Йоже Пирьевец - Тито и товарищи

Служба государственной безопасности, было записано в сообщении комиссии Црвенковского, сделала много важного, особенно во время спора со Сталиным, однако после введения самоуправления не смогла избегнуть искушения «возвыситься над обществом», поскольку хотела быть «одним из важнейших факторов в создании общественной политики», попытаться расширить свое влияние не только на партийный и государственный аппарат, но и на ряд экономических предприятий, инвестиционной политикой которых бы управляла. При этом служба безопасности «стала монополией отдельных лиц», ее руководитель Александр Ранкович был приравнен к ЦК КПЮ [2003] Nenadovic A. S. Razgovori s Kočom. Zagreb: Globus, 1989. S. 139. . В ходе обсуждения этого документа, которое проходило в Исполнительном комитете 20 июня 1966 г., присутствовавшие резко нападали на заговорщические и путчистские умыслы и говорили о борьбе Ранковича за наследство, аргументируя обвинения «бабскими» доказательствами, которые, по мнению Леки, распространяли «супруги некоторых функционеров, испытывавших надуманный страх за судьбу своих мужей» [2004] Rankovic A. Dnevničke zabeleške. S. 41, 152, 153. . Среди них первой была Пепца Кардель, которая за год до отстранения Ранковича во время прогулки по Белграду указала подруге на его квартиру и сказала: «Оттуда исходит всё зло!» [2005] Ibid. S. 152, 155. Более милостивым по отношению к товарищу Марко был ее муж. В конце июня он встретился с ним случайно в лифте здания ЦК в Белграде. «Ты, Бевц, действительно думаешь, что я тебя и Тито прослушивал?» – спросил Ранкович. «Не верю. Ты хорошо знаешь, что у Тито навязчивая мысль, что его убьют сербы», – сказал ему Кардель. «Не знаю», – ответил Ранкович. «А это, Марко, ты должен знать» [2006] ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 293, 298, 299. .

На заседании 20 июня Исполнительный комитет принял решение, что 1 июля на Бриони состоится VI Пленум ЦК СКЮ, на котором «государственно-политическая» комиссия представит окончательный отчет о своей работе [2007] NARA. CREST. Current Intelligence Weekly. Yugoslavia – The Fall of Rankovič. 05.08.1966; BilandžičD. Hrvatska. S. 492; Rankovič A . Dnevničke zabeleške. S. 259. . Секретарь обороны Иван Гошняк с этой инициативой не согласился. Он не был другом Ранковича, однако считал, что не стоит во всех югославских проблемах винить только его. В связи с этим он предложил Тито, чтобы все «исторические» кадры ушли в отставку, это позволило бы ему собрать новую команду. Тито к предложению отнесся сначала положительно, но позднее отказался от него [2008] AS. Dedjer. T. e. 264. Mile Milatovič. Dnevnik. 02.10.1986. . Гошняк не сдался: около 25 июня он организовал встречу Ранковича и Тито, на которой тот попытался убедить своего бывшего «товарища» работать вместе и дальше. При этом, как позднее Лека рассказывал своей жене, Тито автоматически надел солнечные очки, чтобы скрыть свои глаза и мысли [2009] Becele RankovičL. Življenje z Leko. S. 166; ČosičD. Piščevi zapisi (1951–1968). S. 295; Rankovič A. Dnevničke zabeleške. S. 259. . Он не мог удержаться, чтобы не пожаловаться на плохих друзей, которые в последнее время его окружили и распространяли слухи, что он, Тито, стал дряхлым и живет только за счет наркотиков.

Заговор против Ранковича был исключительно опасным и рискованным предприятием, поскольку УГБ имело в распоряжении вооруженные части и даже танки. Однако то, что ЮНА встала на сторону Тито, не дало Ранковичу воможности для маневра, даже если бы он намеревался совершить государственный переворот, о котором в верхах СКЮ говорили как о вполне вероятной возможности. Так или иначе, они подготовились ко всему – уже в середине июня усилили охрану радио и телевидения и привели в боевую готовность как армию, так и полицию. Для нанесения удара использовали кадры из Хорватии, Словении и из ЮНА, но не из Сербии, так как считали их ненадежными [2010] Rankovič A. Dnevničke zabeleške. S. 40. .

Ситуация была настолько обострена, что генеральный штаб организовал тайный отъезд Тито из Белграда, поскольку, согласно секретным сведениям, ему грозила опасность – якобы Ранкович с помощью УГБ может его арестовать. (По другой версии, его на своем мерседесе по проселочным дорогам через Осиек на Бриони вывез сам Краячич [2011] Vrhunec M. Šest let s Titom (1967–1973). Ljubljana: Laser Print, 2001. S. 16; AS. Dedijer. T. e. 3. .) Остров, где обычно во время летних отпусков было много избранных гостей, тогда был полупустым, кроме членов ЦК на нем было много военных и полиции. Президента пытались убедить, что он находится в смертельной опасности и должен надеть бронежилет [2012] NARA. Pol 15-1 Yugo. Belgrade. 20.07.1966; Cenčič V. Titova poslednja ispovijest. S. 41. . Эти страхи были преувеличены. «На Бриони противник не мог проникнуть, и опасность была исключена, – говорил Краячич позднее в одном из интервью. – Могу сказать, что я был весьма удовлетворен ходом событий на пленуме. Думал, что будут трудности, однако всё прошло легче, чем я себе представлял» [2013] Simčič M. Ženske. S. 271. . Атмосферу происходящего хорошо иллюстрирует письмо, которое он 1 июля отправил Тито. Хотя у него и был аккуратный школьный почерк, тогда он писал очень нервно, так, что некоторые слова трудно разобрать. Из содержания понятно, что товарищ Стево в то время плел интригу с Владо (Бакаричем) и Мишковичем, «который волен сделать всё, что возможно, дабы разрулить твою ситуацию, поскольку все люди, которые тебя окружают, довольно сложные и мы должны найти способ решить проблему» [2014] AJ. 838. LF.II-1/78. K 4. Krajačič Stevo – Titu. 01.07.1966. .

Едва все прибыли на Бриони, вечером накануне пленума членам ЦК раздали материалы для следующего дня. Значительная часть этих материалов позднее была напечатана, но это не коснулось так называемой документации, которую все участники должны были после Пленума вернуть. В ней были данные, имевшие непосредственное отношение к прослушке, и имена тех, кто был к ней причастен [2015] AS. Dedijer. T. e. 5. Vojin Lukič – V. Dedijerju. . Ранкович осознал серьезность своего положения только ночью перед заседанием, когда последним из членов ЦК, где-то около 12 часов получил реферат, в котором было введение в темы дискуссий следующего дня. В нем содержались совсем другие обвинения, о которых никто ранее не говорил. Он был настолько взволнован, что ему стало плохо. Как стало известно позже, у него был микроинфаркт, о котором врач, осматривавший его, никому не сообщил, даже ему самому [2016] Becele Rankovič L. Življenje z Leko. S. 195; Skušek Močnik Z. Intervju z Vojinom Lukičem // Mladina. 1987. 17.04; Intervju s Slavko Becele Rankovič // Mladina. 1986. 26.12. .

Тито на VI Пленуме ЦК СКЮ 1 июля 1966 г. выступил самокритично, отметив, что он не занимался решением проблем, которые накопились в руководстве партии с 1962 г. Одновременно он обвинил Ранковича и Стефановича в том, что они защищали нелегальную деятельность группы функционеров Службы государственной безопасности, которые намеревались захватить власть и остановить развитие самоуправленческой социалистической демократии. При всем этом якобы за ним самим следили, его прослушивали, им манипулировали, предоставляя неточную и неуместную информацию: «Речь идет о фракционной, групповой борьбе за власть» [2017] RankovičA. Dnevničke zabeleške. S. 262. . На бурном заседании ЦК в отеле «Истра», которое длилось много часов, Ранкович был физически сломлен, у него поднялась температура и началась сильная боль в груди. Он был, как рассказывал один из присутствовавших, «как вешалка, а не как живой человек» [2018] Nenadovič A. Razgovori s Kočom. S. 146. . После Тито и Црвенковского он взял слово. Сначала он пытался защищаться и начал читать уже подготовленное заявление, в котором не было ответа ни на одно из обвинений, выдвинутых против него. Хотя он признал, что методы, которые использовала УГБ, были «грязными», он не рассматривал их как свои, поскольку не руководил тайной службой уже давно. Отрицал он также и то, что является сербским националистом. Самое большое, что он готов был признать, была «моральная ответственность».