АвиаАрхив 2010 01

Для эксплуатации с грунта на самолете применили шестиколесные тележки основных опор шасси, имевших одну особенность. После выпуска шасси средняя пара колес раздвигалась, увеличивая колею, что благоприятно сказалась на проходимости машины по грунту, а при уборке – наоборот колеса подтягивались друг к другу, чтобы спрятаться в очень тесном отсеке фюзеляжа.

Опыт эксплуатации Ту-22 выявил информационную перегруженность летчика, особенно в длительном полете и его быструю утомляемость, что и привело к увеличению экипажа до четырех человек. В него вошли командир (левый летчик), второй пилот, штурман-оператор вооружения и штурман-навигатор. Все они размещены в двух кабинах на катапультируемых креслах КТ-1. При этом допускается как принудительное, так и индивидуальное покидание аварийной машины.

Принятая на Ту-22 схема катапультирования вниз, сильно ограничивавшая нижний предел высоты аварийного покидания машины, показала всю свою несостоятельность из-за многочисленных жертв. На Ту-22М кресла КТ-1, конечно, вместе с парашютом, спасают членов экипажа, выбрасывая их вверх и в стороны, в том числе и с земли, но на скорости не менее 130 км/ч.

На создание нового двигателя, пожалуй, самого наукоемкого готового изделия уходят многие годы и нередко «сердце самолета» так и не доходит до заказчика. Разработка ТРДД НК-22, как говорилось выше, началась менее двух лет назад и первый полет опытного Ту-22М состоялся с другими двигателями. Единственным кандидатом на эту должность тогда был НК-144, созданный, в середине 1960-х для сверхзвукового авиалайнера Ту-144. Для сокращения взлетной дистанции предусмотрели твердотопливные стартовые ускорители.

Первый Ту-22М0 («нулевка») по-строили в Казани летом 1969 года и 30 августа экипаж летчика-испытателя ОКБ В.П. Борисова (второй пилот Б.И. Веремей. штурман-навигатор Л.С. Сикачев и штурман-оператор К.А. Щербаков) опробовали машину в полете. Судя по всему, из-за спешки, связанной с выполнением постановления правительства в срок, наземную отработку в полном объеме не провели, и в первом же полете появилась предпосылка к летному происшествию.

Сразу же после взлета не убрался предкрылок одной из консолей, как выяснилось впоследствии из-за недостаточной мощности его привода. Экипаж справился с нештатной ситуацией и продолжил полет, но при заходе на посадку все повторилось и привело к раскачке самолета. Пришлось уходить на второй круг и садиться без предкрылков на скорости больше расчетной на 100 км/ч.

В сентябре 1969 года машина перелетела на аэродром ЛИИ в подмосковный город Жуковский, где продолжили этап заводских летных испытаний и ее доводку. Немало времени ушло и на выбор формы аэродинамической перегородки, закрепленной на центроплане.

Как следует из безымянной публикации в журнале «Аэрокосмическое обозрение», в другом полете на высоте 8000 метров после отключения одного двигателя самопроизвольно выключился и второй ТРДДФ. На планировании из-за конструктивно-производственного дефекта один из двигателей удалось запустить лишь на высоте 500 метров, когда экипаж готовился к безмоторной посадке.

Носовая часть Ту-22Ш №33 с демонтированной штангой топливоприемника

Главный конструктор Ту-22М Д. С. Марков

В то же время, непосредственный участник того события летчик-испытатель Герой России В.Н. Матвеев так описывал это событие: «На 45-й машине мы с Б.И. Веремеем начали разгон от Саратова на «точку» – Жуковский. На высоте 14-15 км на сверхзвуковой скорости необходимо было создать некоторые перегрузки для проверки работы масляной системы. Вдруг хлопнул один двигатель – помпаж! Машина стала снижаться, и где-то на высоте около 12 км встал второй двигатель. Мы посыпались.

Борис Иванович сосредоточился, пыхтит, крутит штурвал. А я сижу справа и занимаюсь движками – пытаюсь их запустить. Машина то перевернется на спину, то влево накренится, то вправо. В конце концов, один движок -пошел», удалось его запустить. На высоте 150 метров начали «царапаться» на одном запустившемся движке, сели на базе в Жуковском».

В 1970-1971 гг. завод построил пять Ту-22М0 для проведения летных испытаний. В 1970-м во время одного из полетов на высоте 13 ООО метров после достижения скорости вдвое превышавшей звуковую из- за отказа системы наддува смялись фюзеляжные топливные баки, что вынудило ограничить на этом этапе максимальную скорость.

В мае 1971 года летчики-испытатели МАП А.Д. Бессонов, Н.Е. Кульчицкий и заместитель начальника 8-го ГНИОЛКИ ВВС (так институт именовали после награждения в сентябре 1970 года орденом Ленина. В дальнейшем будем пользоваться сокращенной аббревиатурой НИИ ВВС) генерал Г.Ф. Бутенко впервые Ту-22М0 продемонстрировали членам правительства и высшему командному составу Советской Армии. Показ новой авиационной техники проходил под вывеской «Кристалл» в г. Ахтубинске Астраханской области.

В последнем полете на полигоне Грошево, расположенном в нескольких километрах от аэродрома института, с самолета Бутенко сбросили несколько десятков авиабомб калибра 250 кг. Бомбы, взорвавшиеся с интервалом 30 секунд, образовали сплошную стену дыма и пыли, растянувшуюся почти на 3,5 км.

Эффект потрясающий, но вопреки ожиданию, у самолета большого скачка в летных характеристиках по сравнению с Ту-22 не произошло.

Новое крыло, улучшив взлетно-посадочные характеристики, заметно утяжелило машину по сравнению с Ту-22. Да и параметры силовой установки из пары НК-144- 22 оставляли желать лучшего. Как показали испытания, максимальная скорость «нулевки» с одной ракетой Х-22М не превышала 1530 км/ч, а дальность – 4140 км.

Два последних самолета этого типа укомплектовали кормовой артиллерийской установкой. На одном из из них во время полета (командир В.Ф. Иванов) на приборной доске сразу после взлета загорелось табло «Пожар левого двигателя». Летчик выключил форсаж, табло погасло, но машина стала терять высоту. Снова включили форсаж. Зажглось и табло. Так, попеременно включая-выключая форсаж двигателя, выполнили полет по кругу и посадку. На земле установили, что оборвался трубопровод подвода топлива к форсажному коллектору. Факел пламени на его конце как автогеном разрезал стенку форсажной камеры и разрушил больше половины сопла. В результате пробившиеся через разрыв стенки форсажной камеры газы срезали целиком кормовую пушечную установку весом около 100 кг. Поскольку самолету требовался длительный ремонт, то его восстанавливать не стали.