Эрна Померанцева - Мифологические персонажи в русском фольклоре

52 П. Г . Богатырев. Верования великорусов Шенкурского уезда, стр. 56.

53ГМЭ, ф. Т, Вологодская губ., корр. С. Староверов, разд. Ж, п. 199, л. 1.

Домовой Резное дерево, XIII в .

К этому циклу по своему характеру близки и рассказы об отношении домового к дому, покровителем которого он является. Среди быличек и бы-вальщин этого цикла особенно много нравоучительных рассказов о губительных последствиях пренебрежительного отношения к домовому. Эти рассказы также построены по одной схеме: завязка— переехали, забыв позвать с собой домового; основное повествование — трагические последствия этого; концовка — либо разорение, гибель, либо исправление допущенной ошибки. В Орловской губернии был записан рассказ, как после пожара «слышат ночью гул хозяева, голосят дворовые, что им притулиться негде». Длится это до тех пор, пока не «стали шалаши городить, хозяев закликать» 5\

В Орловской же губернии был записан рассказ от крестьянки Е. Захаркиной о случае, якобы происшедшем с ее сестрой. Первоначально та не позвала с собой при переезде в новый дом «доможила». На нее обрушиваются всякие беды и неприятности. Выведенная из терпения домашними неурядицами, она приглашает доможила. И вот ночью «в окно лезет... улез, окно закрыл, да через них, они на полу спали, на полати, с полатей на печку и там остался, и с той поры уже хорошо, спокойно» 55.

Оба эти цикла рассказов возникают на основе ходячих представлений о хозяйственных функциях домового — покровителя дома и скотины, в них постоянно обыгрывается мотив общения домового с людьми: обитатели дома слышат его, даже разговаривают с ним, нередко видят его. Этим определяется и характер образа: с одной стороны, милостивого покровителя, с другой — капризного, требовательного, мстительного хозяина.

Среди этих рассказов встречались и такие, в которых поступки домового, обычно свидетельствовавшие о его расположении к скотине, проявлялись и по отношению к полюбившимся ему людям. Во многих местах рассказывали о стариках, которым домовой заплетал косичкой бороды, а в Вологодской губернии крестьянин Иван Кондратьев рассказал, что домовой любил его покойную мать и по ночам во сне заплетал ей ікосу: «Однажды спал я вместе с матерью и проснулся, ночь была месячная, и накинул на шею матери свою руку, а под руку попала кошка, она сидела на затылке, на волосах и была не наша, а какая-то серая. На другой день я спросил у матери о чужой кошке, и она мне

64ГМЭ, ф. Т, Орловская губ., корр. В. Преображенский, разд. Ж, п. 199, л. 1.

55Там же, корр. Н, Коновалова, равд. Ж, п. 199, л. 2.

сказала: „Полно, дурак, это был домовой, заплетал у меня косу"» 50.

Особый тематический цикл составляют рассказы об общении домового с другими духами. Рассказы

о его дружбе или вражде с чужим домовым, банником, гуменником, полевым и лесным духами рисуются либо как добрососедские, либо отражают враждебные отношения односельчан, вызванные мелкособственническими интересами. Таковы рассказы о драках между домовыми, чаще всего из-за корма скотине, который они воруют друг у друга. В некоторых из них домовой взывает к людям о помощи. Бытовал и рассказ о том, как лешая передавала через крестьянских детей домахе, что умерла поляха и как это горестное известие вызвало плач и причитания домахи. Рассказы эти самостоятельно почти не встречаются, а контаминируются с наиболее распространенными быличками и бы-вальщинами о домовом-вещуне, о его отношении к скотине или к дому и его обитателям. Поскольку домовой — покровитель данного дома, хозяин очага, то его борьба с чужими представляется естествен-'* ной. Корреспондент из Владимирской губернии сообщал: «Если заметят, что чужой домовой одолевает своего, тогда хозяин дома берет новую метлу и начинает ею хлестать по всем стенам двора, говоря: „Постой-ко, дедушка домовой, я те помогу* 4. После чего чужой домовой уходит. Чужие домовые воруют корм у скота, поэтому крестьяне их и замечают» 57. В Калужской губернии считали, что когда домовые дерутся, надо кричать: «Уруш, наш, возьми чужого» 107 107 ГМЭ, ф. Т, Вологодская губ., корр. С. Староверов» разд. Ж, п. 199, л. 3. 57 ГМЭ, ф. Т, Владимирская губ., корр. П. Каманин, разд. Ж, п. 199, л. 1. 58 ГМЭ, ф. Т, Калужская губ., корр. А. Лебедев, разд. Ж, п. 199, л. 3. .

Среди быличек и бывальщин о домашних духах, кроме рассказов о домовом и домахе, встречаются рассказы о кикиморе, об овиннике и баннике. Самый образ их в народных верованиях в основном совпадает с образом домового, но все же не тождествен

ему, а как бы его вариант, производный от основное го представления.

В Вологодской губернии считали, что в подполье живет кикимора: «Перед бедой она начинает плести кружева, так и слышно, как стучат коклюшки» 50, Согласно поверью, кикимора—«жена домового, живет в голбце, выходит только ночью. Одевается в обыкновенный женский наряд, у нее распущенные волосы, любимое занятие — прясть» 00. Кикиморы участвуют в ночных плясках, которые домовой устраивает в какой-нибудь избе на краю деревни» °\ В информациях о банниках и овинниках, чаще чем в характеристиках домового, отмечается, что это духи злые, опасные, враждебные человеку. Корреспондент Тенишева из Владимирской губернии сообщал: «Об овинниках, также и банниках, как и домовых, ходит много рассказов. Молодые девушки в ночь под Новый год (Васильев вечер) ходят гадать в овин, где овинник им предсказывает судьбу, Девушки подходят к овину, и та, которой досталось первой гадать, поднимает на голову платье и становится задом к окну, в которое делается насадка хлеба, говоря: „Овинник-родимчик, суждено што ли миг в нонешнем году замуж идти?". Если овинник наложит руку, поросшую волосами, то это означает, что гадающая выйдет в сем году замуж за богатого, Если же рука гладкая, то выйдет за бедного. Те им гадающих, которые ничего не удостоились — должны оставаться в девушках» в2.

И среди этих рассказов, наряду с типичными суеверными меморатами, встречаются бывальщины г обобщенной фабулой. Таков, например, рассказ, на* писанный в той же Владимирской губернии от крестьянина Потапова: <���«Пошел однажды один мужи и сушить овин. Пришел, затопил да и лег к стенкг, Вдруг видит, лезет какой-то старик, седой, лохма-«ми 1 Іодошсл эфтот старик к теплине, погрел руки н л.і іі.і Гюк, потом встал, сделался медведем, да и m i и мужику на задних лапах. Мужик как уви~ • т. што он идет на него, то и сделался без па-ми I Іогхал енто он через год на базар в город. 11 і іы ыром-то. Попадается ему какой-то мужик. II. н и м, байт,—я тебя угощу, бутылочку куп-..Д« я,—байт,— тебя в первый раз вижу, ы пт. ты меня будешь угощать~то?“— „Только 14и і. .і там все расскажу". Пошли. Мужик вы-** I Іѵ, байт,— сказывай, за что ты меня уго-