Вильгельм Гримм - Сказки братьев Гримм

Сел Ганс на коня, поехал себе дальше молодец-молодцом, ни ноши, ни поклажи, прямо сердце радуется. Вздумалось ему еще бег ускорить, стал он языком прищелкивать да «гоп-гоп» кричать. Пустился конь вскачь, и не успел Ганс оглянуться, как лежал уже в канаве у дороги. Да и конь бы туда же махнул, если б его крестьянин не придержал, что по дороге корову гнал. Вылез Ганс из канавы, встал на ноги, и говорит в досаде крестьянину: «Скверное дело на коне верхом ездить, если попадешь на такую клячу, как эта; и трясет да еще сбрасывает тебя — тут и шею-то легко свернуть! Нет, больше я уже на нее не сяду! То ли дело твоя корова: идешь себе преспокойно за ней, да кроме того каждый день и молоко, и масло, и творог получаешь. Что бы я дал за то, чтобы иметь такую корову!» — «Ну что ж, — ответил крестьянин, — уж если тебе моя корова так понравилась, я могу поменять ее на твоего коня!» Ганс с большой радостью согласился, а крестьянин вскочил на коня и быстро от него ускакал — поминай как звали!

Погнал Ганс спокойно свою корову и радовался, вспоминая об удачной сделке. «Кусок хлеба у меня всегда уж найдется, а захочется — можно его и маслом, и творогом помазать; а попить захочется — подою корову и молочка напьюсь. Чего же мне еще надо?» Зашел он по дороге в харчевню отдохнуть и съел на радостях все, что у него было с собой и на обед, и на ужин, а на свои последние два гроша велел налить себе полкружки пива. А потом погнал свою корову дальше по дороге в деревню, к своей матери. К полудню жара становилась все сильней, а Гансу надо было еще целый час полем идти. Разморило Ганса от жары, и язык у него во рту совсем пересох. «Что ж, это не беда, — подумал он, — подою-ка я свою корову да попью молока». Привязал Ганс корову к сухому дереву и поставил вместо подойника свою кожаную шапку; но как он ни старался, а молока не выдоил ни капли. А доить он не умел, и корова от нетерпения ударила его задней ногой в голову, да так сильно, что он наземь грохнулся и долго сообразить не мог, где он находится. К счастью, проходил той порой по дороге мясник, он вез на тележке поросенка. «Что это с тобой случилось?» — крикнул он и помог милому Гансу подняться. Рассказал ему Ганс, что с ним произошло. Мясник подал ему свою дорожную фляжку и сказал: «На, выпей и подкрепись. А корова, видно, тебе молока не даст: стара больно, и годна разве что для упряжи или на убой». — «Эх-эх-эх, — сказал Ганс, почесывая себе затылок, — и кто бы это мог подумать! Оно, конечно, хорошо, если такую скотину можно будет дома зарезать, и мяса-то сколько будет! Да много ли сделаешь вкусного из говядины? По-моему, мясо-то не очень сочное. Вот если бы иметь такого поросенка! И вкус у него другой, да еще и колбас можно понаделать». — «Послушай, Ганс, — сказал мясник, — уж я для твоего удовольствия готов поменяться: отдам тебе за корову свинью». — «Да вознаградит тебя бог за твою доброту!» — сказал Ганс, отдал ему корову и попросил, чтобы мясник развязал свинку и дал бы ему в руки веревку, к которой была та привязана.

Отправился Ганс дальше, идет и раздумывает: как хорошо, все желанья мои исполняются, а если какая помеха встретится, все быстро улаживается. И повстречался ему тут парень, им было по пути, и нес этот парень под мышкой красивого белого гуся. Заговорили они, и Ганс начал ему рассказывать, какой он счастливец, и как ему удавалось все выгодно и удачно обменивать. А парень рассказал ему, что несет гуся к знакомым, там празднуют нынче крестины. «Ты попробуй его поднять, — сказал он и схватил гуся за крылья, — видишь, какой тяжелый! Мы его целых восемь недель откармливали. Если его зажарить да покушать, придется, пожалуй, с обеих щек жир вытирать». — «Да, — сказал Ганс, взял гуся в руку и попробовал, какой он будет на вес, — что и говорить, жирный, но и моя свинка неплохая!»

Стал парень между тем с тревогой по сторонам оглядываться и головой покачивать. «Послушай, — сказал он снова, — а с твоей-то свиньей неладное может получиться. В деревне, через которую я проходил, только что у старосты свинью из хлева украли. Боюсь я, не та ли самая она и есть. Они уже и людей на розыски послали, и плохо тебе придется, если тебя с нею поймают. В лучшем случае куда-нибудь в каталажку засадят». Испугался наш милый Ганс. «Ах, боже ты мой! — сказал он, — выручи меня из беды! Ты тут все ходы и выходы знаешь, тебе легче будет убежать. Возьми-ка ты мою свинью, а мне дай своего гуся!» — «Дело-то, конечно, опасное, — ответил парень, но не хочу я оставить тебя в беде». Взял он веревку в руку и быстро свернул вместе с свиньей в сторону, на окольную дорогу. А милый Ганс пошел без забот и печали, с гусем под мышкой, домой.

«Если хорошенько поразмыслить, — сказал он про себя, — то я еще с выгодой остался: будет у меня славное жаркое, да к тому же и жиру немало, а его можно будет перетопить — и мажь себе на хлеб, сколько угодно! Жиру-то по крайней мере на целую четверть года хватит. Да еще какой прекрасный белый пух! Набью я себе им подушку, и засыпать-то на ней будет как сладко. Вот обрадуется матушка!»

А проходил он уже через последнюю деревню и увидел точильщика, что стоял у своей тележки; колесо его жужжит, а он, работая, напевает:

Остановился Ганс и стал смотреть на его работу; наконец он обратился к нему и говорит: «Должно быть, тебе хорошо живется, ты вон как весело точишь». — «Да, — ответил точильщик, — ремесло мое золотое. У хорошего точильщика, как только он полезет к себе в карман, всегда там деньги найдутся. Но где это ты купил такого красивого гуся?» — «Да я его не покупал, я его на свинью променял». — «А свинью ты откуда взял?» — «На корову выменял». — «А корову?» — «На коня выменял». — «А коня?» — «За того я дал слиток золота величиной с мою голову». — «А золото?» — «Золото я за семь лет работы получил». — «Ну, что и говорить, был ты всегда находчив, — сказал точильщик, — надо тебе еще только так устроить, чтобы у тебя всегда деньги в кармане водились, и будешь ты тогда и впрямь счастливец!» — «А как это сделать?» — спросил Ганс. — «Надо тебе стать точильщиком, таким вот, как я; и требуется для этого всего-то один точильный камень, а все остальное уж само собой приложится. Вот есть у меня камень, правда, он малость попорчен, да возьму я за него всего лишь твоего гуся; согласен?» — «Да как ты можешь еще спрашивать, — отвечает Ганс, — ведь я стану тогда самым счастливым человеком на свете, если у меня будут всегда деньги в кармане водиться; о чем же мне тогда и печалиться будет?» И он отдал ему гуся, а вместо него взял точильный камень. «Ну, — сказал точильщик, поднимая с земли простой тяжелый булыжник, — вот тебе в придачу хороший камень, на нем тебе будет удобно старые гвозди расправлять. Возьми и его заодно да смотри, береги его!»