Авиация и космонавтика 2008 06

Генерал Харчевский стихов не читал, а его рассказ, точнее рассказы, стоят того, чтобы их привести хотя бы в сокращенном виде. Понятно, всех историй из своей богатой биографии Александр Николаевич не рассказал. На что-то просто не хватило времени, о чем-то говорить пока рано.

- В 1987 г., я тогда был начальником отдела истребительной авиации, встал вопрос о том, какой самолет лучше в маневренном бою: Су-27 или МиГ-29. У нос тогда уже был опыт полетов но обоих типах. Сначала мы проверяли их с полным вооружением. С полной заправкой топливом и вооружением из десяти ракет Су-27 вести маневренный бой не может. Однако с точки зрения тактики такой бой и невозможен. Тяжелый истребитель с большим радиусом действия базируется на большом удалении от района воздушных боев. К месту схватки он подходит с уже частично выработанными баками, а при меньших остатках и без полного вооружения самолет Су-27 имеет преимущество перед МиГ-29. На средних высотах и скоростях менее 700 км/ч угловая скорость разворота больше, чем у МиГ-29. Воздушный бой начинается, как правило, на больших скоростях, в завязке боя преимущества нет ни у МиГо, ни у Су. Ход воздушного боя во многом зависит от летчиков - как увести противника в выгодный для себя диапазон. Для Су-27 - уйти с набором высоты. Набор высоты приводит к потере скорости. Все самолеты с эксплуатационной перегрузкой 8-9д на больших скоростях, как правило, имеют близкие характеристики, и тут исход боя в большей степени определяет летчик. На малых и средних высотах и скоростях преимущество Су-27 очевидно за счет лучшей аэродинамики, механизации крыла и наличия ЭДСУ, что и было подтверждено в воздушных боях. Точно так же мы выигрывали воздушные бои у F-15. На этих скоростях (менее 700 км/ч) F-J5 имеет намного меньшую угловую скорость разворота.

Разбор полета

Впервые я встречался с американцами в 1992 г. Я поражался сначала их позиции, когда ты явно проиграл, на пытаешься показать, что вроде бы на равных. Я летал на спорке Су-27УБ против спорки F-I5D, в которой, помимо американского пилота, сзади сидел наш помощник - вроде как «объективный контроль». Третья спорка F-J5B находилось выше, из нее воздушный бой фиксировали видеоаппаратурой. Командир американской эскадрильи проиграл два боя подряд. Встречаемся, и через два с половиной разворота в наклонной плоскости с выходом на большую высоту F-15 теряет скорость, а Су-27-й «делает» его без всяких. У меня за спиной сидел командир базы, естественно, он все видел. Когда мы прилетели, корреспонденты бросились к командиру базы: «Кто победил? Какой самолет лучше?» Он говорит: «Примерно на равных»… Странный какой-то подход - он слабее, но все равно должен показать, что круче. Когда они проиграли все воздушные бои, вот только тогда начали на нас по-другому смотреть. А до этого: «Да кто такие, прилетели тут, подумаешь».

Впервые с дружественным визитом российские истребители появляются над территорией Соединенных Штатов. Международная ситуация - самая миролюбивая. Однако впечатление о наших вооруженных силах, о русских у американцев было свое. С таким настроением они нас и встречали. Мы шли на базу Элмендорф. Американцы встретили нас над Беринговым проливом, с ракетами. Сзади встали, ведут нас. Над Элмендорфом мы отпилотировали - парой, одиночно. Мы когда летели - все время тренировались, использовали любую возможность. Визит, как всегда бывает, получился неожиданным. На базе Мак-Курт пилотаж показать не удалось: садились ночью, погода была плохой. На следующей базе мы устроили прямо авиационное шоу - пилотаж парой, одиночный, встречный воздушный бой. Расстояние было около 2000 км, поэтому топлива осталось много. Гражданское население к шоу отнеслось с восторгом, а вот летчики - очень ревностно. На перелете нас сопровождали F-15-е. Перед посадкой в Лэнгли американцы увели нас в океан и держали, пока топливо не подошло к аварийному остатку. Стали им говорить: «Вы что, хотите нас тут утопить?». О показе речи уже не было.

Воздушный бой мы предложили провести над базой, но американцы отказались под предлогом наличия секретных объектов в районе аэродрома. «Хорошо, давайте в вашей зоне, может - над океаном». Над океаном они согласились Первые бои - я слетал, американцы проиграли. Следом полетел мой ведомый, Жора Корабасов. Он очень их доставал: «Как так, вы что, боитесь?» Когда над зоной самолеты разошлись, первым Жора увидел оператора, зашел ему в хвост. Потом он его бросил и зашел в хвост уже «правильному» F-15.

У командира американской эскадрильи был большой интерес к русскому мату. Он все приставал к Гэоргию: «Гэоргий, ну расскажи, научи, хоть несколько слов». Отдельные слова у американца получались, а вот слово «п-ц» никак, да и смысла этого слова янки никак не мог понять. Летели обратно, нас вели американцы. На маршруте повисла большая грозовая туча. Забрались повыше, на 14 000, а обычно эшелон - 10-11 000 м.

Отработка «пеший по-летному»

Командир звена майор Дмитрий Заев после полета на Су-27СМ, март 2008 г.

Топливо нам заправили с плотностью, ниже положенной для наших двигателей. Когда начали снижаться с 14 000 до 11 000 - прибрали обороты. У меня один двигатель встал, потом упали обороты у второго. Тут возглас Георгия: «У меня двигатели встают!» «У меня уже стоят». Когда очень сложно и трудно, хочется юмора… Мы обратились к американцам: «Вы нас не бросайте, навигации у нас никакой». Наши радиотехнические средство навигации никак не сопряжены с американскими. Мы рассчитывали только но сопровождение. Мы пошли вниз, американцы - по прямой. Спускаемся, с 10 000 начали пробовать запускать двигатели. У Георгия запустились на 3000 м, у меня - ниже, где-то на двух с половиной. А ведь на двух тысячах уже надо было прыгать. Запустили, вышли под облака на 1500 м. Куда лететь? Не знаем. Летим как летели по прямой, в расчете, что может найдем где-нибудь «сопровождение». Смотрим - две точки впереди. Недалеко от аэродрома мы сошлись с американцами. Догнали их, пристроились.