Юрий Апенченко - Пути в незнаемое

а) конформисты — люди, принимающие и цели коллектива, и те методы, которыми предполагается достигнуть этих целей;

б) ритуалисты — те, кого интересуют только методы, сама форма, ритуал и не волнуют цели, которые поставлены;

в) новаторы — люди, которые, принимая цель, отрицают средства, которыми группа ее достигает, и предлагают свои методы;

г) эскаписты — эти не принимают ни целей, ни методов, но и сами ничего не предлагают, просто отстраняются;

д) бунтари — предлагающие и свои методы, и свои цели.

Не случайно в любом человеческом объединении почти всегда можно выделить подобные категории, у каждого «типажа» есть своя роль в организации и движении группы. Возьмем любой из них; например, конформист. Слово это стало нарицательным, синонимом соглашательства, слепого подчинения мнению большинства, но, с другой стороны, это стремление может быть осознанным, как солидарность с группой. Конформность, способность подчиниться влиянию часто становится тем цементом, который скрепляет группу в единое целое. Так что однозначного понимания роли конформистов в группе быть не может.

Так же и с ритуалистами — по сути дела, это роль чрезвычайно важная для группы, люди этого типа склонны к закреплению сложившихся отношений, традиций, превращению их в ритуалы. И снова, в зависимости от ситуации, они могут играть как положительную, так и отрицательную роль.

Но уж, казалось бы, новатор — здесь все ясно, понятно, однозначно. Нет, на разных стадиях жизни группы они то являются ядром, вокруг которого происходит сплочение, то выдвигают идеи совершенствования, то своими идеями способствуют нарушению равновесия группы. А эскаписты, отрицатели? Вот уж кто совершенно ни к чему со своими сомнениями, рефлексиями!

Но анализ эффективности коллективной деятельности показал, что без людей сомневающихся, часто даже ищущих «минус» там, где только «плюсы», группа быстро скатывается к абсолютизированию истины, застою, консервативности.

Сходную роль играют в коллективной жизни и бунтари — обе последние категории представляют как бы вторую половину тех качелей, которые постоянно раскачивает смена обстоятельств, условий, столкновений характеров и несходство людских мнений. Причем в чистом виде каждый из названных типажей встречается редко, каждому из нас приходилось, наверное, не раз выступать в любой из этих ролей.

Ценность этой типологии в том, что она позволяет в каждом конкретном случае определить социальную роль того или иного участника группы.

Возможно, и причина конфликта в Отделе — в той социальной роли, которую взял на себя Икс, а не только в его нравственных, творческих, личных качествах. Появление Икса и его поведение заколебало все: и привычную очередь в защите диссертаций, в назначении старшими научными сотрудниками, и привычные представления о важности цели и методах ее достижения, даже сложившуюся систему научных ролей в коллективе.

Анкеты о том, «кто есть кто» в Отделе — «стратег» или «экспериментатор», «генератор идей» или «сомневающийся», «новатор» или «исполнитель», — показали прелюбопытнейшую картину. Например, только половина сотрудников признала «шефа» стратегом, а вторая — около этой роли поставила прочерк. Очень важная деталь, — видимо, эта половина уже не поддерживала идею, которую защищал Иван Степанович.

О «генераторе идей» высказались почти единогласно, назвав Михмиха, но… Его такое же количество и назвало «сомневающимся» — и это не случайно, видимо, Михмих не мог довести свои идеи до конца, разбивая их собственными сомнениями.

В одной из анкет была дописка около имени Михмиха: «Конечно, генератор идей, но никому это не нужно».

В «экспериментаторы» дружно выдвинулись Железнов и Виктор Лазарев.

Странно, что имен Яши и Клавдии Львовны вообще не написано, хотя они полноправные члены «ядра». Не говорит ли это о том, что коллектив уже вывел их из «ядра»? Тогда причины их голосования за изгнание еще понятнее — потеря собственных социальных позиций всегда вызывает обостренную реакцию.

Да, слой за слоем, все пришло в движение, еще незаметное, но ощутимое для тех, кто давно привык понимать друг друга с полуслова, а кроме того, это движение почувствовала «периферия», зашевелилась, стала высказывать недовольство, объединяться в группировки.

Назревал конфликт — и это уже прорывалось на семинарах, слышалось в репликах, вспыхивало в спорах. Каждому человеку обидно терять, да еще когда не знаешь, что приобретаешь! А тут вдвойне — роли, авторитет, перспективы, сколько личного стоит за кризисом коллектива!

Выбор встал перед всеми — прежняя тихая жизнь или непонятный еще взрыв? Покой или ломка, меняющая все — критерии, ценности, отношения? Мог ли быть иной выход из конфликта?

Думаю, что тогда даже при голосовании всем Отделом Икс был обречен на изгнание. Инерция покоя еще была сильнее, чем жажда движения, связи прочнее, чем потребность в правде о самих себе.

И сработал «закон вытеснения».

Все благие намерения, личная доброта или терпимость словно потеряли свою силу, уступив место этому ложному, но еще не осознаваемому как ложное чувство ответственности «за коллектив»!

И такие индивидуальные мотивы, как зависть и самолюбие, неприязнь и соперничество (в обычное время у порядочных людей скованные этическими нормами и не проявляющиеся в поступках), в кризисные моменты жизни коллектива, словно прикрытые этим ложным чувством от света совести, рождают проявления, сходные с тем голосованием, которое решило судьбу Икса.

Такой мне видится разгадка парадокса с сотрудником Икс.

Это только гипотеза. Предположение.

Возможно, если копнуть еще глубже, появились бы другие версии, ведь как-никак семнадцать характеров, семнадцать мнений, семнадцать поступков, которые, переплетаясь, сталкиваясь, образуют удивительный, сложнейший, уникальный феномен, именуемый «коллектив».

Так что же «Утопия»? Существует ли она на самом деле? Или это плод моей фантазии, игра воображения и надежд, вечная мечта об утерянном рае, отмененная железными законами людских отношений?

Не знаю. Как бы мой здравый смысл ни убеждал меня в этом, я знаю — она есть, потому что живет в душе у каждого из нас, а значит — надежда не потеряна! Я знаю — она возрождается из пепла разочарований всякий раз, когда возникает необходимость движения — в группе ли, в коллективе, в обществе!

Имя Араго хранилось в моей памяти со школьных лет… Щетина железных опилок вздрагивала, ершилась вокруг проводника… Стрелка намагничивалась внутри соленоида… Красивые, похожие на фокусы опыты, описанные во всех учебниках, опыты-иллюстрации, но без вкуса открытия.