Авиация и космонавтика 2015 04

Спускаемый аппарат спутника-разведчика «Зенит-2»

В 1963 г. наша 31-я площадка стала готовиться к кардинальным переменам: предстояло нашу войсковую часть снять с боевого дежурства (состоявшая на ее вооружении баллистическая ракета морально устарела), стартовое сооружение переоборудовать под старты ракет, способных выводить в космос спутники-разведчики, на технической позиции (в МИКе) смонтировать новое оборудование для проведения автономных и комплексных испытаний этих спутников. Предстояло также подготовить офицерский состав для работы на новой космической технике.

С этой целью группу офицеров 31-й площадки направили на площадку №2, где проводились летно-конструкторские испытания первого в истории Советского Союза спутника-разведчика «Зенит-2» (в дальнейшем – объект) – космический аппарат, оснащенный фотоаппаратурой и специальной разведывательной радиоаппаратурой. После завершения полета на орбите фотоаппаратура вместе с заснятой фотопленкой доставлялась на землю на спускаемом аппарате для дальнейшей обработки. Данные, добываемые разведывательной радиоаппаратурой в ходе орбитального полета, передавались на наземные пункты управления полетом по радиоканалу.

В состав этой группы включили и меня. В качестве дублеров офицеров боевого расчета технической позиции площадки №2 мы учились работать на наземном контрольно-испытательном оборудовании, изучали устройство бортовых систем, техническую документацию. Работали охотно, увлеченно, радуясь, что нам предстоит в скором времени самостоятельно работать на сложнейшей космической технике. Окончательная сборка, автономные испытания бортовых систем и комплексные испытания объекта проводились в МИКе (монтажно-испытательном корпусе) на специально выделенной площадке. В нескольких метрах от этой площадки в этом же МИКе проводилась сборка и наземные испытания ракеты-носителя.

Однажды на площадке появился Космонавт №1 – Гагарин Юрий Алексеевич. Пришел один, без всякого сопровождения, оваций и аплодисментов. Остановился у объекта и молча наблюдал за работой боевого расчета. Конечно, его заметили, но никто не бросил свою работу, каждый продолжал выполнять возложенные на него технические операции. Царила обычная трудовая атмосфера, каждый занимался своим делом, и только команды по громкоговорящей и шлемофонной связи да мерцающие транспаранты наземных пультов говорили о том, что идут испытательные работы. Я достал из кармана записную книжку и авторучку, подошел к Юрию Алексеевичу и попросил автограф. Он молча ее взял, расписался на первой странице и также молча вернул. Прошло столько лет с того памятного для меня дня, а я до сих пор храню эту неказистую записную книжку с автографом Первого Космонавта. Жалко только, дату он не поставил.

Стажировка на «двойке» продолжалась более месяца. После ее завершения и сдачи зачетов, мы вернулись на 31 -ю площадку, где заканчивался весь комплекс работ по подготовке наземного оборудования к испытаниям и пускам объектов. Меня назначили начальником отделения автономных систем объекта. В отделение входило 5 расчетов: расчет системы ориентации и стабилизации (имевшей поэтическое кодовое название – «Чайка-2»), расчет датчиков системы ориентации, расчет гироприборов, расчет бортовых вычислительных и программных устройств, расчет фотоаппаратуры, всего (по штату) 11 офицеров и 6 солдат.

Вскоре на 31-ю площадку прибыл первый объект и начались рабочие будни по его подготовке к пуску. Работу моих расчетов контролировали инженеры-испытатели 1 -го Испытательного Управления полигона, а также представители промышленности и ОКБ-1 (фирма С.П. Королева). Подготовка объекта к пуску осуществлялась в соответствии с утвержденным технологическим графиком, однако чаще всего уже через несколько дней после начала испытаний мы выбивались из графика (из-за многочисленных «бобов» – так на нашем языке мы называли любую выявленную неисправность) и переходили на круглосуточную работу. Помнится, что первый объект мы готовили к пуску более месяца. Его пуск состоялся, если мне не изменяет память, в апреле 1964 г. («Космос-28»).

В 1965 г. на вооружение был принят модернизированный спутник-разведчик «Зенит-4» с улучшенными тактико-техническими характеристиками (прежде всего ТТХ фотоаппаратуры). Оба типа спутников-разведчиков регулярно запускались в космос в соответствии с заявками военного руководства страны. В средствах массовой информации все они объявлялись как полеты искусственных спутников земли серии «Космос». За все время работы по программе «Зенит» мне довелось участвовать в подготовке к пуску более 20 объектов.

Все расчеты проводили сложную и интересную работу по подготовке своих систем к пуску, но особый интерес вызывала, конечно, работа расчета фотоаппаратуры (в составе трех офицеров из моего отделения). Для проверки фотоаппаратуры на функционирование и зарядки ее фотопленкой в МИКе выделили две смежные комнаты, установили там необходимое испытательное оборудование. Вход в них был строго ограничен и был возможен только после набора специального кода доступа. Работа расчета тщательно и непрерывно контролировалась офицерами Главного Разведывательного управления Генерального штаба ВС СССР в высоких званиях (полковник или подполковник): все технологические операции на фотоаппаратуре можно было проводить только при их присутствии и участии. Не скрою, меня очень интересовали результаты нашего труда: какого качества, с какой разрешающей способностью получались фотоснимки заданного района земной поверхности, сделанные из космоса фотоаппаратурой, подготовленной нами на 31-й площадке? За все время работы на полигоне мне так и не удалось эти фотоснимки увидеть.

Москва, август 1972 г. После окончания Военно-дипломатической академии меня направляют в службу информации ГРУ. Как ракетчика по образованию, к тому же имеющего восьмилетний опыт работы на испытательном полигоне, мне определяют участок работы: межконтинентальные баллистические ракеты наземного базирования США (в то время системы: «Минитмен-1», «Минитмен-2» и «Титан-2»). Теперь вся информация по названной тематике, поступающая из самых разных источников (из открытых и закрытых источников, от воздушной, морской, космической, радио- и радиотехнической разведок и др.), ложится мне на стол.

Прошла пара-тройка месяцев. Однажды в мой кабинет в очередной раз вошла секретарь по секретному делопроизводству и будничным голосом произнесла: »Николай Григоръевич, распишитесь за получение космических фотоснимков». Я замер…, расписался. Когда она вышла, нетерпеливо вскрыл конверт и впился глазами в фотоснимки: это была одна из ракетных баз иностранного государства. Все элементы инфраструктуры базы прекрасно видны, включая мелкие детали. Наконец-то через несколько лет после моего отъезда с площадки №31 я увидел результаты нашего труда! И пусть эти снимки были сделаны фотоаппаратурой, которую подготовил к пуску совсем другой (не мой) расчет, меня охватила радость и гордость за проделанную несколько лет тому назад работу.