Джеффри Уэст - Масштаб. Универсальные законы роста, инноваций, устойчивости и темпов жизни организмов, городов, экономических систем и компаний

Хотя современный научный метод, выросший из натуральной философии, редко использует подобные размышления, он доказал свою необыкновенную способность к нахождению глубоких и непротиворечивых ответов на многие из наиболее мучительных фундаментальных вопросов о «Вселенной», с незапамятных времен приводивших человека в недоумение. Как развивалась Вселенная, из чего сделаны звезды, откуда взялись все разнообразные животные и растения, почему небо синее, когда произойдет следующее затмение и так далее и тому подобное. Мы понимаем огромное множество аспектов окружающего нас физического мира, причем многие из них понимаем весьма точно и глубоко, и достигли этого понимания без привлечения произвольных или ситуативных доводов, часто характерных для религиозных толкований. Однако многие из глубоких вопросов, касающихся нашей собственной природы, того, кто и что такое человек, наделенный сознанием и способностью к размышлению и рассуждению, остаются без ответа. Мы продолжаем биться над загадками природы разума и сознания, души и личности, любви и ненависти, смысла и цели. Возможно, в конце концов все они будут объяснены срабатыванием нейронов и сложной сетевой динамикой мозга, но, как сказал сто лет назад Дарси Томпсон, я полагаю, что это не так. У нас всегда останутся вопросы – в этом и состоит сущность человеческой природы, – и мы, подобно Антониусу Блоку, никогда не перестанем задавать их, даже несмотря на то, как сильно это удручает и раздражает Смерть. И со всем этим тесно связаны задача и парадокс понимания старения и смертности, а также примирение с той коллективной и индивидуальной тревогой, которую вызывает в нас конечность нашего собственного существования.

Высказав все это, я хочу теперь вернуться собственно к науке. Я ни в коем случае не рассчитываю дать всеобъемлющий обзор этой довольно-таки мрачной темы, ни с метафизической, ни с научной точки зрения, но хочу связать ее с темами масштабирования и сетевых систем, которые мы развивали в предыдущих главах. Я собираюсь показать, что смерть – как и рост – дает еще один важный пример применимости этого мировоззрения к нахождению новых возможностей решения фундаментальных проблем биологии и биомедицины путем создания численной общетеоретической системы для понимания многих общих характеристик старения и смертности. Кроме того, оно основано на убеждении в том, что только более широкое понимание механики смерти и ее тесных взаимоотношений с жизнью, а также их связи с принципами действия других крупных явлений нашей Вселенной могут помочь нам разобраться в тех тревожных метафизических вопросах, которые не перестают нас преследовать.

В отличие от многих событий жизненного цикла – например, рождения, роста или зрелости, – имеющих преимущественно позитивный образ, со старением и смертью большинство из нас иметь дела не хочет. Как точно заметил Вуди Аллен: «Я не то чтобы боюсь умереть – я просто не хочу при этом присутствовать». Гораздо проще было бы не иметь сознания, подобно животному или растению, и «не присутствовать при этом». Мы тратим огромные деньги на попытки продлить свою жизнь и отсрочить смерть, даже давно став немощными до полного бессилия, а иногда и давно утратив сознание и не будучи самими собой. Только в Соединенных Штатах более 50 млрд долларов в год тратится на различные омолаживающие товары, диеты и медикаменты, от витаминов, трав и пищевых добавок до продуктов питания, гормонов, мазей и тренировочных приспособлений. По общему мнению подавляющего большинства медиков, в том числе Американской медицинской ассоциации, либо ни одно из этих средств не приносит сколько-нибудь заметных доказанных результатов с точки зрения замедления или обращения процесса старения, либо на это способны лишь немногие из них. Сразу оговорюсь, что и сам я не всегда способен устоять перед подобными практиками и послушно принимаю свои витамины, пищевые добавки и, время от времени, другие средства, хоть и воздерживаюсь самым решительным образом от чрезмерных физических упражнений.

Мы зациклились на увеличении продолжительности своей жизни любой ценой, хотя более разумно, возможно, было бы обратить большее внимание на сохранение и увеличение продолжительности здоровой жизни – то есть возможности жить полноценной жизнью, сохраняя достаточно здоровое тело и здравый рассудок, и умирать, когда эти системы перестают работать в полную силу. Поведение человека в этих вопросах и его отношение к смерти зависят от глубоко личных решений, простых ответов тут нет, и я не собираюсь оценивать чьи-либо личные решения. Но на коллективном уровне они порождают серьезные проблемы, которые обществу необходимо решать, и более глубокое понимание процессов старения и смерти и их взаимосвязей со здоровой жизнью должно влиять на то, как мы подходим к этим вопросам.

Со всем этим тесно связаны продолжающиеся поиски мифического эликсира жизни, elixir vitae , который обычно представляют волшебным напитком, дающим бессмертие тому, кто его выпьет. Этот образ возникает во многих древних культурах и часто связывается со средневековыми алхимиками. Он упоминается в многочисленных легендах, и последнее его воплощение – это философский камень (или «волшебный камень» в американском издании) из популярных книг о Гарри Поттере.

Его современное воплощение проникло в научное сообщество через некоторые обильно финансируемые программы, посвященные увеличению продолжительности жизни. Многие из них выглядят довольно подозрительно, но в последние годы в поиски современного «священного Грааля» жизни оказались вовлечены и некоторые вполне серьезные ученые. Возможно, показательно, что в подавляющем большинстве своем такие проекты финансируются частными спонсорами, а не традиционными государственными агентствами, например Национальным научным фондом или Национальным институтом по проблемам старения, входящим в состав Национальных институтов здравоохранения США. Неудивительно и то, что некоторые из наиболее выдающихся программ такого рода финансируются магнатами из Кремниевой долины. В конце концов, именно они произвели революцию в обществе, и то, что они хотят, чтобы и они сами, и их чрезвычайно успешные компании могли жить вечно, и готовы тратить деньги на достижение этой цели, кажется весьма логичным. В число наиболее заметных из таких фигур входят Ларри Эллисон, основатель компании Oracle, фонд которого потратил на исследования старения сотни миллионов долларов, Питер Тиль, один из основателей PayPal, вложивший миллионы в биотехнологические компании, работающие над решением проблемы старения, и Ларри Пейдж, один из создателей Google, основавший компанию Calico (от слов California Life Company, то есть Калифорнийская компания жизни), работа которой направлена на исследования старения и продление жизни. Кроме того, есть еще Джун Юн, крупный деятель медицинской промышленности: хотя его состояние и не связано с классическими высокими технологиями, его компания тоже находится в Кремниевой долине. Он финансирует «Премию долгожительства», составляющую миллион долларов и «посвященную прекращению старения», которую присуждает его фонд, Институт Пало-Альто.