Игорь Текалов - Золото сечи [СИ]

— Может вы по памяти схему нарисуете? Хоть приблизительно расположение рудников.

— Я же штейгером был, под землёй работал. Что там как сверху выглядит и не знал толком. Некогда было рассматривать. Да и давно это было. Не смогу я.

— Жаль, — вздохнул Сергей. — Ладно, пойдём мы тогда.

— Даже не знаю, чем помочь, — вздохнул председатель, когда они вышли во двор. — Поумирали уже все, да поразъехались неведомо куда.

У калитки гостей догнала хозяйка.

— Постойте! — сказала она. — В 1983-ем году, в мае месяце брата моего двоюродного — Петьку — убили возле правления участка. Как раз в тот день, как первое золото нашли. Он посыльным работал, карту тогда нёс. Эту карту полицейский с собой забрал. Может и до сих пор она где-то хранится.

— Вот тебе раз! — удивился председатель. — Ну ты, Павловна, и даёшь!

— Ничего я тебе не даю! Заради памяти брата своего сказала. Может помяните его добрым словом и ему на небесах хорошо будет. Чем больше людей здесь поминать будут, тем там ему лучше. Если даже не помянут, но благодаря ему дело доброе сделается, то через это тоже хорошо душе его будет — боженька всё видит.

— Тёмный ты человек, Надежда Павловна! — покачал головой председатель. — В бога веришь…

— Спасибо вам большое! — поблагодарил Сергей. — Если карта найдётся, это для многих людей добрым делом будет.

Хозяйка вернулась в дом, а гости вышли со двора и встали у мотоцикла.

— Ну что, домой? — спросил председатель. — Маша уже, наверное, ужин приготовила. Она у нас девушка домовитая.

— Я видел, у вас в правлении телефон есть… В Москву можно позвонить?

— Да, конечно!

— Тогда сначала туда.

На поиск документов из архива царской полиции и согласование с Москвой ушло 2 дня. Наконец, получив сведения об их возможном местонахождении и допуск на ознакомление, Сергей, на предоставленной председателем "полуторке" [42] Грузовой автомобиль грузоподъёмностью 1,5 тонны (ГАЗ-АА, ГАЗ-ММ). , отправился в областной центр. Из села выехали ещё затемно, и к полудню были уже на месте. Водитель — наголо стриженый парень в промасленной кепке — остановил машину у трёхэтажного здания дореволюционной постройки, но мотор глушить не стал.

— Это здесь, сказал он. — Только я здесь стоять не буду, мне Николай Иванович целый список поручений дал. Как всё сделаю — подъеду. Подождёте, если что?

— Хорошо, — ответил Сергей.

Взяв из кабины свой кожаный портфель, он направился к зданию областного госархива. На входе милиционер в белой гимнастёрке проверил документы Сергея — паспорт и предписание НКВД СССР, затем тщательно записал его личные данные в прошнурованный журнал.

— С портфелем нельзя! — заявил он. — Можете оставить его здесь. Поднимайтесь на второй этаж, там вас встретят.

Главный архивариус — седой старичок, служивший здесь, наверное, ещё с дореволюционного времени — тоже попросил Сергея показать документы, и долго рассматривая их сквозь толстенные линзы очков.

— Скажите, есть шанс, что эти документы сохранились? — нетерпеливо спросил Бритвин.

Архивариус склонил голову и удивлённо взглянул на него поверх очков.

— Молодой человек, — ответил он, — Если документы были, значит, они и есть. У нас никогда ничего не теряется.

— Я имел ввиду — может их просто уничтожили за ненадобностью, когда из здания бывшего архива царской полиции к вам сюда перевозили?

— Вряд ли, — ответил старичок. — Если документы перевозили, то перевозили всё полностью, никто бы их там не сортировал. Это, конечно, если они вообще там были. Чего гадать? Сейчас посмотрим.

Он провёл Сергея в подвал. Там, в большой комнате, тесно уставленной деревянными стеллажами от пола до арочных потолков, попросил посетителя подождать за небольшим письменным столом, приютившимся сразу у входа. Сам же, прихватив на плечо металлическую лестницу-стремянку, исчез между стеллажами.

Ждать Сергею пришлось долго. Как ему показалось — очень долго.

Изредка до его слуха доносилось шуршание и непонятные звуки, похожие на скрежет крысиных зубов о металл — именно такую ассоциацию они вызвали у Сергея. Он уже стал всерьёз волноваться, не умер ли там старик, не придавило ли его стремянкой в узком проходе, как послышались шаги, а затем появился и сам архивариус, без лестницы, но с серой картонной папкой в руках.

— Вот требуемые документы, — сказал он, и положил папку на стол перед Сергеем. — Ознакомиться можете прямо здесь. Когда закончите — позовите погромче. Я пока немного порядок наведу. Мыши, знаете ли, вредить повадились: кожаные переплёты на старых папках грызут. Травим их, травим… А подчинённых у меня не так много, вот и приходится самому.

Старик снова ушёл, а Сергей развязал аккуратно завязанную папку и раскрыл её. Карта лежала последней в разделе "Приложения", сложенная в несколько раз в приклеенном к папке конверте. "В педантичности царским сыщикам не откажешь", — подумал Сергей. Он вынул карту, развернул, взглянул на название населённого пункта: "Пеоновъ-Нагольченский". "Не то, — опешил он в первую секунду. — Не тот район". Положив карту на стол, Сергей принялся рассматривать её внимательнее. "Юго-восточный угол залит, похоже, кровью, — размышлял он. — Значит, карта всё же с убийства. Может посыльный нёс карту другого района? Но какого?". Он всмотрелся в линии рельефа под нанесённой на них штриховкой, условные обозначения ориентиров…

— Она! — с облегчением прошептал Сергей.

"Названия населённых пунктов менялись с течением времени", — понял Бритвин.

Он хотел было уже позвать архивариуса, но решил взглянуть на другие документы дела. Ему стало интересно — кто и за что убил брата женщины, которая так ему помогла. Сергей перелистнул несколько листов, нашёл 69 протокол допроса подозреваемого, задержанного на месте преступления, принялся читать…

Дочитав, он ещё с минуту сидел в задумчивости. "Сразу после моего ухода старик наверняка прочтёт содержимое папки, — лихорадочно соображал Бритвин. — Ему ведь интересно, чем это дело заинтересовало Москву. Прочтёт про клад и доложит о нём выше. И тогда меня, за то, что не сообщил, расстреляют. Никто не поверит, что я не заметил. Долго разбираться не будут, не такого я большого полёта птица. А если сообщить? Тогда пригонят энкавэдэшников, найдут клад, признают культурной ценностью и изымут в пользу государства. Но это будет без меня. Я же к находке не буду иметь никакого отношения. И никакого вознаграждения". Бритвин представил, как солдаты НКВД грузят в кузов "полуторки" бочонки с золотом, а он наблюдает за происходящим издали, с грамотой от наркома цветной металлургии в руках.

Из глубины хранилища донёсся звук передвигаемой стремянки. Времени на раздумья больше не было. Не осознавая, зачем он это делает, Бритвин вырвал из дела протокол, скомкал его и сунул в карман пиджака. Тут же вспомнил про милиционера на проходной… "Назад пути нет! — понял он. — Найдут у меня протокол — точно расстреляют". Он вынул протокол из кармана, изорвал на куски и принялся эти куски жевать, комкая руками и отправляя в рот один за другим. Бумага была не вкусная и трудно жевалась. Превозмогая рвотные позывы, Бритвин заставил себя глотать пережеванную массу. Он ещё дожёвывал последний обрывок, когда вернулся архивариус.