетранспортер БТР-50П обладал более совершенной конструкцией, но также не удовлетворял многим современным требованиям. По существу, он представлял транспортное средство для перевозки 20 человек, которые скученно размещались в средней части машины и, находясь в ней, не могли активно участвовать в бою. Спешивание десанта было затруднено. Стационарным (штатным) оружием БТР-50П не оснащался, а противопульная броневая защита была недостаточной. К тому же и подвижность машины (запас хода и скорость) оставляла желать лучшего.

Бронетранспортер БТР-40, 1950 г.

Боевая масса – 5,3 т; экипаж – 2 чел., десант – 8 чел., оружие: 1 пулемет -7,62 мм; броневая защита – противопульная; мощность двигателя – 57 кВт (78 л.с); максимальная скорость -78 км/ч; колесная формула – 4x4.

Бронетранспортер БТР-152, 1950 г.

Боевая масса – 8,6 т; экипаж – 2 чел., десант – 17 чел.; оружие; 1 пулемет – 7,62 мм; броневая защита – противопульная; мощность двигателя – 81 кВт (110 л.с); максимальная скорость – 75 км/ч; колесная формула – 6x6.

Бронетранспортер БТР-50П, 1954 г.