Йоже Пирьевец - Тито и товарищи

Реакция Тито на такой ответ Москвы довольно отчетливо выявила особенности его менталитета: он считал, что не нужно информировать русских «обо всем» и таким образом давать им повод саботировать АВНОЮ еще до начала его работы. В следующие две недели он не давал Москве подробных отчетов о подготовке II сессии АВНОЮ, но разрешил Атанасову описать в двух телеграммах обстановку в рядах партизан: «Коммунистическая партия есть единственная реальная политическая сила, способная организовать новое югославское государство…» [662] Гиренко Ю. С. Сталин – Тито. С. 170. В телеграмме, которую Тито послал Димитрову 26 ноября 1943 г. (несмотря на роспуск Коминтерна, он по-прежнему поддерживал с ним регулярные контакты, ведь роль этой организации перешла к «Научному институту 205»), он не упомянул ни о решении, принятом относительно короля, ни о предложении словенской делегации, выдвинутом Йосипом Видмаром: чтобы на сессии ему в знак признания заслуг, как это делали в Красной армии, присвоили звание маршала, которого в Югославии еще не было [663] Repe B. Josip Broz Tito. Kar dobro zapisan v spominu Slovencev // Delo. 1997. 23.08; Spomini E. Kardelja za TV oddajo «Teh naših 50 let»: Leto 1943; Dedyer V. Novi prilozi. Vol. I. S. 353. . Есть сомнения в том, насколько в действительности спонтанным было это предложение, учитывая то обстоятельство, что Йосип Броз уже 20 октября 1943 г. подписал диплом офицерской школы Верховного штаба как маршал Югославии [664] Simič P. Tito. Skrivnost stoletja. S. 197; Halder M. Der Titokult. Charismatische Herrschaft im sozialistischen Jugoslavien. Munchen: Oldenbourg Verlag, 2013. S. 54. . Как бы то ни было, когда ему предложили это звание, он покраснел и спросил в замешательстве: «Не слишком ли далеко мы заходим? А что скажут русские?» Кардель и остальные быстро его успокоили. У русских есть свои маршалы, почему бы и югославам не иметь своего? Когда на сессии АВНОЮ на повестке дня встал вопрос о присвоении Тито звания маршала, в зале, как пишет Джилас, настало «бурное и воодушевленное единодушие». Истерическим рукоплесканиям, восклицаниям, поздравлениям, объятиям и поцелуям просто не было конца [665] Clissold S. Dilas. P. 128; Dilas M. Der Krieg der Partisanen. Jugoslawien 1941–1945. Wien; Munchen; Zurich; Innsbruck: Molden, 1977. S. 469. . Затем 30 ноября Президиум АВНОЮ издал формальный указ о присвоении звания «с целью высказать заслуженное признание товарищу Йосипу Брозу – Тито, верховному главнокомандующему, за гениальное руководство операциями Народно-освободительной армии и партизанских отрядов Югославии и за талант и настойчивость, выказанные им при ее создании и военнополитическом подъеме на нынешний уровень» [666] AJ. 838. LF, III-10/2. Odluka predsedništva AVNOJA o dodeljivanju naziva maršala Jugoslavije, 30.11.1943. .

Наглядную иллюстрацию того, как дали трещину отношения с Москвой, нарисовал в своих воспоминаниях Кардель: «Сначала мы решили, что не станем сообщать об этом в Москву, поскольку были уверены, что они будут против. Мы по-прежнему верили, что они революционны, но не хотели информировать их из тактических соображений. Всё время нашей народноосвободительной борьбы они подчиняли отношения с нами своим тактическим целям, которые главным образом заключались в том, чтобы остаться в хороших отношениях с американцами и англичанами. Они считали, что если нужно пожертвовать революцией в Югославии, то лучше ей пожертвовать, чем вступить в конфликт по этому вопросу с англичанами и американцами. Мы понимали, что не можем на них положиться и что, если мы хотим пробиться, то должны оставить русских в стороне» [667] AS. Dedjer. T. e. 7. Spomini tov. Kardelja, 25.12.1951. S. 35. . «Пробиться», конечно, означало формально взять на себя прерогативы государственного суверенитета.

Как в Бихаче во время I сессии АВНОЮ, так и в Яйце руководство КПЮ позаботилось о том, чтобы вече было полностью подконтрольно его воле. Решения оно принимало единодушно и с аплодисментами, без обсуждений [668] Simič P. Tito. Skrivnost stoletja. S. 173. . Федеративная и республиканская Югославия, несмотря на другие атрибуты, создавалась тем же способом, что и Королевство Карагеоргиевичей. Хотя на второй сессии АВНОЮ провозгласило себя «верховным представителем суверенитета народов и государства Югославия в целом», на деле оно вновь выражало волю и интересы лишь маленькой группы, которая благодаря своей военной силе могла позволить себе организовать новое государство по собственному замыслу, даже не оглядываясь на своего московского защитника. «Новую власть, – пишет Джилас в своих воспоминаниях, – характеризовали разрыв со старым и неверность по отношению к нашим духовным отцам» [669] Dilas M. Der Krieg. S. 461; Simič P., Despot Z. Tito. Strogo poverljivo. S. 129. . Тито в своей вступительной речи решительно отрицал, что народно-освободительная борьба является «чисто коммунистическим делом, большевизацией государства и попыткой коммунистов захватить власть». Это пропаганда «из кухни» Геббельса, которую распространяют оккупанты и их квислинги [670] Broz Tito J. Zbrana dela. Vol. 17. S. 152. . В соответствии с этими утверждениями АВНОЮ не обозначило своей позиции касательно будущих общественно-экономических отношений, однако сам факт, что оно потребовало для себя всю политическую власть и позиционировало себя как государственный орган – цитируя Карделя, «орган революции и власти» – указывал, в каком направлении будет развиваться Югославия и в этой сфере [671] AS. Dedijer. T. e. 7. Spomini tov. Kardelja, 25.12.1951. S. 35. .

В Яйце не было представителей ни от Македонии, ни от оккупированных областей Сербии, в которых еще процветали монархические настроения. Доминировали хорваты и словенцы. Двух хорватов избрали на важнейшие посты: Тито – председателем Национального комитета освобождения Югославии, обладавшего всеми прерогативами власти, Ивана Рибара – председателем АВНОЮ. Помимо Тито ключевую роль на заседании сыграли два словенца: Эдвард Кардель и Борис Кидрич. Кардель охарактеризовал Кидрича так: «С одной стороны, он был очень энергичен в действиях, неутомимый активист и отличный организатор. С другой стороны, он был глубокий мыслитель, одаренный аналитик и исследователь, который являлся творцом и не удовлетворялся ролью простого исполнителя» [672] Arhiv J. Pirjevec. Trst. Zapuščina Marje Vilfan. Kardeljeve beležke. .

Роль, которую играли при Тито Кардель и Кидрич на II сессии АВНОЮ, по словам Биланджича, послужила главным аргументом в защиту тезиса о том, что в Яйце был осуществлен заговор против Сербии под диктатом хорватов и словенцев как идейных и политических противников сербского народа [673] BilandžičD. Hrvatska. S. 156. . «Тот факт, что все союзнические силы признают временное партизанское правительство Рибара – Тито в Боснии и помогают ему, – писалось в донесении, посланном в конце декабря Особым отделом полиции в Белграде Президиуму Совета министров и министру внутренних дел, – и что это событие в центре внимания всего мира, вызвало в сербском обществе всеобщее смятение и озабоченность. Все его бросили, и его судьба отдана в руки именно тех – не сербов, – которые до сих пор доставляли ему больше всего мучений. После войны будет очень трудно избавить сербский элемент в этих краях от страшной коммунистической заразы, так что есть мнение, что будут происходить даже вооруженные конфликты – до тех пор, пока коммунистических бродяг не ликвидируют» [674] AJ. 838. LF III-11/14. Upravnik grada Beograda, Odelenje Specialne policje. Pravitelstvu ministrskog saveta i Ministrstvu unutrašnjih poslova, Beograd, 24.12.1943. .