Карл Саган - Мозг Брока. О науке, космосе и человеке

Великовский нигде не называет температуру, которая, по его мнению, должна была быть у Венеры в 1950 г. Как упоминалось выше, в главе 5 он расплывчато говорит о том, что комета, которая позже стала Венерой, находилась в состоянии «белого каления», но в предисловии к изданию 1965 г. (с. xi) он утверждает, что прогнозировал «раскаленное состояние Венеры». Это совершенно не одно и то же, поскольку после предполагаемого прохождения рядом с Солнцем она быстро охладилась (приложение 3). Более того, Великовский сам предполагает, что Венера охлаждается со временем, поэтому, что именно имел в виду Великовский, сказав, что Венера «горячая», непонятно.

Великовский пишет в предисловии 1965 г., что его заявление о высокой температуре поверхности «полностью противоречило тому, что было известно в 1946 г.» Оказывается, это не совсем так. Влиятельная фигура Руперта Вильдта снова бросает тень на астрономическую сторону гипотезы Великовского. Вильдт, который, в отличие от Великовского, понимал природу этой проблемы, верно спрогнозировал, что Венера, а не Марс будет «горячей». В статье 1940 г. в Astrophysical Journal Вильдт утверждал, что поверхность Венеры гораздо горячее, чем считается в астрономических кругах, из-за парникового эффекта, вызванного присутствием углекислого газа. Незадолго до этого углекислый газ был обнаружен в атмосфере Венеры с помощью спектроскопии, и Вильдт правильно указал, что СО2, присутствующий в большом количестве, будет поглощать инфракрасное излучение, исходящее с поверхности планеты, пока температура поверхности не вырастет до такого уровня, когда поступающий видимый солнечный свет будет равен исходящему инфракрасному излучению планеты. Вильдт посчитал, что температура поднимется почти до 400 К, или до обычной точки кипения воды (373 К = 212 °F = 100 °С). Несомненно, это было наиболее тщательное вычисление температуры поверхности Венеры, сделанное до 1950-х гг., и опять же странно, что Великовский, который должен был прочесть все статьи по Венере и Марсу, опубликованные в Astrophysical Journal в 1920-х, 1930-х и 1940-х гг., как-то проглядел эту исторически значимую статью.

Благодаря наблюдениям с помощью наземных радиотелескопов, а также благодаря уникальным данным, полученным советскими спускаемыми аппаратами, теперь мы знаем, что температура поверхности Венеры приблизительно равна 750 К (Marov, 1972). Атмосферное давление на поверхности приблизительно в 90 раз больше, чем на поверхности Земли, и нижние слои атмосферы состоят преимущественно из углекислого газа. Это изобилие углекислого газа плюс менее значительное количество водяного пара, которые были обнаружены на Венере, создают парниковый эффект, благодаря которому поверхность нагревается до наблюдаемой температуры. Спускаемый модуль «Венера-8» – первый космический аппарат, который приземлился на полушарии Венеры, обращенном к Солнцу, – обнаружил, что ее поверхность освещена, и советские экспериментаторы сделали вывод, что тот солнечный свет, который достигает поверхности, и состав атмосферы в совокупности создают условия, требуемые для радиационно-конвективного парникового эффекта (Marov, et al., 1973). Эти результаты подтвердились миссиями «Венера-9» и «Венера-10», в ходе которых были получены четкие, в солнечном свете, фотографии горных пород на поверхности планеты. Таким образом, Великовский точно ошибается, когда говорит (с. ix), что «свет не проникает сквозь пелену облаков», и вероятно ошибается, когда говорит (с. ix), что «парниковый эффект не мог бы объяснить такую высокую температуру». Эти выводы получили дополнительное подтверждение в конце 1978 г. в ходе американской миссии «Пионер-Венера».

Великовский неоднократно утверждает, что Венера со временем остывает. Как мы уже видели, он приписывает ее высокую температуру нагреванию от Солнца во время прохождения поблизости от него. Во многих своих работах Великовский сравнивает опубликованные значения температуры Венеры, полученные в разное время, и пытается показать желаемое охлаждение. Объективно воспроизведенные значения яркостной температуры Венеры в микроволновом диапазоне – единственные данные, полученные не из космоса, которые имеют отношение к температуре поверхности планеты – представлены на рис. 1. Погрешности представляют собой неточности процессов измерения в ходе радиоастрономических наблюдений по оценке самих исследователей. Мы видим, что нет ни малейшего намека на понижение температуры со временем (если уж на то пошло, предполагается ее повышение со временем, но погрешности достаточно велики, так что такое заключение также не подтверждается данными). Подобные результаты показывает измерение температуры облаков в инфракрасной части спектра: она ниже по абсолютному значению и не понижается со временем. Более того, если рассмотреть простейшее решение уравнения линейной теплопроводности, мы увидим, что по сценарию Великовского, по сути, все охлаждение посредством излучения в космос должно было произойти давным-давно. Даже если Великовский был прав насчет источника высокой температуры поверхности Венеры, его прогноз постоянного понижения температуры оказался ошибочным.

Высокая температура поверхности Венеры является еще одним из так называемых доказательств гипотезы Великовского. Мы видим, что (1) данная температура никогда не была установлена; (2) механизм, предложенный для обеспечения этой температуры, совершенно некорректный; (3) поверхность планеты не охлаждается со временем, как было заявлено; и (4) идея о высокой температуре поверхности Венеры была опубликована в главном астрономическом журнале своего времени и с верным обоснованием за десять лет до публикации «Столкновения миров».

В 1973 г. доктор Ричард Голдстейн с коллегами в ходе радиолокационных наблюдений в обсерватории Голдстоун Лаборатории реактивного движения выявили важные особенности поверхности Венеры, что было многократно подтверждено впоследствии. С помощью радиолокатора, излучение которого проникает сквозь облака Венеры и отражается от ее поверхности, они обнаружили на планете горы и множество кратеров; возможно, как и Луна в некоторых частях, поверхность Венеры перенасыщена кратерами – их настолько много, что один кратер накладывается на другой. Поскольку при извержениях вулканов, следующих одно за другим, лава стремится течь по одним и тем же лавовым трубкам, наблюдаемый характер взаимного расположения кратеров является следствием скорее столкновений, нежели извержения вулканов. Этот вывод не прогнозировал Великовский, но не в этом суть. Эти кратеры, как и кратеры в лунных морях, на Меркурии и на Марсе, образовались почти исключительно при столкновении с межпланетными обломками. Большие кратерообразующие объекты не сгорают, когда входят в атмосферу Венеры, несмотря на ее высокую плотность. Так вот, эти объекты не могли столкнуться с Венерой за прошедшие 10 000 лет; иначе Земля была бы так же испещрена кратерами. Самый вероятный источник этих столкновений – Аполлоны [77] Аполлоны – класс астероидов, которые пересекают земную орбиту, но большую часть времени находятся от Солнца дальше, чем Земля. Название получили по имени первого из представителей класса – Аполлона. Это сравнительно маленькие астероиды; самый крупный из них – Сизиф – имеет в поперечнике 8,2 км. Орбиты большинства из них находятся между орбитами Венеры и Юпитера, однако есть исключения. – Прим. ред. (астероиды, чьи орбиты пересекают орбиту Земли) и малые кометы, которые мы уже обсуждали (приложение 1). Но чтобы они образовали столько кратеров, сколько есть на Венере, потребовались бы миллиарды лет. Кратерообразование могло происходить быстрее в самый ранний период истории Солнечной системы, когда межпланетных обломков было намного больше. Но в более позднее время такого не могло быть. С другой стороны, если Венера несколько тысяч лет назад была частью Юпитера, столько столкновений не могло произойти. Следовательно, можно сделать только один вывод: Венера в течение миллиардов лет подвергалась межпланетным столкновениям, что прямо противоречит основному тезису гипотезы Великовского.