Авиация и космонавтика 1996 11-12

Единственными, кто мог помешать «Бреслау» и «Гебену» покинуть Мессину, были французы из эскадры де Ляперера. Но благодаря путанице в английских штабных бумагах Ляперер получил просьбу Милна содействовать в поимке «Гебена» лишь двумя днями позже! Дополнительную неразбериху внесла неточность перевода радиограмм с английского на французский, а также вмешательство французского морского министерства, которое сменило боевую задачу единственному дредноуту Ляперера - «Курбэ».

Англичане были почему-то совершенно уверены в том, что из Мессинского пролива немецкие корабли пойдут на запад, чтобы выйти из Средиземного моря и стать в Атлантике свободными рейдерами. Вероятнее всего, Беркли Милн, представитель старой британской тактической школы, считал, что «Гебену» нечего делать в Турции. Черное море, локальный театр боевых действий, блокированный навигационно сложными проливами Босфор и Дарданеллы, - разве это достойное место для базирования линейного крейсера?… Как бы то ни было, а факт остается фактом: «Инфлэксибл» благополучно упустил своего противника. Англичанин добросовестно сторожил выход из Мессины на север, в то время как немцы тихо выползли южным проходом…

В Турции в это время была уже объявлена мобилизация. Но правительство страны не спешило афишировать свою подготовку к войне, сохраняя до поры видимость нейтралитета. От адмирала Сушона требовалось идеально рассчитать время движения «Гебена» и «Бреслау», чтобы ни в коем случае не явиться к стенам Константинополя раньше положенного срока. И Сушон рассчитал.

Седьмого августа в 13 часов 35 минут легкий крейсер-разведчик «Глостер» из эскадры Милна выследил «Бреслау». И даже попытался радировать своему командованию курс и скорость противника в расчете на содействие если не самого «Инфлэксибла», то, по крайней мере, броненосных крейсеров. Но броненосные крейсера Трубриджа не отозвались. А «Инфлэксибл» к тому времени вообще удалился на бункеровку.

К чести «Глостера», он попытался завязать с немецким крейсером артиллерийскую дуэль. И, согласно английским данным, даже успел поразить неприятеля одним снарядом под ватерлинию… Впрочем, немцы категорически отрицают факт этого повреждения. Известно, что «Бреслау» активно отвечал на английские выстрелы, но о результативности его огня сведения крайне противоречивы. Скорее всего, дерзостный «Глостер» отделался весьма дешево.

На призыв своего разведчика к месту дуэли явился «Гебен». И тем самым положил конец бестолковой стрельбе легких крейсеров: получить одиннадцати дюймовый снаряд не входило в планы «Глостера». Оставив в покое «Бреслау», англичанин ретировался. К тому же с радиостанции мыса Матапан ему передали категорический приказ Милна: «Не рисковать быть потопленным или плененным».

Восьмого августа «Гебен» и «Бреслау» бункеровались в уединенной бухте близ Денузы. А уже десятого опустили свои якоря в желтый, вязкий грунт Дарда-нелльского пролива. Прорыв в Турцию состоялся.

Адмирал Беркли Милн принял запоздалое решение заблокировать створ Дарданелл. Чтобы немцы не вздумали оттуда вылезти! Но было поздно. Слишком поздно. Дело в том, что с формальной стороны никаких немцев здесь вроде как уже и не было. С 16 августа не было «Гебена» и «Бреслау», а были чистейшие турки - «Явуз Султан Селим», флагман флота, и его верный разведчик-адъютант «Мидилли». Под флагом адмирала Сушона… Пардон, Сушон-паши. В феске и с кривой саблей у пояса вместо приличествующей европейцу парадной командирской шпаги.

Английское адмиралтейство было в бешенстве. Первый лорд Луи Батенбергский едва не подал в отставку (вскоре его место занял Джон Фишер, автор дредно-утской доктрины морской войны). А адмирал Милн до конца дней своих приобрел странное прозвище «Беркли-Гебен». Бывает, что боевой корабль нарекают в честь знаменитого флотоводца, но чтобы наоборот!…

В предвидении будущих серьезных боевых операций Сушон разрешил «Гебену» ненадолго встать в ремонт. Для переборки главных механизмов и частичной замены трубок в котлах. Как ни странно, германскому экипажу удалось привести свой корабль в относительную норму-в условиях константинопольского порта, не приспособленного для содержания линейных крейсеров. После замены трубок «Гебен» стал уверенно держать 24 узла без серьезных ограничений по времени. Пытался выйти и на 26, но Сушон быстро запретил перенапрягать ходовые системы. От «Гебена» требовалось постоянно быть в хорошей форме, чтобы противодействовать русскому Черноморскому флоту. «Срыв» ходовых в таких условиях слишком многого может стоить союзной Турции, а русские броненосцы додредноутских времен больше чем 18 узлов в бою не выжмут…

«Бреслау» по прибытии в Стамбул на несколько дней зашел в сухой док. Из этого английская разведка заключила, что он все же крепко получил от «Глостера», но этот вывод был ошибочен. По германским данным, в доке «Бреслау» избавлялся от облепивших корпус в южных водах морских трав, «съедающих» почти полтора узла полного хода и мешающих нормально двигаться.

Боевые действия у русских берегов начались в ночь на 29 октября 1914 года.

Около трех часов пополуночи у створа одесского порта появились две маленькие, плоские черные тени и, прижимаясь к воде, устремились в портовую акваторию. Миноносцы! Дежурный по рейду - канонерская лодка «Донец» - даже не успел подать сигнал тревоги. Две торпеды, с легким хлопком пневматики выброшенные торпедными трубами, прочертили в черной воде свой серебряный след. Это было последнее, что видела наблюдательная вахта «Донца». Но оглушительный взрыв поднял на ноги все население города и гавани. По пришельцам открыл огонь однотипный «Донцу» «Кубанец». А старый портовый буксир, спешивший на внешний рейд, чтобы подобрать экипаж погибающей канонерки, в темноте столкнулся с одним из миноносцев и сильно помял ему легкий борт в районе кожуха котельного отделения. Диверсантам ничего не оставалось, как слиться с темнотой и уходить…

Миноносцы эти были «Гайрет» и «Муавенэт», турки германского происхождения, с местными экипажами, но под командованием немецких офицеров. Их набег на Одессу был частью большого плана, разработанного адмиралом Сушоном. Согласно этому плану, сразу четыре русских города должны были подвергнуться внезапной атаке. Покуда «Гайрет» и «Муавенэт» охотились бы на одесские транспорты прямо на городском рейде, «Бреслау» с двумя турецкими крейсерами «Гамидие» и «Меджидие» должны были обстрелять берега Новороссийска и Феодосии, а также поставить в Керченском проливе непроходимую минную банку. Для этой цели один только «Бреслау» запасся почти тремя сотнями мин.