Вертолет, 2003 № 04

Авиационные происшествия с медицинскими вертолетами часто происходят при заходе на посадку. Посадочная площадка может быть хорошо знакома экипажу, но стрессовая ситуация, когда требуется максимальная быстрота действий, зачастую приводит к ошибке. Здесь весьма кстати могут оказаться системы спутниковой навигации, которые помогут осуществить посадку с высокой степенью точности и надежности. Так, в США в 2003 году введена в действие система LPV- WAAS (Locahser Performance with Vertical guidance – Wide Area Augmentation System). Она проверяет сигналы GPS и корректирует их, помогая пилоту осуществить точную вертикальную посадку.

И еще один вопрос, являющийся принципиальным для разработчиков медицинских вертолетов: будет ли машина использоваться только как транспорт для быстрой доставки больных и раненых (с минимумом средств для оказания первой медицинской помощи) или как настоящий летающий госпиталь, на борту которого может быть оказано максимальное количество медицинских услуг? Второй путь, конечно, предпочтительнее, но тогда нужно думать над миниатюризацией бортового медицинского оборудования. Врач, кстати, может присутствовать на борту вертолета виртуально – на экране телевизора. Для этого потребуется развитие широкополосных средств связи.

С течением времени будет происходить все более тесная интеграция медицинской и поисково-спасательной вертолетной авиации. Конвертопланы, способные летать со скоростью самолетов, смогут не только самостоятельно найти место катастрофы, но и забрать пострадавших. Эти летательные аппараты могут быть также оборудованы как госпитали (работающие и в полете, и на земле). Система медицинской авиации, сочетающая обычные вертолеты, применяемые при происшествиях небольшого масштаба, и летательные аппараты с поворотным винтом для широкого спектра работ, будет оптимальным вариантом для любой страны.

«Ансат»

Лесные пожары стали настоящим бичом для многих стран мира. В Австралии, например, летом 2002 и 2003 гг. пожары приняли такие масштабы, что даже всерьез угрожали Сиднею. При сильном ветре очаги возгорания могут также возникать в нескольких километрах от основного очага пожара. Вертолеты, в отличие от наземных пожарных команд обладают достаточной скоростью для того, чтобы быстро погасить эти очаги.

Эффективным средством борьбы с лесными пожарами являются вертолеты, оборудованные специальным, водосливным устройством. Если поблизости нет естественного водоема, то для забора воды могут использоваться искусственные резервуары. При тушении пожара может использоваться как чистая вода, так и вода с добавлением химических реагентов, на порядок повышающих эффективность пожаротушения.

Вертолеты хорошо справляются с пожарами и в городских зданиях: здесь они не сбрасывают воду сверху, а распыляют ее с помощью брандспойтов. Вертолет также может выступать в качестве командного пункта для координации действий пожарных и использоваться для быстрой доставки оборудования.

Авторы статей не без основания считают, что у винтокрылой авиации – большое будущее. Производителю винтокрылой техники есть что предложить покупателю сегодня, есть перспективные наработки и на завтра.

Александр T0KPAHОB, по материалам сборника The future of rotorcroft

МНЕНИЕ

Ми-24 в Таджикистане

Мы многое знаем о вертолетах, об особенностях их конструкции, обо всем, что касается «железа», и гораздо меньше – о людях, которые летают на вертолетах, в особенности военных летчиках. В наше время понятия патриотизма, чести, верности своему долгу одними воспринимаются с иронической улыбкой (знаем, мол, мы этих военных, читали, как они там «воюют»!), другими как анахронизмы – о каких «верности и чести» в наше время может идти речь? Да и к чему они, считают третьи, нужно просто добросовестно выполнять свои обязанности в рамках служебных инструкций. Позволю себе не согласиться ни с одним из этих мнений! И сегодняшняя наша жизнь дает примеры высочайшего мужества, верности своим товарищам и воинской чести, только мы почему-то стесняемся (или боимся?) об этот говорить Расскажу о том, что знаю сам или слышал от своих друзей-летчиков.

…18 декабря 1991 года, Польша, Сезерная группа войск. Вертолет Ми-24В (55-й Севастопольский отдельный вертолетный полк) под управлением военного летчика подполковника Александра Лобанова вылетел на задание. Умелый пилот с опытом оказания «интернациональной помощи», он уверенно поднял машину в небо. Погода была пасмурная, нижняя кромка облачности составляла всего 250 м. видимость тоже оставляла желать лучшего – сгущались сумерки. Через полчаса полета на высоте 600 м произошел отказ левого двигателя. Ситуация вполне рядовая, не обязательно предвещающая беду, но всего в полете предусмотреть невозможно…

Переход борттехников с одного типа вертолета на другой является обычным делом. Как правило, переводятся с Ми-24 на «восьмерку», но бывает и наоборот. Борттехник Лобанова как раз пришел с вертолета Ми-8. Надо сказать, что подход к работе у борттехников этих двух машин существенно различается. На Ми-8 борттехник привык все делать сам, командир лишь контролирует его действия. Да и сидит борттехник Ми-8 «почти» в кабине, между пилотами, рядом с приборами и может визуально контролировать всю обстановку (правда, Афганистан внес свои поправки – «бортачу» приходилось обслуживать огневую точку, часто не одну). Борттехник Ми-24 сидит в узком проходе за пилотом и по инструкции не имеет права первым предпринимать какие-либо меры в случае аварии, ждет приказа командира экипажа.

Еще одно небольшое, но, на мой взгляд уместное отступление о Ми-8. Кто в генштабе и академиях предполагал, что Ми-8, ощетинившись пулеметами, будут лезть в самое пекло? В полевых условиях им пришлось «надевать» на себя самопальную броню, громоздкие накладные бронестекла, пол кабины застилать бронежилетами. Пусть нельзя было заранее рассчитать, что мы будем терять людей (40-45% потерь личного состава) от элементарного стрелкового оружия, что 70-80% попадании придется на кабину, причем 42% спереди, через небронированное остекление (в Афганистане «духи» быстро научились стрелять куда надо, а не в пустую жестянку корпуса), но предположить-то можно было?! Тём более что на эти «грабли» уже наступили американцы во Вьетнаме, создавая свои «Ганшипы» из транспортных по сути «Ирокезов» и «Чинуков». Интересно, почему не была проанализирована особенность боевого применения американских вертолетов, почему не были сделаны хоть какие-то полезные для нас выводы? У боевого вертолета Ми-8 даже после Афгана броневая защита, как у сельского автобуса! И сегодня ничего не изменилось: в Чеченскую кампанию пришлось закрывать пол и стекла вертолета бронежилетами, в ущерб обзору. Боевики же, как выяснилось, извлекают уроки гораздо быстрее! Например, 19 августа 2000 года Ми-8 эскадрильи, базирующейся на аэродроме Грозный Северный, пришел на базу с 78 пробоинами, 35 из которых – в кабине. Только благодаря самопальной защите экипаж не пострадал, а вот в салоне ранило двоих…