Джеффри Уэст - Масштаб. Универсальные законы роста, инноваций, устойчивости и темпов жизни организмов, городов, экономических систем и компаний

Рис. 51. Изменения тех же отклонений (SAMI) с течением времени демонстрируют их долговременную устойчивость

Это данные за один-единственный год (2003), и естественно спросить, как все они изменяются со временем. К сожалению, информацию о значениях этих параметров до 1960-х гг. найти нелегко. Однако и анализ данных за последние 40–50 лет дает некоторые весьма интригующие результаты, представленные на рис. 51, на котором приведены графики временных изменений отклонений уровня личных доходов для некоторых типичных городов. Вероятно, наиболее интересным оказывается то, насколько медленно происходят на самом деле фундаментальные изменения. Города, показывавшие результаты выше нормы в 1960-х гг., например Бриджпорт и Сан-Хосе, как правило, остаются богатыми и творческими и сегодня, в то время как города, результаты которых были ниже нормы в 1960-х, такие как Браунсвиль, так и остаются в нижней части рейтинга. Таким образом, несмотря на рост численности населения и общее повышение суммарного ВВП и уровня жизни во всей городской системе, индивидуальные сравнительные показатели городов изменились мало. Грубо говоря, все города поднимаются и падают вместе. Можно выразить эту мысль и еще более прямо: если город был успешным в 1960-х гг., он, вероятно, продолжает быть успешным и до сих пор, а если он тогда был паршивым местом, то таким он, вероятно, и остался.

Набранное городом опережение или отставание относительно предсказаний масштабирования имеет тенденцию сохраняться в течение десятилетий. В этом смысле города оказываются чрезвычайно устойчивыми и прочными, как в хорошем, так и в плохом: их трудно изменить и почти невозможно убить. Взять хотя бы Детройт или Новый Орлеан, или еще более трагические примеры Дрездена, Хиросимы и Нагасаки: все эти города, хотя и в разной степени, пережили события, казавшиеся серьезными угрозами самому их существованию. И все они продолжают успешно существовать и просуществуют еще долгое время.

Замечательный пример устойчивого опережения нормы дает город Сан-Хосе, который находится в столь притягательной для всех Кремниевой долине. Неудивительно, что его показатели по созданию ценностей и инновациям сильно превышают норму. Удивительно то, что, как ясно видно из рис. 51, Сан-Хосе опережал норму и в 1960-х гг., причем примерно в той же степени, что и сейчас. Из графика также видно, что это опережение было устойчивым и даже растущим в течение более чем сорока лет, несмотря на кратковременный технологический и экономический цикл взлета и спада в 1999–2000 гг., после которого город вернулся к той же базовой тенденции. Говоря несколько иными словами, не считая сравнительно небольшого пика в конце 1990-х, непрерывно успешное существование Сан-Хосе началось задолго до появления Кремниевой долины. Это подразумевает, что считать Кремниевую долину источником успехов Сан-Хосе и его подъема в традиционных социально-экономических рейтингах нельзя: напротив, в культуре и генах города Сан-Хосе должно быть нечто неуловимое, что способствовало необычайному успеху Кремниевой долины [146].

Осуществление значительных изменений занимает десятилетия. Это обстоятельство имеет большое значение для городского планирования и управления, так как временные масштабы политических процессов, в которых принимаются решения о будущем города, в лучшем случае составляют всего несколько лет, а большинству политиков и два года кажутся вечностью. В наши дни их успех зависит от быстрого возврата вложений и немедленного получения удовлетворительных результатов, необходимых для противостояния политическому давлению и удовлетворению требований выборного процесса. Очень немногие из мэров могут позволить себе думать в масштабах 20–50 лет и прилагать значительные усилия к осуществлению стратегий, которые приведут к получению существенных результатов, способных стать действительно долговременным наследием.

Мы, жители развитых стран, воспринимаем значительную часть своей инфраструктуры как должное и редко осознаем объемы и стоимость усилий, необходимых для обеспечения наших удобств – например, чистой, пригодной для питья воды, текущей из наших кухонных кранов. Ее наличие – огромная привилегия и, как я говорил в одной из предыдущих глав, одна из первостепенных причин того резкого увеличения продолжительности нашей жизни, которое началось в конце XIX в. Предоставление таких основных удобств всем людям мира – одна из сложнейших задач, с которыми мы сталкиваемся в процессе урбанизации своей планеты. Питьевая вода становится все более частой причиной социальных трений, особенно по мере изменений климата, которые вызывают непредсказуемые периоды сильных засух или крупномасштабных наводнений, так как и те и другие нарушают работу систем водоснабжения. Эта проблема уже остро ощущается во многих развивающихся странах и начинает проявляться даже в Соединенных Штатах с возникновением крупных неисправностей в системах водоснабжения (как, например, во Флинте, штат Мичиган) и случаев серьезной нехватки воды во многих западных штатах.

Я живу в маленьком городе Санта-Фе, штат Нью-Мексико, с населением около 100 тысяч человек. Обычно считается, что он расположен в зоне семиаридного (то есть полузасушливого) климата высокогорной пустыни и годовая норма осадков составляет всего около 360 мм. Соответственно, вода очень дорога, и за ее перерасход предусмотрены большие штрафы. Город занимает одно из первых мест по цене на воду во всех Соединенных Штатах – она приблизительно в два с половиной раза больше средней по стране и приблизительно на 50 % выше, чем в следующем по дороговизне воды городе. Как ни странно, этим городом оказывается вечно дождливый Сиэтл, в котором за год выпадает почти 1000 мм осадков. Но не менее удивительно и то, что эта цена в шесть раз выше, чем в одном из самых дешевых в этом отношении городов, Солт-Лейк-Сити, получающем в год всего лишь 420 мм осадков. Еще поразительнее тот факт, что в расположенных в пустыне городах Финиксе, население которого составляет 4,5 миллиона человек, и Лас-Вегасе с населением чуть меньше 2 миллионов цена воды почти не превышает ту, что существует в Солт-Лейк-Сити, хотя годовая норма осадков в Финиксе равна всего лишь 200 мм, а в блистательном Лас-Вегасе – каким-то жалким 100 мм. Кто бы мог подумать!

Такая расточительность царит везде. Например, большинство не осознает, что даже такие калифорнийские мегаполисы, как Лос-Анджелес и Сан-Франциско, население которых чуть ли не в сто раз превышает население Санта-Фе, даже модные «вечнозеленые» города с роскошной растительностью – например, Пало-Альто, в котором расположен Стэнфордский университет, или Маунтин-Вью, в котором находится компания Google, – получают приблизительно то же количество осадков, что и Санта-Фе, а именно около 360 мм в год. И значительная часть воды, которую они потребляют, расходуется на то, чтобы их газоны и сады выглядели так, будто бы они растут в каком-нибудь Сингапуре, годовая норма осадков которого составляет 2300 мм.