Альманах «Знак вопроса» - Знак вопроса, 2003 № 03

Отождествление кортесовского «повелителя вселенной» с богом Кецалькоатлем — дело рук последующих поколений испанских летописцев, главным образом служителей католической церкви. Цель этой комбинации до удивления проста — подкрепить права Испании на мексиканские земли ссылками на индейские же предания и мифы и одновременно ускорить христианизацию основной массы индейцев.

В действительности такой знаток мексиканской истории, каким был, по всеобщему признанию, Монтесума, никак не мог утверждать, что именно Кецалькоатль (будь то бог или человек) привел ацтеков с востока, из дальних краев, в долину Мехико. Ни в одном доколумбовой предании, ни в одном древнем рисуночном кодексе Кецалькоатль не связывается с миграцией предков ацтеков. Они пришли в долину Мехико не с востока, а с запада, ведомые не Кецалькоатлем, а богом Уицилопочтли. И уж совсем нелепыми выглядят позднейшие европейские домыслы по поводу внешнего облика Кецалькоатля. В некоторых писаниях колониального периода этого бога изображают белокожим и бородатым проповедником милосердной, всем понятной религии, весьма похожей на христианство. Среди его регалий якобы часто встречается католический крест. На этой основе, как грибы после дождя, рождались всевозможные гипотезы о ранних плаваниях европейских миссионеров и рыцарей через Атлантику к берегам Нового Света и о том, что Кецалькоатль — это не кто иной, как один из христианских апостолов, принесший свет истинной веры на Американский континент за много веков до Колумба.

По словам испанских авторов, Кецалькоатль всегда выступает как белокожий и бородатый персонаж, приплывший в Мексику с востока и впоследствии туда же удалившийся, но с обещанием обязательно вернуться в один прекрасный день и час. Повсюду, где Кецалькоатль ступал на мексиканскую землю, он насаждал среди местных племен ростки цивилизации — учил их письменности, земледелию, обработке металлов, ремеслам. В этих же трудах утверждается, что легенда о возвращении Кецалькоатля сильно облегчила Кортесу завоевание могущественного государства ацтеков, так как Монтесума принял предводителя конкистадоров за вернувшегося бога и без боя сдал ему свою столицу.

Если Кецалькоатль и «повелитель вселенной» из «Писем» Кортеса — одно и то же лицо, как утверждают многие авторы начиная с XVI века, то его нельзя считать богом. Речь идет о земном человеке, могущественном правителе былых времен, на что прямо указывает сам завоеватель Мексики. В таком случае мы должны, видимо, сопоставить Кецалькоатля с тольтекским правителем Топильцином. Однако ни в одной индейской летописи не говорится, что он был первым или последним царем Тулы: Се Акатль Топильцин — один из многих представителей династии тольтекских владык, существовавшей с IX по XII в. н. э. Не мог быть Топильцин-Кецалькоатль и основателем империи ацтеков, поскольку ацтеки-теночки пришли в долину Мехико лишь в XIII в. Таким образом, нужно считать Монтесуму полным невеждой и глупцом, чтобы приписать ему странное решение добровольно передать власть посланцам какого-то тольтекского правителя, умершего 600 лет назад!

Если же, вопреки собственным утверждениям Кортеса, допустить, что он подразумевал под «повелителем вселенной» не человека, а бога Кецалькоатля, то и здесь имеются самые серьезные возражения.

Ни в одном из индейских документов или преданий, ни в одном рисуночном кодексе доколумбовых времен нет упоминаний о том, что бог Кецалькоатль вернется в страну с востока и вновь получит в ней верховную власть. Нигде, кроме позднейших писаний испанских хронистов и монахов, нет данных о том, что бог Кецалькоатль имел светлые волосы, белую кожу и необычайно высокий рост. Кецалькоатль у ацтеков никогда не был главным божеством, хотя и занимал достаточно почетное место в их пантеоне.

Один из знатоков ацтекской культуры, американский ученый Джордж Вайян, как бы подводя итог дискуссии о Кецалькоатле, пишет: «Монахи решили использовать этот миф (миф о Кецалькоатле. — В. Г.) как доказательство того, что апостол Фома посетил в свое время Мексику и обратил в христианство жителей, затем вновь вернувшихся к язычеству. Стремясь оправдать завоевание, монахи придавали огромное значение мифу о белокуром боге, обещавшем при прощании со своим народом вернуться к нему с востока по морю. Однако Кецалькоатль из летописей древней Мексики никогда не был белокурым. Его обычно изображали с черной бородой и раскрашенным лицом, если только он не был представлен в обличье бога ветров в маске Ээкат-ла» (в виде утиного клюва. — В. Г.).

И, наконец, последнее. Даже если допустить, что индейцы Мексики действительно верили в то, что с высадкой Кортеса на побережье Веракруса в страну вернулся бог Кецалькоатль, то это могло сыграть известную роль лишь для первоначального, «мирного» проникновения конкистадоров в глубину мексиканской территории. Но и в этом случае на ход самой конкисты миф не оказал бы никакого существенного влияния. Тем более нельзя считать его решающим фактором в гибели государства ацтеков. Можно напомнить, что после «ночи печали», когда наголову разбитый Кортес вынужден был бежать из Теночтитлана, потеряв всю свою артиллерию и две трети солдат, ацтеки получили все шансы на успешное сопротивление захватническим планам испанцев. Парализующее воздействие легенды о возвращении милосердного бога на умы и сердца индейского населения страны окончилось. Пришельцы из-за океана оказались не богами, а земными человеческими существами, и притом вполне уязвимыми. Их, как показали события «ночи печали», можно было и ранить и убить. Теперь борьбу за господство в Анахуаке приходилось начинать заново. И, на первый взгляд, ацтеки имели здесь все преимущества: их враги находились в самом бедственном положении, почти без оружия, пороха и лошадей. Но происходит непонятное. Вскоре Кортес во главе многочисленного нового войска (испанцы и их индейские союзники) осаждает Теночтитлан и после отчаянной трехмесячной борьбы берет его штурмом.

Объяснение этому следует искать не в мифах и преданиях, а в реальных фактах. Испанцам обеспечила быструю победу поддержка всех угнетенных Теночтитланом индейских племен и народностей, а также огромное превосходство в вооружении, тактике и наличие кавалерии.

Читала я как-то одну книгу по археологии и поразилась очень красочному описанию некоей стоянки. На берегу реки, против большого острова, возвышались кручи, заросшие густым лесом. Поэтому обитатели стоянки были совсем не видимы с противоположного берега. Представила я себе эту стоянку и занервничала: где-то я уже встречалась с подобным местом, и происходило там большое сражение. Взяла книгу Арриана «Поход Александра». Речь в ней идет о том, как Александр Македонский завоевал полмира. Открыла книгу в нужном месте, читаю: «Над Гидаспом поднималась гора как раз в том месте, где река образует сильный изгиб; гора эта густо заросла всяким лесом, напротив нее находился остров, лесистый и совершенно безлюдный. Александр, заметив, что остров расположен прямо против горы, что оба этих места заросли лесом и могут служить прикрытием при переправе, решил, что войско переправится здесь». А переправиться ему было необходимо, так как на противоположном берегу Гидаспа стоял со всем своим войском индийский царь Пор, твердо решивший не пустить македонян через реку. Александр, естественно, переправился, но попал не на противоположную сторону реки, а на остров, оказавшийся недалеко от другого берега. Правда, расположение стоянки, с которой я начала повествование, напоминает топографию места битвы Александра с Пором? В таком случае нам следует познакомиться с этой стоянкой поближе.