И. Баранов - Главный конструктор В.Н. Венедиктов Жизнь, отданная танкам

Новый уральский танк можно было поставить на производство в 1963 году практически без дополнительных капиталовложений в связи с высокой унификацией узлов с танком Т-62 [19].

Но Председатель Государственного комитета по оборонной технике — Министр СССР С.А.Зверев и Начальник танковых войск маршал П.П. Полубояров заверили высшее руководство страны в том, что в ближайшие 1,5–2 года на всех основных танковых заводах будет выполнена переналадка производства на выпуск нового среднего танка «Объект 432», который по боевым и техническим характеристикам является более совершенным, чем «Объект 167». Поэтому в принятии на вооружение и организации серийного производства этого танка «Уралвагонзаводу» было отказано.

Разногласия между И.В. Окуневым и УНТВ была вынуждена рассматривать ВПК под председательством Д.Ф. Устинова, которая, игнорировав «Объект 167», выпустила постановление о принятии на вооружение «Объекта 166» и серийном производстве танка Т-62.

Танк «Объект 167» возле главного здания УКБТМ

Таким образом, «Уралвагонзавод» — основной поставщик в армию танков, с 1963 г. (возможное начало серийного производства «Объектов 167») по 1974 г. (начало серийного производства танка Т-72) был вынужден оснащать войска в течение 11 лет морально устаревшими танками Т-62. А весь этот период времени из войск шел непрерывный поток жалоб на низкую надежность танка Т-64 («Объект 432»). Рост боевой мощи советских танковых войск прекратился.

В дальнейшем многие конструкторские решения, найденные при создании «Объекта 167», использовались при разработке других опытных образцов изделий. На базе «Объекта 167» был создан опытный газотурбинный танк «Объект 167Т» (о чем писалось выше), опытный образец истребителя танков «Объект 150» (об этом будет отдельный рассказ).

Концептуальные решения по ходовой части «Объекта 167» использовались при создании танков Т-72, Т-90 и даже боевой машины огневой поддержки — БМПТ с массой 48 тонн.

Середина 1950-х годов характеризовалась увлечением политического и военного руководства страны применением ракетного вооружения в качестве дополнительного и даже основного танкового оружия.

На первый план выдвигалось требование борьбы с танками противника на дальних дистанциях. При дальностях более 2800 м управляемое ракетное оружие превосходило пушечное по точности стрельбы.

В 1953 году Н.С. Хрущев был избран Первым секретарем ЦК КПСС, сосредоточив, таким образом, в своих руках всю полноту государственной и партийной власти [24].

Известно, что Н.С. Хрущев относился к ракетной технике как к фетишу. В этот же год главный конструктор танков А.А. Морозов записал в своем дневнике [8], что высшим руководством «поднимается вопрос применения ракетного оружия в танках».

В 1956 году на имя заместителя Председателя Совета Министров СССР В.А. Малышева поступили предложения от прославленного полководца, первого заместителя Министра обороны СССР и одновременно главкома Объединенными Вооруженными Силами государств-участников Варшавского Договора маршала И.С. Конева о создании танков с ракетным вооружением, оснащенным боеприпасами широкого спектра действия, включая использование атомных боеголовок [1], [24].

Первый секретарь ЦК КПСС, Председатель СМ СССР и Верховный Главнокомандующий ВС СССР Н.С. Хрущев

8 мая 1957 г. вышло Постановление СМ СССР о подключении танковых КБ и разработчиков ракетного оружия к созданию ракетных танков. Работы по этой тематике были развернуты широким фронтом и шли в трех направлениях, сразу обретя соревновательный характер между предприятиями.

Одно направление ставило задачу перед научно-исследовательскими институтами о проведении НИОКР по определению возможности применения неуправляемых реактивных снарядов(НУРС) в качестве основного или дополнительного танкового оружия.

Такие работы проводились ВНИИ-100 в 1956–1958 гг., «НИИ БТ Полигоном» в 1956 году и рядом других институтов. Исследовалась возможность применения НУРС на опытных танках, используя ведение стрельбы залпом с высоким темпом, мощное фугасное действие за счет применения специальных ВВ, которые в обычных артиллерийских снарядах было невозможно реализовать из-за больших ускорений при выстреле.

Первый заместитель Министра обороны СССР маршал И.С. Конев

Существенным недостатком НУРС, препятствующим их внедрению в танки, явилась низкая по сравнению с обычными артиллерийскими снарядами кучность стрельбы.

По результатам НИОКР был сделан вывод о нецелесообразности проведения дальнейших работ с применением НУРС на танках [25].

Второе направление предусматривало создание управляемых ракет (УР) для ПТРК 9К14 «Малютка» в качестве дополнительного оружия.

В качестве носителей этого оружия предназначались серийные танки заводов: омского «Завода транспортного машиностроения» (Т-54А, Т-54Б, Т-55А), «Уралвагонзавода» в Нижнем Тагиле (танки Т-55 и Т-62), ленинградского «Кировского завода» (танк Т-10М) и «Волгоградского тракторного завода» (танк ПТ-76Б).

Управляемая ракета ПТРК «Малютка» имела ручную систему наведения по проводам и позволяла вести огонь с места по бронецелям противника на дальность до 3000 м. УР устанавливалась на трех направляющих пусковой установки (ПУ), которая крепилась в кормовой части башни снаружи танка. Крылья ракеты в транспортном положении складывались. Ракета имела кумулятивную боевую часть.

В боевое положение ПУ с ПТУР поднималась с помощью электромеханизмов. Разработанная пусковая установка в КБ «Уралвагонзавода» была максимально унифицирована с ПУ танков Т-54, Т-55 и Т-10М. В 1966–1967 гг. на «Уралвагонзаводе» производилось оснащение серийных танков Т-62 модернизированной пусковой установкой ПТРК 9К14 «Малютка» с управляемой ракетой 9М14 в качестве дополнительного оружия. Было выпущено 30 модернизированных танков, после чего оснащение их ПТРК «Малютка» было прекращено. На других серийных танках нашей страны эти пусковые установки не устанавливались [25].

Причина этого кроется в том, что применение УР в качестве дополнительного оружия выявило ряд существенных недостатков:

— низкая маршевая скорость управляемой ракеты, обусловленная обеспечением ее ручного наведения на цель во время всего ее полета, снижала боевую скорострельность;