Авиация и космонавтика 1995 09

Штабс-капитан Горшков был очень смущен неполным выполнением задания, и решил на следующее утро, по секрету от всех, повторить полет. 22 февраля Корабль снова вылетел и полетел по уже знакомому направлению.

Станция Вилленберг была под Кораблем. Уже никто в этом не сомневался. Никакой стрельбы с земли не было заметно, и Горшков спокойно сделал три захода: на первом Наумов произвел пристрелку, на втором он сбросил пять бомб, одну за другой (серию) и на третьем фотографировал станцию, окутанную дымом разрывов. После этого Горшков лег на обратный курс.

На аэродроме опять ждали возвращения Корабля, и когда он сел, то Горшков отрапортовал генералу, что задание выполнено, все бомбы сброшены на станцию Вилленберг, попадания были хорошие, среди подвижного состава, разрывы бомб сфотографированы. Корабль дважды попадал под ружейно-пулеметный огонь над фортами Новогеоргиевской крепости, но попаданий в Корабль не было.

Этими двумя полетами началась боевая работа Эскадры. В тот же день было послано донесение в Ставку Верховного Главнокомандующего о произведенных полетах и приложены фотоснимки.

Вынужденная посадка штабс-капитана Головина. Пострадавших не было. Яблонна. Март 1916 года.

Интересно привести подробный рассказ об этом полете поручика Башко. «Следующим утром, еще раньше, мы никого не будили, а запустили моторы и полетели. Под нами все так же мирно жили поселки. Но вот впереди увидели большую станцию. Я показал Наумову. Он приказал открыть бомбовый люк и снять с бомб предохранительные вилочки, а Чучелову взять фотоаппарат и крикнул: «Снимай только разрывы!». Станция приближалась. Наумов поднял руку, крикнул: «Приготовиться!», опустил руку — «одну бросай». Бомба легко сорвалась с замка, но струя воздуха ударила по стабилизатору, и бомба два раза перевернулась через голову, закачалась, но быстро провалилась вниз. Было видно как вылетела ветрянка, и бомба исчезла. Но вот она снова появилась и побежала над самой землей. Исчезла, блеснул огонь, и вырвался клуб дыма. Недолет метров сто или даже больше. Очень трудно ориентироваться. Командир повернул обратно и, отлетев от станции километра три-четыре, снова повернул прямо на станцию и приказал приготовить остальные пять бомб к сбрасыванию. Все было готово, и Наумов опять приказал: «Бросай!». Мы быстро продвинули обе кассеты вперед, и одна за другой бомбы срывались в люк. Сбросив последнюю, мы припали к люку, а Чучелов к фотоаппарату. Каково было наше удивление и восторг, когда огромные клубы дыма от взрывов бомб поднялись вдоль всей станции, и только последний взрыв ушел в сторону. Это были первые в мире бомбы сброшенные с воздушного корабля. Горшков крикнул: «Сняли?». Чучелов подбежал к командиру и доложил, что все бомбы рвались на станции, и он заснял. «Теперь сними станцию в дыму», и повернул опять на станцию. Действительно, станция была почти закрыта дымом разрывов. Повернули обратно. Под нами снова проплывали мирные поселки. Железная дорога с маленькой станцией. Вот впереди и окопы. Теперь мы видели даже артиллерийские позиции и, наконец, командир сбавил газ, передал мне управление, а сам пошел по Кораблю. Вдруг какие-то удары. Под нами рвется шрапнель. Опять стрелял Новогеоргиевск. Прибавили газ и миновали стреляющие батареи. Следовало бы их угостить пулеметным огнем, но решили этого не делать. На аэродроме ждали. Народу набралось очень много. Когда Корабль остановился, подъехал на автомобиле генерал. Тут Горшков отрапортовал: «Задание выполнено, по станции Вилленберг сброшено пять двухпудовых бомб. Замечены хорошие попадания, которые засняты». Эскадра была спасена. Генерал поздравил участников полета с блестящими результатами и сказал, что будет послано представление об их награждении.

25 февраля «Илья Муромец»-Киевский третий раз вылетел в боевой полет с заданием бомбардировать станцию Вилленберг и пролететь до станции Нейденбург, произведя разведку. На Вилленберг опять было сброшено пять двухпудовых фугасных бомб. Разрывы были засняты, и по снимкам можно судить, что попадания были хорошие. Противодействия с земли опять не было замечено. Пролетев до станции Нейденбург, сбросили пять осколочных бомб и вернулись обратно. Противник в нас не стрелял (а может быть и нечем было стрелять), но зато, пролетая мимо фортов Новогеоргиевской крепости, Корабль снова был обстрелян огнем своих же войск и батарей. Несколько пуль попало в Корабль, но повреждений не было. После посадки штабс- капитан Горшков подробно отрапортовал о боевом полете и доложил, что форты Новогеоргиевска вновь его обстреляли. Сейчас же была послана телеграмма Коменданту крепости генерал-лейтенанту Бобырю с категорическим требованием не стрелять по «Муромцам», которые, возвращаясь с боевых заданий, снижают высоту.

Конец февраля и начало марта сопровождались неблагоприятной погодой. В течение всего месяца штабс-капитан Горшков сделал три полета, бомбардируя станции Вилленберг, Нейденбург, Млава и Сольдау.

6 апреля вылетели два Корабля: капитан Горшков и штабс-капитан Бродович. До станции Вилленберг они летели вместе, там сбросили бомбы. Бродович полетел обратно, а Горшков еще раз бомбардировал.

Однажды они оба попытались разрушить мост через реку Вислу у города Плоцка. Была сброшена Горшковым одна бомба в десять пудов, но в мост не попала, после чего еще было сброшено пять двухпудовых, которые тоже в мост не попали.

После этой попытки бомбардировать малоразмерные цели наши корабли избегали, не желая бесцельно тратить бомбы.

Немецкое командование не могло примириться с тем фактом, что у русских имеются тяжелые самолеты, и они бомбят железнодорожные станции Восточной Пруссии. Но факты заставили их, наконец, принять меры противодействия «Муромца». На станции Вилленберг поставили одну 120 мм гаубицу для стрельбы по аэропланам.

Перебежчики, допрошенные в штабе 1-й Армии, сообщили, что по немецким войскам был отдан приказ о том, что доносящий о пролете русских многомоторных самолетов будет отдан под суд за распространение ложных панических слухов. У русских нет и не может быть больших аэропланов! Этим до некоторой степени объясняется очень медленное наращивание способов противодействия нашим Кораблям.

Проводимые боевые действия Воздушных Кораблей побудили высшее командование пересмотреть ранее намеченную ликвидацию Эскадры. Эскадра была спасена. Вновь были утверждены штаты, но уже не на 10, а на 20 Кораблей, и завод, не работавший в течение 143 дней, получил дополнительные заказы.